По зову полной Луны (СИ) - Ковалёв Максим (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
Не противься потомок, не приумножай своих мук.
Голос не умолкал. Аргуст не смотрел на кристаллы и не слушал их шёпот. Если бы он мог, он бы упал. Но ему позволили лишь корчиться стоя. Он боролся. Его рот раздирал немой вопль. Он был сыном своего отца и до чего же тот ненавидел проигрывать, будь то военное сражение или ежедневная партия в шахматы.
Призраки беспокойно заколыхались по другую сторону алтаря. Камни вспыхнули с возросшей яркостью. Но Аргуст уже вернул всласть над своим телом. По крайней мере, на какое-то время.
— Юлиан, дай мне его! Сейчас!
Он различал стоящего рядом солдата. Он закричал ему. Хотел закричать. А издал едва слышный стон. Тогда Аргуст попытался встряхнуть напарника, что зачарованно взирал на алтарь (он тоже заблудился, понял маэдо). Его рука взметнулась и опала.
Нет… Только не это!
Стражник сам стал поворачиваться к нему. Закатившиеся глаза явили сплошные белки. Он реагировал на голос — значит, всё же слышал! Но понимал ли хоть что-то?
…Юлиан потянулся к карману на своих штанах. Болотная топь затягивала. Он погружался в неё. Почти ничего не осознавая, он находился уже под её поверхностью, опутанный водорослями, но он ещё барахтался. Он должен был кое-что сделать.
…Медленно! Как же медленно! Тело не повиновалось, словно воздух вокруг них загустел. Словно загустело само время. Их замысел рассыпался карточным домиком, песчаной башней, трухлявым пнём. Он ошибся. Понадеялся на свою стойкость и не учёл возросшую с луною мощь кристаллов.
Мышцы стонали, но эта боль отражала лишь толику той общей боли, что раздирала Аргуста. Уже без надежды он продолжал тянуться. Единственное, что ещё способен был делать.
Изувеченная рука маэдо вздрогнула, вновь начав подниматься.
Позади застывших вполоборота друг к другу пленников нарастал гул голосов. Раздался вой, который вряд ли означал для них что-то хорошее. Их давно должны были остановить, сбить с ног, на худой конец, пронзить пиками. Этого не случалось, почему-то ещё не случалось. И Аргуст тянулся. Рука Юлиана — о чудо! — погрузилась в карман на штанах и вернулась обратно. На его раскрытой ладони лежал заключённый в оправу осколок кристалла. Уголь, выпавший из пылающего перед ними костра.
Бесполезно, им не успеть. Сейчас твари всё поймут, — неотвратимая как топор палача истина сковала мысли Аргуста.
Запах грозы в воздухе. Крики. Где-то далеко и совсем близко. Туманная дымка ещё висит перед глазами. Он не видел причины их возникновения, но некоторые различал вполне отчётливо:
— Я знал! Я почувствовал!.. Не делай этого!
Грохот. Плиты под ногами тряхнуло от тяжёлого удара. Визги всполошенных карлов. И в ответ им словно бы лязг доброй стали.
— Уйдите, мэтр! Они прикрываются вами! Я…
— Не смей! Ты не понимаешь!
Вой заглушает голоса. Так выли древни. Но в подземелье громилам взяться неоткуда. Значит, снова Великая Троица. Ещё грохот. Порыв горячего ветра треплет волосы. Магия.
Аргуст рычал и тянулся, и к нему тоже тянулись.
— Остановитесь! Я всё объясню… Откуда? Я же… Нет-НЕТ!
Череда ярких вспышек. Одна за другой, каскадом. Глаза едва различают их. Топот. Крики, визги и скорбный вой.
…Пальцы Юлиана (скошенное лицо идиота, слюни текут изо рта, а из ноздри кровь) касаются его запястья. Кругляш перстня нехотя, как если бы загустевшее пространство задерживало его, переваливается с ладони на ладонь. Маэдо сжимает горящий уголь в кулаке. По тёмным протокам старых «ожогов» на коже, воспламенённая им, тут же прокатывается жгучая волна.
В этот миг нечто серое набрасывается на Аргуста, срывает с места и поваливает его с ног.
И время возобновляет свой привычный бег…
Он грузно приложился спиною об пол. Удар вышиб из лёгких воздух. Но простая физическая боль вместе с тем приводит в сознание. Зыбучая мгла, в которой плавает разум, рассеивается. В руки и ноги возвращается контроль.
Не успел он подняться, как враг навалился сверху всем своим весом.
— Ты всех нас погубишь! — возопил в ухо знакомый голос. Прежде тот обычно бывал спокоен и рассудителен. Но это прежде.
Зрение, наконец, прояснилось в достаточной степени, чтобы он разглядел своего противника. Взлохмаченный и оскалившийся, на нём восседал мэтр Кроули. Узловатые пальцы старика обрели вдруг железную твёрдость. Легко преодолев сопротивление, они сомкнулись на шее Аргуста. Они давили. Они собирались выжать из него душу прямо посреди этого проклятого храма. Аргуст бился выброшенной на берег рыбой, силясь сделать вдох. Он пытался разжать тески на своём горле, но с тем же успехом он мог бы пытаться согнуть в кольцо свой меч.
— Безмозглый юнец! — шипел маг. — Я не позволю…
Чьи-то руки обхватили сзади грудь старика и оторвали его от Аргуста. Маэдо вобрал в себя бесконечно долгий и прекрасный глоток воздуха. Сферы планет на выпуклом куполе над ним вращались. Они всё же вращались — сейчас он видел это отчётливо. Он лежал, где его свалили, смотрел на их вращение по вложенным одна в другую окружностям. Он хотел лежать так, безвольно растянувшись, и дальше. Ему было плохо, все мышцы стонали, требуя отдыха. Глаза пылали изнутри.
Аргуст неловко привстал на колени.
Возле него, жестоко дубася друг друга, возились мэтр Кроули и Юлиан. Одежда на обоих трещала по швам, на физиономиях отпечатались свежие рассечения. Седая борода лезла парню в рот, пока он пытался разорвать старику ногтями щёку. Оба страшно хрипели. Их драка попахивала смертью. И Аргуст сказал бы, что белокурый, не смотря на свою молодость, не имел перевеса. За мэтром стояли костистые кулаки и буйство сумасшедшего, но ещё и магия, в том числе заёмная. Почему тот до сих пор не воспользовался ею? Забылся в запале?
Это сейчас неважно. Он не станет вмешиваться — прости, Юлиан, ты был хорошим помощником, пусть и недолго.
Пришло время воздаяния по долгам.
В храме нарастал рукотворный хаос. Неразборчивый доселе гул разделился на загробный вой призраков, крысиные визги карлов и людские голоса… Людские? Правильно, он ведь слышал…
Аргуст оборачивается. Его зрение ещё не избавилось до конца от режущих всполохов. Но он распознаёт мельтешение множества фигур — рослый силуэт с копной чёрных волос в окружение уродливых «детей» с палками в руках. Вернее, лапах. Туманный промельк. В здоровяка врезается мерцающий «мыльный пузырь». Приглушённый, почти беззвучный для Аргуста хлопок. Во все стороны разлетаются тела и осколки камней. Вспышка голубого зарева. Кристаллы отвечают зелёным, распуская в глазах свежие пятна. Сумбурный гомон, и сквозь него прорезается человеческий крик, заставляющий полчище мурашек рвануть по взмокшей спине. Аргуст отворачивается.
Пусть так. Пусть кипит битва. Пусть воют Хранители. Пусть падают его друзья. Они отвлекут на себя Троицу и их подручных. Теперь он успеет.
Он делает шаг к постаменту с пирамидой. Мёртвое, но всё ещё бьющееся сердце мёртвого, но всё ещё живущего города. Сияние жжёт и сквозь заслон из поднятых ладоней; «узоры» на одной из них горят, словно только что нанесённые раскалённой докрасна бритвой. Он скорее ощущает, чем видит пронёсшуюся мимо тень. Призрак. Кинулся защищать обожаемую Святыню.
«Поздно! Я сотру вашу скверну из своего мира! Навсегда!».
— А-А-А-А-А-А-А!
Тысячи, десятки и сотни тысяч незримых игл пронзают каждую его частицу. Боль бьёт сминающим тараном. Опрокидывающим. Её уже не стерпеть. Иглы вонзаются всё глубже. В кости, в нервы, в саму душу. Насквозь. Навылет. В мыслях не остаётся ничего, кроме желания верещать.
Сознание он не теряет потому, что ему не дают сделать этого.
Бьющееся в конвульсиях тело Аргуста взмывает вверх. Тень Хранителя возникает справа. Раздутый овал башки почти касается его, выпуклые зенки на нём как у непомерной мухи. Черты смазанные, но и в их смазаности распознаётся гнев. По зыбкой фигуре прокатываются всполохи, как если бы внутри неё тоже помещался кристалл. Воронка пасти сжимается и растягивается, сжимается и растягивается. Без воя.
