Наследие Артанов - Лихачев Всеволод (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
– Вы думаете? Что ж, лично мне эта жалкая попытка нападения тоже кажется скорее актом отчаяния, нежели тщательно спланированным планом.
– Конечно, зная Карама не стоит исключать и того, что это нападение не более чем отвлекающий маневр… – продолжил было Сельятис но, увидев как нахмурилось лицо правителя, счел за лучшее тотчас же переменить тему: – Так что прикажете делать с нашим пленником?
– Да что хотите! Я дарю его вам.
– Спасибо, Ваше Величество!
– Не надо благодарностей. Идите уже, кормите своего подопечного. Хотя, признаться, я бы на вашем месте для телесных утех все-таки завел себе особу противоположного пола и находящуюся не в столь жалком состоянии, как ваш нынешний протеже!
Глядя на побуревшую физиономию Сельятиса, Фаркон не выдержал и захохотал во весь голос. Положительно, день сегодня начинался просто отлично.
Да, несомненно, запах самца шел со стороны города. Был он очень слабым, едва уловимым. Таким, словно источник запаха находился где-то глубоко-глубоко внизу, прямо в толще этой негостеприимной планеты. Махама еще раз повела носом из стороны в сторону для того лишь, чтобы повторно убедиться в том, что чутье ее не обманывает. Да, действительно, самец сейчас именно там. Хорошо. Очень хорошо. Скоро самый большой из сыновей Лура сожрет это слабосильное светило, срыгнув на сумрачный небосклон остатки своего пиршества – звезды, и в мире воцарится желанная тьма. Глупо конечно, но Махама все еще продолжала верить в эту красивую сказку. Верила – хотя, по идее, имела возможность за время своих скитаний уже неоднократно убедиться в том, что на самом деле звезды вовсе не остатки пиршества какого-то древнего бога, а каждая звезда представляет собой в точности (ну или почти в точности) такое же солнце, как и то, что сейчас поспешно пытается скрыться от ее внимательного взгляда за ало-розовым горизонтом. Впрочем, кто она такая, чтобы не верить? Возможно, вся ее жизнь не более чем сплошной мираж, отражение чего-то более величественного, необъятного, а оттого непостижимого, и она всего лишь призрачная тень, скользящая по узкому лезвию полубытия.
Махама вздрогнула, услыхав, как за спиной ее треснула ветка. Прислушалась к своим внутренним ощущениям и облегченно выдохнула застоявшийся в груди воздух. Это был всего лишь пилот гелиостропа, доставившего ее на поверхность планеты. Совсем еще молодой детеныш с труднопроизносимым именем стоял чуть поодаль, то ли ожидая дальнейших указаний, то ли любуясь багрянцем заката, который каким-то странным, непостижимым образом умудрялся бередить даже ее сущность.
– Ты оставаться здесь охранять гелиостроп, – в который раз повторила Махама, опасаясь, что глупый детеныш потащится следом. – Твоя понимать?
– Да.
Сказано это было тоном не очень убедительным. Даже не втягивая в себя воздух сейчас можно ощутить тончайший аромат страха, исходящий от застывшей в неподвижности фигуры. Впрочем, тот тотчас же успел развеяться, но Махаме и этого было достаточно для того, чтобы понять: детеныш не наслаждается, а попросту боится наступающей темноты!!! По сути, ей следовало бы прямо сейчас убить его, и это было бы правильно – ущербным нет места в мире, они только зря потребляют те блага, которые необходимы для выживания наиболее достойных но… в таком случае, как она сможет покинуть планету? Для управления гелиостропом нужны определенные навыки, которых у нее, Махамы, пока нет. К тому же существовала еще одна причина, делающая устранение ущербного детеныша нежелательным. Махама неоднократно убеждалась в том, что ее наниматели негативно относятся к обязательной процедуре очищения потомства и более того – она приводит их в состояние, близкое к помешательству. Очень часто, заставая Махаму у кроватки с мертвым младенцем, наниматели первым делом пытались ее убить и только потом, убедившись в невозможности этого, тотчас же торопились отказаться от ее услуг как телохранителя. Удивительная, неслыханная, ничем не объяснимая глупость!
Впрочем, вселенная полна не только глупостей – она полна также еще и необычайных сюрпризов! Кто бы мог подумать, что у нее, Махамы, после двухсот пятидесяти лет бесплодных поисков наконец-то появится свой собственный, настоящий Воздыхатель? Воздыхатель с большой буквы. Тот, кто в ужасном, отвратительном теле своей избранницы смог увидеть и хрупкую, ранимую женскую душу, и тонкую поэтическую натуру, не лишенную обаяния, легкого жеманства, а также всего того, что делает истинную женщину по настоящему желанной. И он не ошибся в своем выборе, нет. Махама с лихвой оплатит его Воздыхания нерастраченной нежностью. Они вместе, взявшись за руки, будут идти по лабиринту жизни, и завидовать им станут даже самые ярчайшие звезды!
Замечтавшись, Махама едва не упустила тот миг, когда краешек светила окончательно скрылся за горизонтом. Рассерженно глянула на детеныша словно именно он виноват был во всех ее бедах и, переведя свои органы восприятия в состояние полной боевой готовности, бесшумной тенью заскользила по застывшему в торжественной неподвижности лесу.
Надо было спешить, очень спешить. Ведь город далеко, к тому же он сам по себе настолько велик, что понадобится довольно немало времени для того, чтобы пересечь его почти весь. Махама чувствовала, что место, в котором держат самца, находится ближе к концу этого беспорядочного нагромождения зданий. Почему? Каким образом ей это удается? Она и сама толком не знала. Знала только, что нужно еще быстрее перебирать ногами, хотя со стороны, наверно, и так казалось, что она уже не бежит – летит над землей, словно птица. Кстати о пернатых: изредка они давали о себе знать, и тогда Махама замедляла свой бег, на ходу оценивая уровень исходящей от них опасности. Чаще всего это была напрасная трата времени, встреченные пернатые оказывались абсолютно безобидными. Их хватало только на то, чтобы своими громкими криками раздражать такую совершенную нервную систему бегуньи, мешать сосредоточиться на запахе, который и так был настолько слаб, что то и дело норовил пропасть.
Неподалеку от лесной опушки попался на ее пути и хищник: когтистое четырехлапое существо затаилось за большим колючим кустом, поджидая добычу. Куст этот цвел, распространяя вокруг себя такой сильный тошнотворно-сладостный аромат, что это едва не стоило Махаме жизни. На этот раз чувство обоняния подвело, зато сработали заложенные на генетическом уровне инстинкты. Выпрыгнувший из-за куста хищник так и не успел понять, что же на самом деле все-таки произошло. Вот он летит на свою добычу, предвкушая, как когти его вонзаются в податливую трепещущую плоть жертвы, он уже совсем близко и пасть его самопроизвольно наполняется слюной как вдруг… происходит нечто неординарное. Все четыре лапы перестают повиноваться, поджарое мускулистое тело, покрытое шикарным белым мехом с темными подпалинами, теперь уже словно и не его, оно летит куда-то в сторону, совершенно не туда куда надо. Голова же продолжает свой полет по нужной траектории и, прежде чем упасть наземь, успевает клацнуть зубами буквально в пятнадцати сантиметрах от черной размытой тени, которая даже и не подумала остановиться.
В другое время Махама непременно заинтересовалась бы и, возможно, прихватила голову хищника как трофей, сейчас же она успела только оскалить зубы в победной гримасе, на бегу засовывая в ножны окровавленное лезвие клинка. Бежать, бежать, бежать как никогда до этого не бежала!
Махама даже не сразу поняла, что лес, по сути, уже закончился. Теперь она неслась по холмистой местности, на которой кое-где произрастали редкие деревья. Правее, километрах в шести от нее, гибким ужом изгибалась серая полоска трассы. В данный момент она была пуста, но ведь наверняка по ней ходит пускай и редкий, но транспорт! Спокойно. Самое время остановиться и перевести дух. Дорога совсем близко, но Махама прекращает свой бег лишь тогда, когда кончики пальцев ног касаются ее теплого полотна. Кстати, очень неплохо было бы знать куда она ведет, ведь если дорога ведет в сторону города – то это редкая удача. Мысль данная какое-то время бесцельно крутится в голове, словно назойливая ксиса, крутится до тех пор пока Махама наконец не вспоминает о крошечном цилиндре путеводителя, который перед отлетом едва ли не силком ей всунула в руку Эльвианора. Вспоминает – и горло тотчас же сжимает спазм, а на глаза наворачиваются слезы жалости. Бедняжка Эльвианора! Как же она умудрилась возжелать Воздыхателя Махамы? Неужто не понимает, что у нее против Махамы нет ни малейшего шанса? Низкорослая, худая словно жердь, на теле ни единой нормальной мышцы. Хилая, беловолосая, с излишне широко распахнутыми голубыми глазами (наверняка ведь природная аномалия), сама вся какая-то бесцветная, блеклая, она ко всему прочему еще и запаха своего естественного стеснялась, стараясь изгнать его всеми доступными средствами, начиная от ежедневного купания и заканчивая применением сложных химических соединений. А ведь запах-то у нее между прочим и так слабый! Да что там говорить – ОНА ДАЖЕ СБРИВАЛА С ПОДМЫШЕК МЕХ!!!
