Римская карусель (СИ) - Дельта Марк (книги бесплатно без онлайн txt) 📗
Ум Кассии заработал с быстротой несущегося во весь опор жеребца.
- Кезон! - воскликнула пленница, - тебе не надо ради этого приковывать меня цепью. Достаточно просто спросить!
- Просто спросить? - в тоне Курция не было и тени доверия. - И ты все расскажешь?
- Но почему бы мне не поделиться со старым другом рецептом такой полезной мази?
- Старому другу, которому ты отказала, когда он предложил тебе стать его женой?!
Итак, Кезон вовсе не забыл того, что случилось много лет назад. Однако у Кассии тоже была хорошая память.
- Ты никогда мне ничего такого не предлагал! - воскликнула пленница, стараясь, чтобы в ее словах звучало как можно больше возмущения.
- Я бы велел вырвать твой лживый язык, - впервые с начала этого разговора Кезон повысил голос, - если бы мне не надо было выяснить сначала секрет твоей юности!
- Но я не лгу! - убеждала Кассия. - Я впервые слышу об этом предложении. Зачем было бы мне отказывать мужчине, любимого мною с самых ранних лет? Разве ты не помнишь, как долго я не возвращалась в Рим после своего первого отъезда? Это лишь потому, что боялась встретиться здесь с тобой. Ведь ты вскоре женился на другой женщине, и видеть тебя с ней было бы для меня непереносимо!
Изумление Кезона было неподдельным.
- Ты была в меня влюблена?! - спросил он, забыв про остывающее орудие пытки в своей руке.
- Вот именно! Как ты думаешь, почему я до сих пор так и не вышла замуж?
Кезон ничего не ответил, но Кассия понимала, что брешь недоверия пробита. Редкий мужчина устоит перед желанием поверить в такое признание.
- Как же ты могла не знать о моем предложении?! - воскликнул, недоумевая, Кезон. - Секст сказал мне, что ты и слышать не хочешь о замужестве.
- Секст..., - вздохнула Кассия. - Так, значит, ты передавал свое предложение через бедного Секста? Но почему же ты не обратился прямо ко мне? Секст ничего мне не рассказывал.
Пронесшиеся над империей потрясения унесли жизнь Секста Кассия, сражавшегося на стороне Отона против Вителлия. Кассия полагала, что уважение к памяти погибшего друга остановит Кезона от подробных расспросов, но ошиблась.
- Почему он не рассказал тебе?! - грозно спросил Курций, подходя поближе.
- Откуда же мне знать? Возможно, у него были свои планы на мое замужество.
- Ты пользуешься тем, что мы не можем оживить твоего брата и задать ему этот вопрос, не так ли?
Кезон спохватился и снова ткнул зловещий прут в угли, держа его там до тех пор, пока кончик прута не раскалился докрасна.
- Ты можешь мне не верить! - оскорбленным тоном воскликнула Кассия. - Да, мы не в состоянии возвратить бедного Секста из царства Плутона. Но неужели ты сам не видишь моих чувств? Как же мужчины слепы!
Кассия продолжала убеждать Кезона, почти не думая о произносимых ею словах. Она уже выяснила причины, заставившие старого "друга" напасть на нее, и теперь ей необходимо было получить передышку для того, чтобы можно было сосредоточиться и вернуться в прошлое. Главное - отменить случившееся, а затем найти способ уничтожить Кезона. Было ясно, что, обладая своей властью и влиянием, он сумеет отыскать Кассию в любой части империи.
Но если Кезон не поверит ей и начнет пытать, сконцентрироваться ей не удастся.
И тут все существо Кассии затопила такая волна гнева, что ей показалось удивительным, как Курций еще может быть жив. Казалось, подобная ярость способна сжечь его в мгновение ока.
Этот обыкновенный, ограниченный, ни на что не годный человек возомнил, что он вправе пытать избранницу богов!
Если мгновение назад Кассия думала только о спасении, то теперь у нее созрел совсем другой план. Она не будет посылать к Кезону наемных убийц...
Мед и елей притворного восхищения возымели свое действие. Тем более, что Кассия подробно назвала несколько растений, утверждая, что делает их них омолаживающую мазь. Не будучи знатоком трав, Кассия, не задумываясь, произносила названия ингредиентов порошка Олуэн, предохраняющего от зачатия.
Несколько лет назад британка, прежде долго отпиравшаяся на том основании, что речь идет об ужасной тайне друидов, наконец согласилась научить Кассию самостоятельно готовить порошок. Сделала она это после того, как госпожа пообещала дать ей вольную. Обещание было выполнено, но британка, став свободной, вскоре поняла, что плохо разбирается в квиритских законах, обязывавших вольноотпущенников платить значительную часть своих доходов бывшим хозяевам. Кончилось тем, что Олуэн вернулась к Кассии, но уже в качестве наемной служанки.
Некоторые из названных Кассией растений можно было собрать только через месяц. Кезон не мог сразу проверить верность полученных сведений. Но он поверил в искренность чувств сестры своего старого друга. По приказу Курция с пленницы сняли цепи, затем ею долго занимался врач из числа домашних рабов. Раны были промыты и смазаны лекарствами.
Вскоре, уже в постели, Кезон, подобно бесчисленным другим мужчинам, неспособным устоять перед расспросами Кассии, поведал ей обо всех своих тайных привычках. В том числе и о том, что он уже много лет постоянно навещает куртизанку по имени Леда на окраине Рима, и что сопровождающие его слуги обычно при этом ждут его на соседней с лупанаром улице.
Лишь после этого, сославшись на усталость, Кассия закрыла глаза и вернулась в прошлое...
...Она не поехала за город в гости к Кезону Курцию, сообщила письмом, что хворает, и выражала надежду на скорую встречу. Через два дня Олуэн свела Кассию в темном переулке с худой крепкой сирийской гречанкой, назвавшейся Ледой. Кассия с интересом разглядывала ее. В отмененном прошлом Курций утверждал, что его выбор пал именно на эту девушку из-за сходства с Кассией.
- Трибун, вероятно, просит тебя надевать рыжий парик, когда ты принимаешь его? - спросила Кассия, глядя на каштановые волосы гетеры.
- Как ты угадала? - поразилась Леда.
По окончании разговора гречанка ушла, спрятав под складками паллы несколько серебряных монет.
В течение недели Кассия ежедневно получала послания от Курция. Трибун проявлял трогательное беспокойство о ее здоровье и продолжал настойчиво приглашать в гости.
Придя в очередной раз в тесную каморку Леды со стенами, разрисованными сценами любви и украшенными фривольными надписями, Курций застал там Кассию. Изумление трибуна было настолько велико, что он не успел вымолвить и слова, когда женщина, бросившись ему на грудь, повалила его на толстый соломенный тюфяк, лежавший на кровати. Курций боролся между страстным желанием ответить на ласки той, кого он так мечтал когда-то сделать своей женой, и намерением отстраниться, чтобы спросить, как, ради всех олимпийских богов, она здесь оказалась.
Он не сделал ни того, ни другого. Узкие красивые руки Кассии стиснули ему горло. Посинев, Курций хрипел, напрягая мышцы и пытаясь освободиться. Он был еще крепкий мужчина, а Кассия отнюдь не напоминала выступавших перед публикой силачей с их буграми мускулов. Некоторая рельефность рук, держащих Курция, была изящной и не превышала гармоничной меры, и все же они обладали какой-то нечеловеческой силой. Ноги Курция конвульсивно дергались, пальцы рук, не выдержав напряжения, теперь хватали воздух. Вскоре он затих.
Солдаты трибуна еще долго ждали его на соседней улице, не обратив внимания на вышедшую из лупанара и ушедшую в противоположном направлении фигурку, закутанную с головой в мягкую зеленоватую ткань накидки.
Теперь Кассия знала, что не стареет, и что неувядающую юность необходимо от всех скрывать. Вскоре она уехала с Олуэн в длительное путешествие, начавшееся в Британии и завершившееся в Александрии. В Рим Кассия время от времени писала письма родственникам и управляющему в ее доме. Через год после отъезда странница сообщила, что вступила в брак и родила дочь, назвав ее своим именем. Теперь, рассказывала она, ее называют Кассией Луциллой Старшей. В следующем письме говорилось о внезапной смерти мужа от лихорадки.
