Странствия Властимира - Романова Галина Львовна (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
Чуть умолк Буян, вскинулся Кощей с прежней яростью.
— Куда вы дели его, говори! — крикнул он, бросаясь к нему с поднятым посохом. — Говори или жизни лишишься!
Буян и бровью не повел, лишь воскликнул упреждающе:
— Не подходи лучше — конь у меня норовист!
Но было поздно — чуть только Кощей оказался перед грудью золотистого жеребца, тот, коротко всхрапнув, взвился на дыбы и ударил копытами.
Тело Кощея от удара взлетело в воздух, перевернулось и тяжело упало на ступени помоста.
— Что ты наделал! — схватился за голову Гаральд. — Ты же убил его — в собственном доме! Что теперь будет?
— Кощей бессмертен… — отмолвил гусляр, — А я его упреждал — не подходи к моему коню ни сзади, ни спереди…
Он указал на распростертое тело Кощея, и Гаральд с некоторым удивлением заметил, как тот встает, чуть пошатываясь и двумя руками опираясь на посох.
— А знаешь ли ты, — проскрипел он старческим голосом, — что я тебя заколдовать могу на веки вечные — хоть в волка, хоть в камень при дороге, чтоб мочил тебя дождь, калил мороз, птицы да путники на твоем горбу отдыхали, добры молодцы о твои бока мечи пробовали, грамотеи на твоей спине писали всякое…
— Колдуй — поглядим, как ты с волхвом справишься, — смело молвил Буян.-А попробуешь на которого из спутников моих порчу навести — вдругорядь уж не помилую!
— Смелый ты, да глупый, —дробно рассмеялся Кощей, — Умереть я не могу, смерть мою ты сам запрятал… куда ты сказал?..
— Хитростью из меня тайну вытягиваешь? — усмехнулся и Буян. — А только опять промашку ты дал — могу я тебе секрет тот открыть и без всякой хитрости твоей. Забрали смерть твою от меня боги светлые. Послали они нам островок в синем море. На острове том я и зарыл ларчик твой в приметном месте. Могу и приметы назвать, да вот беда-то единая — чуть только я с острова ногой, как оделся остров туманом да прочь улетел. И куда — того никто из нас не ведает!
Услыхав такое, Кощей вдруг покачнулся, едва не падая:
— Правда ли то?
— Правда чистая, и то могу подтвердить именем Пресвятой Богородицы, — пылко ответил Гаральд и набожно перекрестился. — Пусть никогда мне земли родной не видеть, если лжесвидетельствую!
Гусляр и остальные обернулись на Гаральда. Рыцарь смутился, как девушка, пряча глаза. Но Кощей не замечал этого. Он стоял у помоста, теребя амулеты и обереги на цепочках и шнурках, словно испрашивал у них совета. Губы его беспрестанно шевелились. Наконец он поднял глаза на всадников. Лицо его ничего не выражало.
— Что ж, — выдавил он неуверенно, — ловко вы обошли меня, сам того не ожидал. Я проверю слова ваши, а пока прошу быть моими гостями. За любую службу должна быть награда, и вы свою получите… ЭЙ, проводите гостей в их покои!
Тихий стук привлек внимание путников. Будто кто-то без надежды на успех царапает стену с той стороны.
Это заставило всех насторожиться.
Путешественники собрались в комнате Властимира. Собрались осторожно, с оглядкой, чтобы никто из слуг не заметил этого. За три дня, что прошли после возвращения, их почти не выпускали из комнат, и к Кощею пробиться тоже было невозможно. Слуги говорили, что хозяин заперся в башне и не выходил оттуда несколько дней.
Люди терялись в догадках — что уготовит им Кощей на сей раз. Они решили действовать. С предосторожностями все собрались у князя и только решили начать разговор, как внимание их привлек стук.
Синдбад, который заранее был согласен с любым решением, не принимал совершенно никакого участия в разговоре, а потому стоял у двери. Он-то первым и сообразил, что стук доносится именно отсюда. Мигнув остальным и взглядом подозвав Гаральда, он медленно вынул из-за пояса кривой кинжал, с которым теперь не расставался даже во время сна, и ударом ноги распахнул дверь.
Рыцарь прыгнул в проем. Синдбад бросился было на помощь приятелю, но тот уже ввалился в комнату, таща за собой человека в груботканой одежде домашнего покроя.
Пленник не сопротивлялся.
— Да свой я, свой! — воскликнул он, — Отпусти меня, я к вам нарочно шел!
Рыцарь разжал руки. Раб быстро отступил на безопасное расстояние и оправил одежду. Пока он нарочито спокойно приводил себя в порядок, все его узнали — это был тот самый раб, бывший воин-охранник Кощея, что еще до похода славян за смертью подглядывал за ними.
— Нашел нас! — приветствовал его Буян.
— А как не найти? — Раб сжал его руки в своих. — Я вчера прознал случаем, что вы вернулись. Улучил миг — и сюда! Мне до вас сказать кое-что надобно… Только это тайна великая!
Он указал глазами на дверь, которая все еще была распахнута. Сообразив, Синдбад прикрыл ее и встал у порога.
— Я вашего возвращения, как спасения, ждал, —объявил раб. — Уж сколько передумал за эти дни!..
— Ты дело говори — вдруг кто из сторожей наших на шум сейчас придет, — осадил его Буян.
— А я и говорю! Я после того, как вы уехали, совсем другим человеком себя почувствовал, не поверите — свободным. Я ведь мог теперь думать то, что мне хочется, и никто бы меня не заставил стать вещью говорящей…
— Что Кощей? — перебил его гусляр. — Ты знаешь, что он замышляет?
— А то нет, — гордо подбоченился бывший раб. — Он же меня за прежнего, за слепоглухонемого держит… Вот слушайте! Вчера я к нему поднимался — вдруг что хозяину надобно… пришел я, а он не знает, что я все слышу, и бормочет что-то про славян да воду живую…
— Вот здорово! — воскликнул Мечислав. — Весть добрая! Знать, он смирился!
— Смирился он или нет — про то мне неведомо, — осадил юношу раб. — А то точно, что завтра или когда в ближайшие дни собирается он отвести вас к воде той, что все за живую считают, да и дать вам ее, сколько захотите.
Услышав эти слова, все возликовали. Получат они живую воду, тогда можно и о будущем задумываться, и о доме мечтать. Но Властимир был спокоен по-прежнему. Он ощупью нашел плечо говорившего и сдавил его.
— Погромче повтори, — произнес он, и все невольно попри-тихли, услышав его голос: — «Какую все за живую воду считают»?.. Как понимать то?
— Так и понимать, — во внезапной тишине отозвался раб. — Вода та и правда силу имеет волшебную, но есть одно условие — пока течет она по земле, сила ее мертвящая. Кто глотнет ее — враз окаменеет или забудет все. Я потом уже вспомнил — и меня ею поили, и вас напоить хотят.
— Знать, нет у Кощея живой воды? — вскочил Буян. — Наврал старый колдун!
— Да есть она, есть! — воскликнул раб. — Источник ее тот же самый, да тут одна тайна скрывается… Нельзя пить воду сразу из источника! Надо просто перелить ее в какую-нибудь чашу, которая может снять заклятье, — развел руками раб. — Вот и все!
— Нечего сказать, помог, — крякнул Гаральд. — Значит, Кощей собирается нас отравить, а у нас нет шансов спастись, кроме как не пользоваться его даром?.. Но тогда все насмарку — уж лучше сделать глоточек — хуже, чем есть, не будет!
Он сел, обхватив голову руками.
В комнате повисло тягостное молчание. Люди смотрели то друг на друга, то в пол, не решаясь обернуться на молчаливого Властимира. Славяне отправились в путь ради него, и все их спутники так или иначе знали об их цели. В это время Буян лихорадочно что-то вспоминал, потирая лоб. Поднявшись, он принялся ходить из угла в угол, бормоча себе под нос.
— Чара, чара, — шептал он. — Где-то я уже слышал об этом… Ты сказал, — остановился он перед рабом, — что эта чаша может обезвреживать яды и мертвую воду делать живой?.. Эх, был бы тут Чистомысл, он бы живо подсказал… Мечислав, отец при тебе ни о какой волшебной чаше не говорил?..
— Да какой смысл? — перебил гусляра рыцарь. — Искать эту неизвестную чашу — все равно что Святой Грааль!
— А что это? — невинно поинтересовался Буян.
— Темнота языческая, — процедил рыцарь с презрением, но ответил: — Это чара, в которую кровь Господа нашего Иисуса Христа натекла от ран его, когда он на кресте висел, смерть за людей принимая…
Он уронил голову на руки, уйдя в свои мысли.
