Х – 11 (СИ) - Тув Александр Львович (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
— Давай без этого официоза, Константин Игнатьевич, не до того сейчас. Не на приеме. Присаживайтесь и рассказывайте. — Офицеры торопливо, но без суеты, устроились на двух стульях придвинутых к столу генерала и майор Визанцев начал свой рассказ:
— Вчера вечером Аркадий Борисович с друзьями отдыхал в клубе "Черепаха"… — кто у него в друзьях и характер "трудовой деятельности" генеральского сынка были секретом Полишинеля — кому надо, включая обоих майоров, знали. А генерал знал, что они знают, и они знали, что он знает, что они знают. Вот такая загогулина получалась, панимашь! Константин Игнатьевич мысленно поморщился, назвав по имени отчеству эту мразь — генеральского отпрыска — все на свете имеет предел, знаете ли, но внешне это никак на проявилось — школа! — мастерство не пропьешь. — Из клуба они выехали практически одновременно с парочкой, сидящей за одним из соседних столиков — камеры зафиксировали…
— Какие-либо пересечения между ними внутри клуба были? — перебил его генерал.
— Никак нет. По данным объективного контроля — мы скопировали и просмотрели записи системы видеонаблюдения "Черепахи" — не было.
— Продолжайте, — вздохнул генерал.
— Первой со стоянки выехала машина с молодыми людьми… — начал майор, но генерал снова его перебил:
— Что за люди? Установили?
— Частично… — вильнул глазами в сторону майор.
— Как это, частично? — недоуменно поднял брови генерал.
— Ну-у… — замялся докладчик, — девушка — это Юлия Андреевна Кашылкина…
— Дочь? — встрепенулся Мерицкой, слушавший до этого доклад с тоскливым равнодушием и задававший вопросы на автомате.
— Да.
После этого короткого ответа генерал понял, что ощущает человек, рядом с головой которого в дерево вонзается пуля, а отлетевшая щепка, чудом разминувшаяся с глазом, глубоко царапает щеку. В случае пропажи дочки депутата Кашылкина, административного ресурса Бориса Васильевича не хватило бы, чтобы, как обычно, замять дело. И наоборот — административного ресурса Андрея Анатольевича Кашылкина было бы достаточно, чтобы дать делу законный ход и, что самое неприятное — довести расследование до логического конца.
В этом случае, генерал Мерицкой до суда бы не дожил — слишком многие уважаемые люди пострадали, если бы сынок, а затем и он сам, начали "петь" на следствии, не говоря уже о суде. Поэтому, ему, как боевому офицеру, пришлось бы свести счеты с жизнью тремя выстрелами в голову. Почему тремя? — а для надежности — наши генералы — они такие! — терминаторы, блин! — их одной пулей в голову не возьмешь — чаще всего мозг не бывает задет. Так что — минимум три, а лучше всего — пять.
— А по молодому человеку что? — механически поинтересовался Борис Васильевич, продолжая мысленно благодарить Бога за то, что избавил от катастрофы. Можно сказать — вытащил за волосы из ямы с дерьмом, в которую генерал чудом не угодил. Он ощутил радость от того, что этот маменькин сынок, вволю попившей его крови, после развода с этой ведьмой — его мамашей, больше не сможет причинить никаких неприятностей ни ему, ни Верочке, ни маленькой Ниночке.
И от этой радости генерал ощутил угрызения совести — ведь, как ни крути, а погиб его старший сын и вины самого Бориса Васильевича, что Аркадий вырос таким, было не меньше, чем у этой курицы — Анны Даниловны, которая баловала и потакала любимому сыночку тем больше, чем меньше времени он мог уделять его воспитанию. Генерал аж скрипнул зубами от этих раздирающих его душу, полярных чувств. И что из того, что этот негодяй всемерно пытался подставить его своей бандитской жизнью, заставляя вытаскивать из безнадежных ситуаций — ведь, по большому счету, Борис Васильевич вытаскивал сам себя — чего уж тут греха таить — себя ведь не обманешь. Муторно было на душе у генерала, но дело — есть дело и он вопросительно уставился на майора, ожидая ответа на свой вопрос.
— Проблема в том, что фигурант пользуется машиной с фэсэошными номерами.
— Даже так… — покачал головой Мерицкой.
— Поэтому мы действовали предельно аккуратно…
— И это правильно.
— Мы обрисовали ему ситуацию… в общих чертах… без подробностей… и он предоставил нам запись с видеорегистратора машины Юлии Андреевны, на которой они выехали из "Черепахи". Из нее следует, что молодые люди никоим образом к дэтэпэ не причастны. Свои установочные данные он сообщить отказался.
— Ну, раз непричастны — то и зачем они нам? Спасибо за работу. Можете быть свободны.
*****
Майор Силизнев, как нетрудно догадаться, имел кличку Селезень, но никаким Селезнем, на самом деле, он не был. По-жизни он был дятлом. Стучать он начал еще в далекую лейтенантскую пору, когда Афанасий Антипович Васильев, тогда еще капитан службы собственной безопасности, прихватил его на горячем. Крышеванием в райотделе занимались все, а за задницу взяли одного Андрея Владимировича. А почему? А потому, объяснил ему безопасник, что у самого лейтенанта, как раз таки, крыши-то и не было, а кого-то же надо брать за жопу, чтобы представить пред грозные начальственные очи! Вот его и взяли.
Но, они же не звери, смягчил ситуацию капитан ССБ, и поставил Афанасий Антипович Андрея Владимировича перед дилеммой — или погоны на стол и с позором вон из органов, или же — посильная, без ажиотажа и нездорового энтузиазма, помощь доблестной службе собственной безопасности, а за это… и капитан начал искушать лейтенанта, как Дьявол Иисуса в пустыне, рисуя перед ним красочные картины счастливого будущего. О том, какую альтернативу выбрал молодой лейтенант можно легко догадаться с трех раз.
Однако, хватит ностальгировать по юности Мира — возвращаемся в сегодняшний день, непосредственно в кабинет полковник службы собственной безопасности центрального аппарата МВД. Бегло просматривая донесения своих многочисленных агентов, на девяносто девять процентов состоящих из воды, полковник Васильев параллельно, в фоновом режиме, размышлял о том, насколько упростилась жизнь шпионов с появлением Интернета. Ведь раньше как? Раньше нужен был передатчик, нужны батареи, нужна радистка Кэт… — тут мысли полковника вильнули в сторону, но усилием воли он вернул их в конструктивное русло. А теперь — красота! Завел почтовый ящик и стучи… в смысле — пиши. Отправил письмецо, затер следы и ни одна собака тебя не достанет, даже, если взломает ящик. Тут главное не лениться и не страдать расстройством памяти — не забывать прибираться, и все будет хорошо.
Сам полковник скрупулезно придерживался правил информационной гигиены — после прочтения очередного письма, оно, чаще всего, сразу же уничтожалось и из папки "Входящие" и из папки "Удаленные". Афанасий Антипович считал, что этого достаточно против случайных и дилетантских попыток взлома, справедливо полагая, что, если за дело возьмутся настоящие профи, они раскопают и то, что есть, и то, чего не было — против лома нет приема.
Если же корреспонденция содержала что-либо ценное — а встречалось и такое, но не чаще, чем крупинка золота в пустой породе, то он копировал "ценное" на запароленную флешку и только потом уничтожал послание. Курочка по зернышку клюет и со временем на флешке оказалось много ценного компромата, позволяющего товарищу… или господину? — хрен знает, как будет правильно, Васильеву проводить политику мягкой силы. Полковник заслужил репутация жесткого и умного сотрудника, дружбы которого искали многие, а связываться не рисковал никто.
Так вот, среди белого шума, которым в изобилии снабжали полковника его осведомители, внезапно промелькнуло что-то, что зацепило внимание Афанасия Антиповича. Ему пришлось вернуться к началу сообщения и внимательно прочитать, что пишет ему агент "Дятел 18". Всех своих корреспондентов — будем их так называть, полковник бесхитростно, чтобы не заморачиваться с выдумыванием кличек, обозначил именем "Дятел и порядковым номером. Некоторые воспринимали такие идентификаторы спокойно, некоторые — обижались, но смирились все. Память у Афанасия Антиповича была хорошая и он помнил, ху из ху, но, на всякий случай на флешке была маленькая табличка из трех столбцов, в первом из которых был порядковый номер "дятла", во втором ФИО, а в третьем — контактные данные.
