Поход (СИ) - Осадчук Алексей (библиотека электронных книг txt, fb2) 📗
Этикет элиты…
Если будешь вести себя неподобающе, то обязательно создашь о себе негативное мнение, которое впоследствии повлияет на твою репутацию. Высшие дворянские роды — это особая каста, которая никогда не будет вести дела с дикарем, что не обучен тонкостям этикета.
Наконец, все условности были соблюдены, и шевалье де Латур перешел к делу.
— Ваше сиятельство, вероятно, вы уже догадываетесь, о чем я хотел с вами поговорить, — произнес он и без паузы продолжил: — Заранее хочу сказать, что я сейчас говорю от имени совета старейшин Гондервиля, которые и выбрали меня на роль эмиссара.
Перестраховщики. Но я их в чем-то понимаю. На их плечах лежит ответственность за почти пять тысяч человек. Горцам в этой ситуации проще. В любой момент они могут собраться и уйти в свои горы. И попробуй их там найди. А город — вот он. Как на ладони.
— Другими словами, — произнес я с легкой улыбкой. — Все, что вы мне скажете от имени тех, кто управляет городом, не носит официального характера.
— Я тот, кто идет впереди по неизвестной топи с длинным шестом и прокладывает дорогу остальным, — пожал плечами шевалье.
— Что ж, надеюсь, вы не утонете, выполняя свою миссию, — усмехнулся я.
— Увы, но иногда такова участь впереди идущих, — улыбнулся мне в ответ Анри. — Но я сознательно выбрал этот путь. Гондервиль — мой дом. Мой предок был одним из тех, кто отправился к предку нашего короля за лицензией на возведение городских стен. Он и его соратники, в конце концов, добились своего, хотя герцоги де Бриали, хозяева этих земель, всячески препятствовали этому. Ведь городу, обнесенному высокой крепостной стеной, уже так просто свои условия не подиктуешь. И налоги не поднимешь. Наши предки пошли на риск и в конце концов получили главный приз. Они сделали так, что следующие герцоги де Бриали вынуждены были переступать через свою гордость и договариваться с городским советом. Мы же не только налог платить можем, но и укрыть герцога с его семьей и дружиной за высокими стенами в трудный час. Что гондервильцы за прошедшие столетия и продемонстрировали много раз.
Хм… Любопытный поворот. Интересно, с чем ты ко мне пришел?
— Можно только позавидовать мудрости и дальновидности ваших предков, — произнес я.
— Верно, — кивнул Анри де Латур. — Стены, которые они возвели, пережили многое. Скажу больше, они пережили нескольких королей, чей предок разрешил их построить, а также всех потомков местных герцогов. Династия бергонских королей прервалась, род Бриали угас, а Гондервиль все еще стоит. И стоял бы еще несколько столетий, но, увы, на эти земли пришли те, кто живет по другим законам. Сегодня они, якобы по воле своего божка, истребляют истинных, а завтра примутся за наших богов и наши храмы. Они начнут приносить в жертву всех тех, кто не захочет принять их веру. Они прибьют на главные ворота свои гербы и дадут новое имя этому городу. Гондервиль перестанет существовать. Ведь этот город прежде всего не стены, а люди…
Да, только до того, как мы пришли это никак не мешало этим же людям сосуществовать с гарнизоном «Багряных» и снабжать когорты Серого жнеца продовольствием.
Тем временем шевалье де Латур продолжал:
— И эти люди готовы сражаться за свой дом до последней капли крови! Но, увы, этот бой неравный. Без союзников нам не справиться.
— У Бергонии есть союзник, — произнес я и сделал маленький глоток из бокала. — Это Вестония.
Анри слегка повращал бокал в своей руке, задумчиво наблюдая за темно-янтарной жидкостью. Затем он поднял голову и пристально посмотрел мне в глаза. Его взгляд был полон грусти.
— Бергония? — переспросил он. В его голосе слышались нотки иронии и разочарования. — Разве такая страна еще существует? Королевский дом уничтожен. Мертвы все прямые наследники. Хех… Насколько я знаю, даже вы приложили руку к умерщвлению одного из ближайших родственников короля.
Заметив мой взгляд, шевалье слегка приподнял руку.
— Знаю, тот бой был честным… Скажу больше — графа де Морне я знал лично и считаю, что он был еще той высокомерной сволочью, но факт остается фактом… Короли Вестонии и Аталии пытаются поделить эту землю. Причем первый — почти мертвец, а второй — безвольная марионетка верховного магистра, стоящего во главе ордена кровожадных фанатиков.
Он сделал глоток из своего бокала и продолжил:
— После смерти Карла Третьего в вашей стране начнется хаос. Его сыновья при поддержке своих влиятельных и богатых приближенных обязательно начнут свару за престол. И это я еще не упомянул об аталийцах. Нетрудно догадаться, куда поведет свои легионы Золотой Лев, расправившись с маршалом де Клермоном.
— Вы отлично осведомлены, — хмыкнул я.
— Не более, чем ваши легионеры, — ответил мне усмешкой Анри. — Достаточно подойти к любому костру во время их ужина или обеда, и вы услышите обо всем, что сейчас происходит в мире.
Он прав — все, о чем он мне рассказал, уже давно не является секретом.
— И о чем же еще говорят наши доблестные легионеры? — спросил я, подливая нам бренди.
Шевалье де Латур весело улыбнулся.
— В основном, о вас. И они не только говорят, а еще и поют.
Я лишь молча потер переносицу. А шевалье де Латур мгновенно перестал улыбаться и, подавшись немного вперед, серьезным твердым голосом произнес:
— Знаете, что мне напоминает все происходящее, когда слышу их разговоры и песни?
— Что же? — приподнял бровь я.
— Корабль, — уверенно ответил Анри.
— Корабль? — переспросил я.
— Да, корабль, — кивнул он. — Небольшой, но очень крепкий корабль, который пережил несколько штормов с минимальными потерями. И все благодаря капитану, который, что поразительно, несмотря на свой довольно юный возраст, действует так словно он опытный морской волк. Хм… Хотя здесь, скорее, подойдет сравнение с лисом. Хитрым матерым лисом, который чует подвох за версту. А еще, похоже, его любит богиня удачи…
Анри, не сводя с моего лица глаз, откинулся на спинку кресла и продолжил:
— Ваши люди верят вам, ваше сиятельство. Они уверены в том, что вы проведете их сквозь любой шторм и ураган. Но это еще не все. Они связывают с вами свое благосостояние. Чего только стоит дележ трофеев, после двух битв. Если так дальше пойдет — даже самый последний «Отчаянный» вернется домой богачом. Вы в курсе, что наши люди не только не боятся «Багряных», они с нетерпением ждут с ними встречи? Они уже мысленно подсчитывают добычу, которую возьмут с Красных плащей.
— Весьма опрометчиво полагать людей Серого жнеца легкой добычей, — произнес я. — Вам стоит проинструктировать ваших командиров, чтобы те провели разъяснительные беседы со своими подчиненными. Мое чутье мне подсказывает, что Альберто ди Ланци явно что-то задумал.
— А не может быть так, что вы поторопились с выводами, ваше сиятельство? — вкрадчиво спросил шевалье де Латур. — Не похоже, что магистр ди Ланци намерен отступать. Это ли не доказательство того, что найденный вами шпион, похоже, не успел сообщить магистру обо всем, что увидел здесь. Вы сами сказали, что перехватили его послание.
— Исключено, — покачал головой я. — Магистр ди Ланци явно в курсе того, что Чезаре потерял город. И самоуверенным кретином, который решил с тремя когортами отбить город, находящийся под защитой почти четырех с половиной тысяч бойцов, я бы вряд ли его назвал.
— Может, замедлившись, он нас выманивает? — спросил Анри.
— Нет, — покачал головой я. — Все его действия указывают на то, что он как будто чего-то ждет… В любом случае, очень скоро мы об этом узнаем. Поэтому я и настаивал все эти дни на подготовке города к длительной осаде.
О том, что еще десять дней назад я отправил Вайру и Игнию в сторону Серого Предгорья, говорить не стал. Именно там, со слов Чезаре ди Нобиле, стояло семитысячное войско, которое блокировало остатки бергонской армии и вестонского легиона. Пять когорт из этого войска — это Красные плащи.
О наличии связи у магистра ди Ланци с командиром тех когорт Чезаре ничего не знал, но нетрудно догадаться, что она у него есть. Если предположить, что причиной замедления Серого жнеца является ожидание подкрепления со стороны Серого Предгорья, тогда все элементы мозаики встанут на свои места. Осталось дождаться моих помощниц.
