Война (СИ) - Минин Андрей (книги бесплатно без онлайн txt, fb2) 📗

Да. Группа была большой. Свыше двух тысяч человек. Тут и специальные воиска и гвардия и Церковь. Намечается что-то серьезное. Ему, как и остальным обычным людям сказали не мешаться под ногами. Его опыт понадобится позже.

Группа разделилась и поехала по разным адресам. Сообщили, что придется брать штурмом усадьбы бояр. Впрочем, он в этом участвовать не будет. Снова отсидится за спинами тех, кого для этого тренировали. И, хорошо. Не хотелось бы попасть под удар какой-то нибудь пакости, от которой не спасет ни бронежилет, ни врач.

За свой век следователем, чего он только не видел в Москве. Проклятья, сглазы, поганая чернота и просто больная людская натура. Большинство жителей города, никогда не столкнется с этой стороной жизни ночной столицы, а вот он, повидал, кажется уже все. И хорошо, что они этого не видят. Для того он и служит в милиции, чтобы беречь покой граждан.

Специальные воиска и гвардия Императора состояла сплошь из кудесников. Они уже перепрыгнули забор усадьбы, к которой мы подъехали и скрылись на ее территории. Сидеть в машине мне надоело, и я вышел на улицу. Морозец уже. Первый снег в Москве. Декабрь. Я закурил и стал ждать. Надеюсь, военные знают что делают. Не хотелось бы убегать, спасая свою жизнь. И такое бывало, чего уж. Участвовал уже в операциях, где приходилось брать штурмом усадьбы благородных. Не всегда все шло по плану. Могут вдарить так, что от штурмовой группы ничего не останется. Впрочем, с нами Церковь, а те тоже не лыком шиты. Как раз против кудесников их и натаскивают, словно псов цепных.

Ко мне подошел простой патрульный. Этих ребят поставили в оцепление.

— Не угостишь сигареткой? — Спросил он. — Свои забыл в другой куртке. Сорвали с поста и сюда. Ничего не объяснили, только наорали.

— Бери, конечно. Погрейся, браток.

— Спасибо.

Сделав затяжку, патрульный не стал уходить, а завел разговор, притоптывая на месте и стараясь не околеть.

— Не знаешь, чего город подняли?

— Нет. Меня, как и тебя сорвали с места. Только ты в ночной смене был, дежурил, а я уже второй сон дома видел, когда меня бесцеремонно сдернули с постели и пинками погнали сюда.

— Может бунт, какой? Было же уже недавно. Не понравились боярам новые законы нашей Империи, вот и скандалят.

Я отрицательно покачал головой и с сожалением потушил сигарету. Вторую что-ли закурить?

— Тех недовольных уже нет. Кончились.

— Так Император новые законы издал. В газетах пишут, что он продолжает ущемлять кудесников.

Следователь улыбнулся наивности молодого милиционера.

— Глупости в твоих газетах пишут. Думаешь, Император дурачок и хочет настроить против себя боярскую думу? Опору трона?

— А как же бунты?

— Идиотами земля богата. А так, эти изменения давно назрели, вот Император и воспользовался войной, чтобы провести реформы. Ты пойми, кудесники это другой мир. Не просто так у них свои законы. Ты же понимаешь, что даже самый слабый из кудесников легко убьет тебя или меня и ему для этого не понадобится ни нож, ни автомат? Даже сила своя не понадобится. Он просто ударит тебя кулаком в лоб, и ты словно кукла сломаешься?

Патрульный хмыкнул.

— О том, что они сильнее обычных людей знают все. Читал методички.

— Вот об этом я тебе и толкую. У них свой мир. Своя, правда и свои обычаи. Откуда газетам знать, что там у них происходит за закрытыми дверями думы? Гадание на чайных листьях? Нет. Кудесники — это половина мощи страны, если не больше и Император не станет ссориться с ними, так как он и его семья сами кудесники не из последних, если ты не знал. А я доволен уже тем, что они защищают нас от опасностей, что пришли в наш мир после «ночи страха». Благодарен за то, что они лечат нас от казалось неизлечимых болезней и восстанавливают своими силами леса, просто хлопнув в ладоши и провернувшись вокруг себя три раза. Благодарен за урожай на полях. За то, что отводят от нас наводнения и усмиряют шторма. Благодарен.

— Да я же их не хаю, ты что, следак? Просто в последнее время много происшествий связанных с благородными, а где они, там и кудесники. Вот я и волнуюсь. У меня у самого дочь болела, и помог ей кудесник, что работает в нашей районной больнице главным врачом.

— Извини. Просто подумал, что ты из этих, из партии охранителей, что выступают за ограничения прав бояр и князей и смену власти в стране. Как их еще не прищучили?

Патрульный пожал плечами.

— У них много сторонников. У меня тесть из них, надоел хуже горькой редьки. Соберешься на дачу всей семьей, отдохнуть хочешь, шашлык с вечера замаринуешь, а он встанет над ухом и все твердит о своей партии, что защищает простой народ от произвола кудесников. Охранители то, охранители сё.

Я решил предостеречь молодого.

— Ты поосторожней с этим. Это в мирное время их никто не трогал, считая припадочными, но не сейчас. Война. Убеди тестя уйти из охранителей, пока поздно не стало. Для него и для тебя, как родственника.

— Попытаюсь.

Ворота усадьбы открылись и из них стали выходить вояки. Патрульный убежал к себе на пост. Меня, судмедэкспертов, прокурорских, еще каких-то незнакомых людей в штатском подозвали к воротам. Монах, что нам махнул, сурово насупился и сказал следующее.

— О том, что увидите тут, молчать. Никому. Понятно?

— А что там?

— Пусто там. Все сбежали. Только трупы нам и оставили, собаки нечистые. А вам теперь разбираться с этим. Не знаю, — монах пожал плечами, — что там положено делать в таких случаях? Собирать доказательства, снимать отпечатки пальцев, фотографировать место преступления. Вы же следователи, не я. Лучше должны знать.

Я спросил.

— А чей это дом вообще?

— Бояр Чернозубых.

Я удивился.

— И они все мертвы?

Монах хмыкнул.

— Как же. Нет, конечно. Они и еще два десятка боярских и княжеских рода Российской Империи скрылись в неизвестном направлении. Сбежали, предав родину. А нам они оставили трупы слуг и случайных бродяг, которые или видели, что не нужно или просто понадобились им для каких-то черных дел. Это не ваша забота.

— Нам то, что делать?

Монах отчеканил.

— Свою работу.

Делай то, не знаю что. Бардак. Затушив уже вторую сигарету о железную урну, я пошел работать.

* * *

Прошел почти месяц, как я сижу на гауптвахте. Все это время меня держали в неведении, не допуская посетителей. Меня ни в чем не обвиняли, но и не давали свободы. Обо мне словно все позабыли. Был только один допрос в самом начале, где я в полной мере почувствовал на себе какого это ощущать, словно твою голову окунают в чан с расплавленным металлом. Отец Олег и не назвавшийся монах не стеснялись в средствах. Сходу, едва зашли в камеру, они сразу воздействовали на меня неизвестным мне образом. Соврать я просто не мог. Голова была ватной. Язык заплетался, и боль становилась просто невыносимой, стоило мне только попытаться юлить. Кажется, я кричал. Два часа они меня пытали, прежде чем уйти, оставив меня заблеванного на бетонном полу камеры и едва живого. Сволочи. Даже не извинились.

В себя я пришел не сразу, а как пришел — разозлился. Хотелось удавить сраных монахов. Злость переросла в яростные тренировки. Делать здесь все равно нечего и вместо того чтобы лежать на кровати, днями смотря в потолок, я тренировался. Умственный труд, сменялся обычными физическими упражнениями. Потом снова формы. Я пытался привести их все к идеалу и у меня получалось. Секунда на активацию и запитку. Я уже чувствовал, как мой дух дрожит и рвется. Еще немного и я перейду на третью ступень, которую давно жду. Еще с тех времен, как определил, что мачеха подливала мне ядреную химию в еду, из-за чего у меня был такой застой в тренировках.

Исподволь у охраняющих меня солдат я выяснил, что командира Налбата давно отпустили. Свое же будущее я видел в мрачных тонах. Еще мне не давала покоя тайна Глеба Калязина.

Я пробормотал себе пол нос его последние слова.