Книга гор (сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич (книги онлайн полные TXT) 📗

– Данька, завтракать пора. – И тут же, без всякого перехода, добавил: – Извини, что я вчера на тебя дулся. Понимаю, тебе не хочется вспоминать этот Лабиринт…

– Да брось, проехали уже, – успокоил я. – А где наш мудрый и пушистый?

– Вниз пошел, ему есть захотелось, – с готовностью ответил Лэн.

Вчерашний день как-то стерся у меня из памяти. И Лабиринт казался ерундой, и страхи его – детскими, ненастоящими. Меч я взял, это хорошо. Лэн за мной в Лабиринт не лазал – еще лучше. А что в глубине души я взрослый и жестокий, так и что с того? В возрасте мы с моей сущностью когда-нибудь сравняемся… А жестоким я не был и не буду.

– Лэн, а в Лабиринте я тебя встретил, – похвастался я, умываясь. – То есть не тебя, это Меч меня обманывал.

Лэна мои слова не обрадовали. Он перестал плескать в лицо водой и смущенно спросил:

– Данька, ты что, меня боишься?

– Не тебя, а за тебя, дурак, – сказал я с обидой. – В Лабиринте тебя… то есть ненастоящего тебя, похитили Летящие. Это у меня такой страх был, представляешь?

Лэн смутился еще больше:

– Так ты меня там спасал? А я еще злился вчера…

– Нет, это был не Настоящий страх, – признался я. – Настоящий – другой. Пошли завтракать?

– Пошли, – скучным голосом сказал Лэн.

Мы спустились по лестнице. Ножны хлопали меня по ногам – одни тяжелые, с мечом Туака, другие совсем-совсем легкие – это были ножны Настоящего меча.

Народу в «Заведении» стало еще больше, Магда носилась между столиками не одна, а с незнакомой девицей, их постоянно окликали, требуя вина. И неудивительно.

Котенок висел над блюдцем со сливками и неторопливо лакал.

– Ты зачем это делаешь? – прошипел я, садясь за столик.

– Настало время, – невозмутимо заявил Котенок, с видимым сожалением отрываясь от опустевшего блюдца. – Теперь уже можно… Лэн, а ты чего такой кислый?

Лэн что-то буркнул и принялся ковырять в тарелке – жареная рыба вперемешку с картошкой.

– Они тут решили, что мы тоже коты, – предположил я. – Точно, Лэн? Все время рыбой кормят.

Ответить Лэн не успел – к нам подошла какая-то женщина. Я поднял на нее глаза – и узнал. Гарет, жена торговца! Я зашарил взглядом по столикам, но Габора не увидел. А вот их рыжая дочка сидела метрах в пяти и нахально улыбалась мне!

– Привет, Крылатые, – весело сказала Гарет. – Я присяду?

– Конечно. – Лэн торопливо отодвинул один стул. Тоже мне джентльмен!..

Гарет обвела нас изучающим взглядом и снизошла до объяснений:

– Как услышала про двух Крылатых с котенком, так сразу поняла – это о вас. Герои дня. С нами-то Котенок больше отмалчивался.

– Говорить было не о чем, – хмуро сообщил Котенок, забираясь ко мне на руки. Я погладил его. И чего он так завелся?

– Реата давала вам наш адрес, – тем временем продолжила Гарет, не обращая на Солнечного котенка особого внимания. – Зашли бы в гости…

– Дела, – сообщил я, а сам наклонился к Котенку и тихо спросил: – Ты чего?

– Не люблю таких, – прошептал Котенок. – Таких вот… ничем их не проймешь. Все видели, все знают…

Я едва не расхохотался. Солнечный котенок злился из-за того, что ему впервые встретился нелюбопытный человек! Гарет не удивлялась, не восхищалась, не пугалась Котенка. И тот негодовал.

Хвастунишка…

– У меня к вам предложение, – сказала тем временем Гарет, поглядывая то на меня, то на Лэна. – Деловое.

– Угу, – вяло ответил я, пересиливая смех. Котенок делал вид, что дремлет. Посетители изнывали от любопытства.

– Мы с дочерью собрались на морскую прогулку. Присоединитесь?

– Зачем?

Гарет помолчала секунду. Потом усмехнулась:

– Во-первых, мы заплатим. А во-вторых… можно будет позагорать.

Суденышко, куда мы погрузились, оказалось совсем маленьким, как яхта. Никакой команды на нем не было, но Гарет и Реату это не смущало. Они принялись поднимать парус, натягивать одни веревки и ослаблять другие – словом, заниматься той морской ерундой, которую сухопутному человеку не понять. Нас с Лэном бесцеремонно использовали в качестве мускульной силы, явно не задаваясь вопросом об аморальности детского труда. Впрочем, когда на нас Крылья, то мы сильнее большинства взрослых. Крыло пьет силы, но умеет и отдавать их обратно.

Минут через пять парус раскрылся и яхта заскользила во тьме. Я привычно опустил на глаза прозрачный щиток очков, осмотрелся. Вдали белел парус – один из кораблей торговцев шел в гавань. Город у берега колол глаза огнями фонарей. Я стал смотреть вперед. Тьма, тьма до самого горизонта… Интересно, где Гарет собралась загорать? Она уверяла, что путешествие займет меньше одного дня и мы сможем, при желании, вернуться к вечеру…

Подбежал Солнечный котенок, и я заметил, что коготки он выпустил и прочно цепляется за деревянную палубу. Боится? Поймав мой взгляд, Котенок взмыл в воздух и сказал:

– Не люблю воду. Чужая стихия… Ты не в курсе, куда мы плывем?

– Я думал, ты знаешь, – признался я.

Котенок поморщился:

– Сколько раз повторять, я еще маленький…

Сопровождаемый плывущим по воздуху Котенком, я прошел на нос яхты. Вода плескала о борт в полуметре под ногами, в лицо бил ветер. Странно как-то, мы же плывем на паруснике… Я глянул на Гарет. Она стояла у мачты, ни за что не держась, и смотрела на дочку, точно так же застывшую напротив нее. Не колеблясь, я поднял щиток и посмотрел сквозь темноту Настоящим взглядом.

– Тоже видишь? – полюбопытствовал Котенок.

– Вижу.

Между Гарет и Реатой кружились в воздухе тускло светящиеся зеленоватые нити. С пальцев стекали, капая на палубу, серые огоньки.

– Я предполагаю, что они служат Сумраку, – очень спокойно, даже с облегчением сказал Котенок.

– Это плохо? – тихо спросил я.

– Нет, что ты. Это не плохо и не хорошо. У них свой путь, у нас свой. Пока они не пересекаются.

– Иди к Лэну, – велел я. – На всякий случай.

Котенок кивнул и полетел на корму. Лэн, похоже, наблюдал за удаляющимся городом… А я подошел к женщинам, стал чуть в стороне, чтобы не попасть под зеленую «паутину», и спросил:

– Я не помешаю?

– Уже нет, – отводя взгляд от дочери, произнесла Гарет. – Ты все видишь?

– Ага, – на всякий случай согласился я.

– Тогда скажи своему другу, пусть закроет глаза и уберет светоумножитель. – Гарет глянула на меня и добавила: – Да и ты зажмурься. Мы выплываем из этого мира.

Я невольно посмотрел вперед по курсу яхты. И увидел, что там колеблется, медленно растягиваясь, едва заметная радужная пленка. Словно мы протыкали изнутри огромный мыльный пузырь…

– Лэн, подними щиток! – заорал я. – Подними щиток и закрой глаза!

А в следующий миг радужная пленка под напором яхты лопнула. И во тьму ворвался свет.

Это было словно в темной комнате повернули выключатель. Рассвет не приходит так быстро, и тучи не могут разлететься со скоростью реактивного самолета. А здесь все произошло сразу. Тьма сменилась светом, темная непроглядная вода – светящейся лазурью, скорость – неподвижностью, серые очертания яхты – буйством красок. Больше всего меня поразили краски. От света я еще не успел отвыкнуть, а вот что такое настоящий яркий цвет, оказывается, забыл.

Дерево яхты было янтарно-желтым, парус – снежно-белым, металлические детали такелажа – темно-бронзовыми и медно-красными. На мачте, почти неразличимый на фоне неба, трепетал голубой вымпел. А вокруг, до самого горизонта, – спокойное лазурное море.

Яхта дрейфовала, словно и не мчалась только что со скоростью торпедного катера. Зато волны ощутимо раскачивали ее, и я вцепился в руку Гарет, чтобы не упасть. Та улыбнулась снисходительно, но ласково.

С кормы, пошатываясь, щуря глаза, шел Лэн. Вокруг него сумасшедшими прыжками носился Котенок.

– Это… это не у нас? – с какой-то тайной надеждой спросил мой Младший.

Я покачал головой:

– Мы вышли в другой мир.

– В твой?

– Нет, кажется… – Я посмотрел на Гарет. Но ответила Реата: