Римская карусель (СИ) - Дельта Марк (книги бесплатно без онлайн txt) 📗
Двадцать два года спустя, когда одним из двух консулов был император Домициан, а вторым - Квинт Сатурнин, в Рим приехала Кассия Луцилла Младшая. Она вступила во владение имуществом по завещанию своей недавно скончавшейся матери и познакомилась с многочисленной родней.
***
Философ молчал. Рассказы собеседницы приобрели какую-то темную тяжесть. Если бы Кассия в своих фантазиях видела себя жертвой чужих страстей, Лонгин бы это понял. Еще понятнее было бы, если бы из злоключений Кассию вызволял прекрасный герой. Но златовласая аристократка спасалась собственными силами, становясь смертельно опасной для обидчика, и это звучало очень непривычно.
- Так за последние двести с лишним лет я поступала еще не раз, - Кассия говорила задумчиво и медленно, и казалось, что, произнося слова, она внимательно к ним прислушивается. - Во время отъездов из Рима наступал момент, когда я сообщала, что в связи с рождением дочери меня теперь называют не Младшей, а Старшей. Еще лет через двадцать на сцену опять выходила Младшая.
- Никто из знакомых тебя не разоблачил? - спросил Лонгин.
- Как ни странно, нет. Хотя это можно было сделать очень легко. Например, поискав моих выдуманных мужей. Или просто сравнив историю нескольких Кассий в разных поколениях и заметив сходство в смене Старших и Младших. Но, вообрази, ни один человек не оказался настолько любопытен.
По лицу гостьи пробежала быстрая улыбка.
- Бывали и забавные случаи, - добавила она. - Один из потомков первого Филемона, тоже Филемон, попытался меня обмануть, решив, что неопытная Младшая лишена хищной хватки своей матери. Разумеется, он ошибся, и ему стоило огромных трудов уговорить меня продолжать столь выгодное сотрудничество. Некий мой дальний потомок сначала влюбился в меня как в свою тетку, затем - как в свою троюродную сестру, затем - как в племянницу. Он ведь не думал, что получает отказ всегда от одной и той же женщины.
Прокашлявшись, старик спросил неестественно тусклым голосом, словно подавляя внутреннее волнение:
- Ты хочешь сказать, что ты бессмертна?
- Не знаю, - просто ответила Кассия. - Я не старею. Но это ведь не означает, что меня нельзя убить. Знаю, что справляюсь с болезнями легче других, знаю, что я сильнее большинства людей - не только женщин, но и мужчин. Но бессмертна ли я? Если когда-нибудь найду свое Тайное Божество, спрошу его об этом.
Слуги Лонгина принесли легкую закуску: пшеничные лепешки, оливковое масло, заранее разбавленное водой и подогретое, как принято зимой, вино с розовыми лепестками, сырный пирог и печенья в форме животных и птиц.
Философ извинился, что предлагает перекусить на веранде, а не в триклинии, объяснив, что редко устраивает у себя большие трапезы ("Только когда у меня ужинают правительница и юный царь"). Кассия охотно приняла предложение и приступила к еде, не скрывая удовольствия.
- К пирогу с сыром подошел бы гарум, - заметила она.
- В Пальмире этой приправы нет. Вряд ли ты вообще найдешь гарум где-либо в Сирии.
- В Антиохии он бывает, - возразила Кассия. - Но не испанский. Помню, когда в испанские провинции входили в состав Галльской империи, приходилось довольствоваться гарумом из Путеол.
- Почему бы тебе не научиться самой готовить его? - спросил Лонгин. - Думаю, ничего сложного в этом нет. Даже если ты окажешься в местах, где никто не знает этого кушанья, ты всегда сможешь приготовить его себе.
- Благодарю за совет, но я не кухарка, - отрезала Кассия. Увидев, что Лонгин удивлен неожиданной резкостью тона, она тут же добавила более мягко: - Мне и без того приходится самостоятельно собирать травы и готовить порошок Олуэн.
- Часто ли ты прибегаешь к своему дару менять прошлое? - спросил Лонгин, отпивая вино из деревянного кубка.
- Ты мне наконец поверил? - быстро спросила Кассия уличающим тоном.
- Я продолжаю притворяться, что поверил, - уточнил Лонгин, чувствуя, что игра начинает захватывать его помимо воли. - Итак, часто ли ты прибегаешь к своему дару?
- Да, если ты спрашиваешь о совсем недавних событиях, когда надо погружаться мыслью в прошлое на время, меньшее, чем нужно для того, чтобы произнести с десяток строк Вергилия. Настолько часто, что порой забываю, что именно произошло в отмененном витке яви, а что - в сбывшемся. Во избежание этой путаницы я веду хронику отмененных событий. Иногда перечитываю ее. Бывает интересно вспомнить то, что так и не произошло. И знать, что эти события все же были, хотя теперь, кроме меня, о них никому не известно.
- Хроника отмененных событий! - повторил Лонгин с видимым удовольствием. - Тебе не откажешь в воображении, юная госпожа. Думаю, сам Лукиан позавидовал бы столь замечательной выдумке.
- Ты не захотел проверять мою память, - шутливо упрекнула Кассия - А я могла бы напомнить тебе подробности сочинений остроумного эпикурейца. Да, в свое время меня позабавили все эти лунные и звездные события, рассказанные автором "Икаромениппа" и "Правдивой истории". До хроники отмененных событий он, конечно, не додумался. Да и я бы не додумалась, если бы такая хроника не оказалась необходимостью. К сожалению, даже она не всегда помогала избежать путаницы. Догадываешься, почему?
- Теперь ты испытываешь меня? - спросил Лонгин. - Дай подумать... Да, конечно. Иногда ты переделываешь те самые промежутки времени, в которых что-то записывала в эту хронику. И запись в хронике исчезает. Верно?
- Я не сомневалась, что такой прославленный мыслитель, как Дион Кассий Лонгин, быстро справится с простой логической задачкой, - Кассия рассмеялась, сделав плавное движение узкой изящной рукой. Теперь девушка снова была освещена солнцем высокого сирийского неба, и рука казалась ярко белой. - Так и есть. Содержание хроники тоже меняется из-за моих опытов со временем.
Хозяин дома был доволен тем, что сумел продемонстрировать остроту ума молоденькой собеседнице.
- Итак, рассказ о твоих удивительных способностях был лишь способом предложить мне логическую игру, - заключил он. - Жаль, я не сразу это понял, иначе давно уже оценил бы ее по достоинству. Что ж, давай продолжим! Можешь ли ты прямо сейчас вернуться в последние дни Клавдия и предотвратить его умерщвление и приход к власти Нерона?
Лонгин ждал, что странная женщина подтвердит свою способность выполнить эту просьбу, а затем откажется делать это по какой-нибудь малоубедительной причине. Философ даже хотел, чтобы последовали жалкие отговорки подобного рода. Он уже начал вовлекаться в мир фантазий своей собеседницы, и теперь стремился положить этому конец. Ни к чему очаровываться чужим безумием. Лонгину вспомнились слова Сенеки: "Если я хочу посмеяться над чьей-то глупостью, мне не надо далеко ходить. Я смеюсь над своей".
- Нет, не могу, - вопреки ожиданиям философа ответила гостья. - Я не способна менять события, давность которых составляет более суток.
Кассия подробно рассказала о том, что выбор желаемого варианта развития событий среди всех возможных она переживает так, словно ей нужно мысленно перебрать пучок волокон. Чем глубже она погружается в этом своем переживании в прошлое, тем больше становится волокон, и тем более густым и труднопроходимым - их переплетение.
- Когда-то, в пору моей ранней юности, когда я только обнаружила свою способность, - говорила гостья, - наибольшая давность прошлого, которое я могла менять, составляла около восьмой части суток. Затем она стала расти. Но, достигнув суточной продолжительности, она не меняется вот уже более ста тридцати лет. И у меня нет этому никакого объяснения. Может быть, это сможешь объяснить ты?
Как бы невероятно ни звучали рассказы гостьи, Лонгин, вопреки желанию, должен был признать, что в них есть некая внутренняя стройность.
- Ты пробовала пойти глубже этого предела? - спросил он. - К чему может привести такая попытка?
