Упасть в небо - Кузьмина Надежда М. (лучшие книги онлайн txt) 📗
При моём приближении конунг поднялся со своего не кресла — трона. Сажальная конструкция была украшена бивнями нарвала, неведомо чьими громадными рогами и инкрустирована акульими зубами. Могучерукий сделал широкий жест рукой в сторону стола и произнёс на викинговском: «Добро пожаловать за наш стол, высокородная госпожа! Рад принять почётных гостей — владычицу Сайгирн со свитой на Празднике Летнего Солнца».
Я склонила голову в приветствии. Кстати, причёска на моей голове была отдельной песней. Распускать волосы, как дева, ищущая мужа, я не собиралась. Подбирать в пучок, как замужняя, тоже. Так что при помощи магии сотворила средней сложности конструкцию из локонов и кос вроде той, с какой я была на балу в Ларране. Красиво, позволяет казаться на три пальца выше и одновременно напоминает, что я всё же вне их местной иерархии. Во избежание недоразумений.
«Рада встретить доблестного могучего воина, ведущего за собой тысячи тысяч мечей и топоров, в его доме. Слава о силе, мудрости и храбрости великого конунга разошлась далеко по берегам ледяного океана, и мы счастливы видеть, что песни и саги правдивы! Благодарю за честь стать гостьей на этом празднике!» — выдала я в ответ насколько могла громко и разборчиво.
Интересно, а он на имперском говорит? Или, пользуясь правом хозяина, так и будет заставлять меня пять дней ломать язык? Но вообще, посмотрев на Могучерукого вблизи, я согласилась с оценкой Шона: мужик не дурак. Даже больше, очень-очень себе на уме. Внешне открыт… но это лишь видимость. В этой глубине могут плавать акулы покрупнее, чем та, что сожрала нашего «тюленя».
Ульхдаттвар усмехнулся и с сильным акцентом произнёс на имперском:
— Я проголодался. Начинаем, что ли?
И опустился на своё место. Я сразу почувствовала прилив симпатии. Может, не так тут и плохо…
Оказалось, что стоят столы подковой не просто так. И не только для того, чтобы пирующие друг другом любовались. На пустом месте в центре предстояло выступать скальдам, борцам, акробатам. Поодаль сбоку был устроен ещё один помост, для музыкантов. Почти как на вечеринках в родном «Нарвале». Интересно, какая тут музыка?
«Не жди ничего уникального. Не забывай, что северяне плавают к нашим берегам веками, так что то, что знаем и чем пользуемся мы, в ходу и у них. Например, волынку, если верить летописям, придумали овцеводы, живущие в горах к северу от Илги. Но сейчас ты встретишь её где угодно, даже в Галарэне. И тут наверняка есть. Как и разные рожки, флейты, бубны, барабаны. Хотя вместо виолы или арфы используется местная штуковина, именуемая кантеле. С ней часто сказители-скальды выступают. Увидишь», — сообщил Шон.
Я оглянулась. Судя по лицам, сказанное слышали все, от меня до замыкавшего наш ряд Бредли. Борина мы посадили крайним не случайно — рассудили, что меньше шансов, что кто-нибудь привяжется к внушающему уважение одним внешним видом лейтенанту, чем к мелкому Рыжику или не слишком уверенному в себе Каю.
«А что такое кантеле?»
«Щипковый инструмент. Доска со струнами, кладётся на колени. По легенде, первое кантеле соорудил какой-то мудрец, причём не из дерева, а из костей».
Покосилась на конунговское кресло, покоившееся вместо ножек на шести кривых растопыренных рогах местного то ли яка, то ли тура, Да, кости здесь уважают.
Есть полагалось с овальных досок с резьбой по краям, кромсая мясо кинжалами. Подцепить разрезанное остриём да так и отправить в рот тоже считалось нормальным. Обглоданные кости кидали вниз, собакам. Пили из кубков и рогов. Причём только спиртное — пиво, вино, вересковый мёд. Никакой тебе тайры. В стороне я узрела несколько бочонков из привезённых нами в дар. Салфеток в поле зрения не наблюдалось, зато можно было сполоснуть пальцы в чаше с водой, которую готов был поднести расторопный прислужник. Женщин, кроме меня, за центральным столом не было — прочие трапезничали отдельно, рассевшись сообразно статусу. Главная — нынешняя жена Могучерукого с массивным золотым обручем на шее — в центре стола.
Напиваться я всяко не собиралась — никогда в жизни не злоупотребляла хмельным и начинать вот в такой компании было бы жуткой глупостью.
«Не волнуйся. С этим я помогу. А потом, раз уж такой случай, устроим практикум по трансмутации», — блеснул глазом в мою сторону Шон.
Сидящий между нами Аскани хмыкнул. Мне захотелось нервно захихикать: для Шона и извержение вулкана под ногами — повод доя внеплановой лекции. Интересно, что учитель сейчас придумал?
Оказалось, придумал не он, а Астер, ещё в ту пору, когда во дворце и в Империи всем управлял лорд Регент. Спирт — С2Н5ОН — замечательно просто превращается в сахар, а при надобности — назад. А при небольшом навыке можно организовать и кислющий уксус. Как Астер этим пользовалась, Шон рассказывать отказался. Просто заявил, что умение дюже полезное, сначала он нам с Асом покажет, затем поможет, а потом нам предстоит работать самим. За остальными Шон последит.
Спохватился он вовремя. Могучерукий развернулся ко мне и сообщил, что желает выпить кубок за моё здоровье. Я и без подсказок Аса сумела сообразить, что потом мне придётся сделать то же самое — встать с огромной посудиной в руках, пожелать Ульхдаттвару здоровья, крепости и удачи, дому его — процветания, жёнам и скоту — плодовитости и здорового потомства, а договорив, попытаться осушить чашу до дна. А в ней, между прочим, не вода. Да и воды мне столько не выхлебать. И что делать?
«Справишься. Я подскажу слова, если запутаешься», — зыркнул Ас.
«Будет слишком сладко, но переживёшь», — сообщил Шон.
А излишек воды, сделав вид, что пью, испарю я сама…
Только как-то на душе от этих манёвров нехорошо. Выходит, что вместо искренности виляю, как змея.
«А хорошо четырнадцатилетней тебе подсовывать кубок размером в четыре кулака и наливать в него крепкое вино?» — поинтересовался Ас.
Но вообще присутствовало некое неприятное, двойственное чувство. С одной стороны, вроде, Могучерукий посадил нас на почётные места, с собой рядом. Кажется, надо радоваться. Но с другой — его трон на целую ладонь выше наших кресел и стульев. А при том, что по габаритам я рядом с ним, как коза Белочка рядом с Прибоем, да ещё сижу, — кем я выгляжу в глазах остальных пирующих? Достойным правителем? Вряд ли. Скорее, мелочью пузатой, малявкой-недоростком, своего места недостойной. Вот у Астер во дворце гномам за столом специально ставили кресла повыше, чтобы гордым сыновьям горного народа есть было сподручно и они не ощущали дискомфорта от того, что ниже прочих. А тут что? Вон у Лива над блюдом только рыжая макушка и торчит.
Как узнать, это честь, что нам скидок не дают и особых удобств не предлагают, или насмешка?
И не подначка ли заздравный кубок? Неужели Могучерукий не понимает, что после убойной даже для крепкого мужчины дозы спиртного девочка-подросток должна под стол свалиться? А не выпьешь — оскорбишь хозяина.
И, кстати, после пары таких кубков однозначно придётся вспомнить о естественных надобностях. А где тут такое делать?
Так что это? Испытание на крепость, недомыслие, неуважение или что-то ещё?
Стол ломился от яств. Жареное мясо с золотистой корочкой, лежащее на огромных подносах целыми тушами, окорока и рулеты, птица и рыба на больших блюдах, каши, хлеба, пироги, лепёшки, соленья и свежая зелень, большие кувшины и рога с элем, вересковым мёдом, вином. Уж пир так пир! От горячего плыл одуряющий запах. Не выдержав, сглотнула, одновременно прикидывая, что надо последить, как и что ест Могучерукий. Раз обычаев не знаю, попробую по образу и подобию. Вот он отпахал себе ломоть мяса от седла жареного барана, значит, и я возьму оттуда же. А то вдруг для правителя есть жареный зад всё равно кого, по местным меркам — бесчестье? Кто знает…
Заиграла музыка, создавая праздничный фон. Ухо уловило знакомое гуденье волынки, свист флейты, переливы рожков, что-то струнное. Барабан отбивал бодрый ритм. Сам мотив, несложный, но приятный, отлично подходил к трапезе. В центр площадки между столами вышли шесть отроков в белых льняных рубахах с чёрно-жёлтой вышивкой по вороту и с деревянными мечами и круглыми щитами в руках. Рослые, но совсем юные, ни у одного ещё нет бороды. Распущенные волосы падают на плечи. Поклонились конунгу и начали учебный бой.
