Эльфийский Камень Сна - Черри Кэролайн Дженис (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Но потом она вспомнила о Киране, о том, куда он ушел, о том, что приближалось к ним с запада, и поняла, что выбора нет. И снова возникло видение — девочка на пони и мечта, которая была когда-то у нее. Она видела этот зеленый покой, и посетившее их существо манило ее туда же, напоминая ей о солнце и лугах; не об одновременном сиянии луны и солнца и не о жутком всесилии гостьи, приходившей к ним в этот зал. Этот обещал тепло и смех. И как бы там ни было, он пойдет вместе с ними.
Она заспешила; взяв Мев за руку, она спустилась вниз, и Мурна торопилась следом с узлом одежд…
— Если кому-то понадобятся теплые плащи, — говорила Мурна. — Жаль оставлять их.
Как мог рассвет занялся над Лоуберном — тусклое зарево, пока тучи не поглотили солнце. Черные камыши напоминали копья; берег высился над ними, и Барк вздохнул спокойнее, когда они оставили его за спиной. Казалось, повсюду их ждали засады.
Они не встретили никаких признаков Роана, как и войск Брадхита — дорога была в дымке, а Лоуберн, вопреки своему имени, перекатывал волны.
Но сейчас что-то двигалось к ним из мглы — группа всадников — они издали различили топот копыт. Щиты уже были надеты на руки, теперь вынимались мечи из ножен, а воины, что были с копьями, пришпоривали лошадей, чтобы встретить то, что неслось им навстречу.
Всадники ринулись на них с вершины холма, врезавшись в самую середину, словно тени в мрачном красноватом свете — ни лиц, ни фигур их было не разобрать; и лошадь, что скакала впереди, отбрасывала странное зловещее сияние…
— Стойте, стойте! — закричал Барк, увидев это, и острия копий взлетели вверх, и кони заржали, словно повстречав друзей в слабо мерцающем рассвете.
— Где Роан? — спросил он всадника Ласточки. — Куда вы?
Лицо юноши было осунувшимся, из виска сочилась кровь, доспехи были помяты, взгляд мутился, как и рассудок.
— Он велел нам уходить, отступать… Роан — он удерживает их, «бегите», — сказал он нам, а сам остался — он и еще десяток лучников… «Уводи их», — сказал он мне: старики и Роан — они заставили нас уйти…
— Идемте туда, — сказал Ризи.
— Там собрался весь Брадхит, — промолвил Блин. И струйки слез прорезали запекшуюся кровь и грязь. — Господин Ризи, их не удержать… — повернувшись в седле, он оглянулся и снова устремил взор вперед. — Роан сказал, чтоб мы прорвались первыми, за нами крестьяне по двое на лошади; Туали прикрывал нас сзади. Но со вчерашнего дня нас осаждали непрерывно — они прорвали нашу оборону, и мы пускались врукопашную четыре, а то и пять раз за день.
Наступила тишина, нарушаемая лишь хрипом загнанных лошадей.
— Ступайте, — тяжело промолвил Барк. — Езжайте дальше. И не спешите так. Дорога дальше безопасней.
— Да, — откликнулся Блин и дернул свою лошадь за узду. Рассекая отряд Барка, они медленно тронулись прочь; но проехав совсем немного, Блин остановился и повернул назад со всеми своими людьми. — Мы не трусы, — промолвил он, подъезжая.
— Нет, — сказал Барк, — вы не трусы.
— Мой двоюродный брат прав, — заметил Ризи, подъезжая с Оуэном и Маддоком. — Возвращайтесь на запад и на юг — по крайней мере, мы сможем задержать их.
— А дальше? — спросил Барк. — Нет. Так не пойдет. Надо забрать всех, кого еще можно спасти, и быстро вернуться домой.
И холмы ему откликнулись воем — тем самым, что они уже слышали у Керберна. Лошади заржали. Люди крепко выругались.
— Вой сколько хочешь! — воскликнул Ризи, поднимая меч. — Вот на тебя железо!
Вой замер, зашелестела трава.
— Лошадь, — промолвил Блин, взглянув направо.
Но никого не было видно. Цокот копыт прозвучал и исчез в отдалении — и все это произошло неестественно быстро.
Они собрались у ворот и за воротами — толпа лошадей и людей с узлами; лишь у Мев ничего не было в руках, как и у ее матери и Келли, — они, имевшие больше всех, все оставляли. Слишком много свалилось на нее утрат, чтобы заботиться о чем-либо: она держала в кармане лишь шкатулку со своими драгоценностями — ярким птичьим пером, речными голышами — тем, что было собрано ею во время прогулок с отцом. Потеряв отца, она перестала заботиться и о них, но потом решила, что может пожалеть об этом, и будет слишком поздно, поэтому лучше взять с собой эти странные мелочи; остальное же она побросала, хоть у нее были серебряные и золотые заколки, тонкая одежда и серебряное кольцо. Она с пустыми руками спустилась по лестнице, как Келли и мама, и лишь Мурна волокла за ними целый узел одежды; но у них на шеях висели ладанки с дарами Ши, а под ногами были камни Кер Велла и воспоминания о жизни в замке были при них — это было бесценно, и это они уносили с собой.
«У нас будет проводник», — предупредила мать: если бы это отец возвращался домой, она бы сразу им сказала, а остальное их не интересовало, и они шли, не задавая лишних вопросов. Все их мысли были о том, что они оставляли — замок и отца, сидящего в своем кресле в зале. Теперь, когда они уходили, Мев казалось, что он и вправду может вернуться — так крепка была память о нем повсюду — и, положив длинный меч Кервалена себе на колени, он опустится в кресло, и золотистый свет очага будет играть на его лице. Зал принадлежал теперь только ему — такой же заброшенный и одинокий — он остался за их спинами, и дверь была уже закрыта.
Они миновали последние ступени, и воздух задрожал от предчувствий и ожиданий. Загорелись их ладанки с дарами Ши. Они подняли глаза и увидели крохотное коричневое существо, которого не было здесь еще мгновение назад.
— Это Граги, — воскликнул Келли, но, казалось, их мать уже знает это — похоже, ничто сегодня не могло ее напугать, даже Ши.
— Граги, — промолвила Мев, и тут же дар Ши обжег ее еще больше, или то закололо ее сердце. Она подумала об отце, и мир словно вновь пришел в движение, или она сама стронулась с места — будто снова ожив, у нее заболело сердце — она подняла голову и поняла, что и не жила после той ночи, хотя все в мире шло своим чередом. И вдруг она ощутила, что вокруг полно тайн, и ее мама — родная мама — связана с Ши.
Это не без отца. В этом чувствовалась его рука. Мир понесся мимо, словно река, обтекающая камни, и беды проносились мимо них, и как-то во всем этом ощущался он.
— Идемте, — промолвил Граги, махая им длинными косматыми руками. — О, поспешите, поспешите. И пони, и славные лошади, и все остальные.
— Граги, — сказала их мать, резко, как она говорила в зале. — Граги, это не все — наши люди еще на дороге у Лоуберна.
Граги замер, обхватив себя руками, и закачался, и глаза его сузились от боли.
— О, золотая госпожа, Граги, не может дотянуться до них. Пусть добираются сами. Большой рыжий человек и маленький темноволосый: Граги знает их — на них прикосновение Ши, но ничто не сможет им помочь. Идемте! Идемте! Идемте! Люди, добрые, учтивые люди — не медлите, спешите, спешите! Оно наступает, оно наступает — мрак идет на долину; я не могу назвать его имя, но реке его не остановить, — он повернулся и, отскочив в сторону, вскарабкался на спину лохматому пони. — Торопитесь! О, торопитесь!
И поверх людского гула раздался голос Донала, подгоняющего всех: он появился с Ленноном, Шоном и Кованом и целым войском мальчиков — они вели отцовскую лошадь и пони, и коней. Они остановились, и воцарилась тишина, взорвавшаяся на мгновение криками, словно народ только что увидел коричневого человечка на лохматом пони.
— Идемте, — взмолился Граги, — о человек, Граги знает тебя — много мы проехали вместе — идемте, идемте, о, поспешайте! С севера и запада они наступают, темные твари и мгла. Садитесь, садитесь, все, кто может ехать верхом — Граги вас поведет!
И словно колдовство опустилось на всех — воздух дрожал от волшебных трелей. Люди вскарабкивались на неоседланных лошадей, которые молча подставляли свои спины, передавали друг другу детей, смотревших вокруг с изумленным видом. Мев ухватилась за гриву Флойна, пытаясь залезть, и Флойн даже не шелохнулся, пока она неловко взбиралась на него. Ее брат уже сидел на Фланне. Донал помог их матери и Мурне сесть на белоносую кобылу и дал в руки Бранвин повод.
