Заколдованная планета - Валентинов Альберт (читаем книги бесплатно txt) 📗
Вызвав на смену Патриции и Олле десяток цивилизаторов, Сергеев увел группу обратно на центральный пост. Солнце уже зашло, и огромный диск растворился во мгле. Профессор отдал по радио приказ, и сотни прожекторов высветили астролет. Затем Сергеев связался с командиром земного корабля.
— Можете вы задержать их, если вдруг вздумают взлететь?
— Не знаю, товарищ начальник. У нас мощный генератор кси-поля, но хватит ли его…
— На всякий случай накройте их пока полем малой мощности, а если вздумают прорваться, жмите до предела. Пусть генератор сгорит, но взлететь они не должны.
— Есть!
Успокоенный Сергеев еще раз предупредил посты о бдительности и позволил себе небольшой отдых, растянувшись прямо на полу. Единственный диван центрального поста был занят еле живой от усталости Патрицией.
Профессора разбудили через три часа. Сразу несколько голосов ворвалось в динамики, и он бросился к окну, с трудом открывая слипающиеся веки.
В центре астролета появилось какое-то сооружение или машина. Схватив бинокль, Сергеев различил расплывающиеся в свете прожекторов светлые контуры сложных переплетений, образующие косо состыкованные между собой короба — верхний побольше, нижний поменьше. Внутри них вращались не то диски, не то силовые поля. На дне нижнего диска вырисовывались смутные очертания двух человекообразных фигур. Но сколько Сергеев ни крутил бинокль, давая максимальное приближение, разглядеть их ему не удалось: мешали вращающиеся круги. Сергеев включил микрофон.
— Внимание, корабль!
— Корабль слушает, — тут же раздалось в ответ. — На вахте второй навигатор. Не беспокойтесь, товарищ начальник, мы уже засекли эту штуку и раскрутили генератор на всю силу. Взлететь ей не удастся.
А машина пыталась взлететь. В бинокль профессор ясно видел, как изгибаются короба, стремясь оторваться от диска. Механизм внутри вращался бешеными смерчами, белые штанги переплетов гнулись от напряжения. Вот, не выдержав, лопнула одна, вторая… Потом вибрация прекратилась, смерчи успокоились, и стало видно, что это огромные металлические маховики, а машина медленно опустилась в глубь корабля.
Больше происшествий не было. Сергеев до утра продремал у окна. Изредка, вскидывая тяжелую голову, он опрашивал посты наблюдения и каждый раз получал один и тот же ответ: «Без изменения… Без изменений…»
В ЧУЖОМ КОРАБЛЕ
Они шли, заключенные в световой колодец. Иначе невозможно назвать этот крохотный участок пространства, окруженный световыми стенами. Свет отступал перед ними и смыкался сзади. Разноцветные слепящие потоки струились сверху вниз, и такие же потоки били снизу вверх. Потоки перекрещивались, завивались в спирали, раздвигались и складывались, будто гигантский веер, и казалось, что вокруг рушится бесконечный бесшумный водопад, и невозможно было разглядеть, что находится за ним.
— Подготовились к нашему визиту, — проворчал академик. — Видимо, для них контакт — дело не новое.
Он попробовал связаться по рации с Сергеевым, но из динамика доносилось лишь слабое потрескивание. Стены корабля намертво экранировали радиоволны.
Световой колодец плавно сместился влево, следуя за спиралью диска, и внезапно остановился. Остановились и земляне, не переходя разноцветную границу. Тотчас пол под ними дрогнул, качнулся и понесся по широкой плавной дуге. Световая завеса замелькала еще интенсивнее, по-прежнему, не позволяя ничего разглядеть.
— Комфортабельно живут, — сказал Буслаев, с облегчением снимая с плеч тяжелый блок. — На наших кораблях до сих пор только допотопные лифты.
Ирина молчала. Ее била нервная дрожь, и она сжимала зубы и стискивала кулаки: больше всего боясь, что спутники заметят ее состояние. Вот сейчас, через несколько минут, откроется новая эра в истории Земли… Она даже пропустила момент, когда движение прекратилось и световая завеса вокруг начала тускнеть и исчезла.
— Вот это масштабы! — ахнул Козлов, оглядывая овальный зал, в центре которого они оказались, размерами с хорошее футбольное поле. Он был совершенно пуст, без всякой обстановки, если не считать небольшого возвышения вдоль стен, опоясывающего помещение по периметру. Нары не нары, лежанка не лежанка, но сидеть здесь было можно. Гладкие стены зала плавно закруглялись в низкий для такой площади потолок. Мягкий рассеянный свет струился, казалось, отовсюду.
Земляне оглядывались с напряженным ожиданием. Ни одного признака, указывающего отличительные особенности существ, обитающих здесь. Это помещение могло принадлежать любому типу разумных.
— А где же блок? — вдруг спохватился Буслаев.
Он растерянно топтался на месте, поворачиваясь во все стороны, и даже, будто не веря глазам, провел рукой по полу. Только что блок был здесь, у его ног… К счастью, в нем заложены только данные о структуре земной речи. Ни координат Солнечной системы, ни общественного устройства, ни физиологических особенностей, так что с этой стороны опасаться нечего, но все же…
— Н-да, нехорошо поступают. Из-под носа украли. Эдак они могут любого из нас…
— Должно быть, подумали, что это какое-то оружие, — предположила Ирина.
Удивительно, но эта «нетактичность» хозяев корабля помогла Ирине овладеть собой. Она с радостью почувствовала себя собранной и сильной. Пришло ясное понимание, что теперь все зависит от нее, от ее силы воли, быстроты рекации, присутствия духа.
Академик сосредоточенно вышагивал вдоль стен, пытаясь определить, где здесь вход, и найти хоть какие-нибудь признаки, указывающие на облик обитателей корабля. Чтобы обойти зал, ему понадобилось двадцать пять минут. Нетерпеливый Буслаев долго наблюдал за ним, потом махнул рукой и плюхнулся на возвышение. И тут же с криком вскочил: «нары» задвигались, вздыбились горбом.
— Эта штука чуть не раздавила меня! — возмущался цивилизатор.
— Или приняла форму твоего тела, чтобы было удобнее, — спокойно возразил Козлов, приближаясь и садясь на то же место. Действительно, вокруг его фигуры тотчас образовалось некое подобие кресла — изогнутая спинка и подлокотники. Он растянулся во весь рост, и «нары» опять задвигались, принимая новую форму.
— Присаживайтесь, друзья, в ногах правды нет.
Ирина опустилась рядом с ним, невольно отстраняясь от мягких прикосновений. Но ничего враждебного в них не чувствовалось.
— По-моему, мы движемся, — после некоторого молчания сказала она.
— А я думал, мне померещилось, — облегчение засмеялся академик. — Движемся по кругу.
— Точно, — подтвердил и Василий. — Стены остаются на месте, а мы едем.
Они замолчали, пытаясь точнее определить направление и скорость движения, но оно скоро закончилось. Теперь они находились в дальнем конце зала, и он расстилался перед ними, пустой и загадочный.
— Нас переместили в положение, удобное для хозяев, — задумчиво констатировал Козлов. — Но зачем?
И, словно в ответ на его слова, перед ними вспыхнуло изображение.
Это была не Земля. Интуитивно люди поняли это. Но так похожий на земной, пейзаж играл легкими приглушенными красками. На невидимом экране метрах в десяти от них узкая речка, поросшая кустами, вилась между холмов. Поверхность ее то голубела, отражая небо, то становилась темной там, где густые кусты купали в ней свои ветви. Холмы пестрели крупными цветами. Изредка налетал ветер и по траве пробегала рябь, в которой цветы прятали головки. Наискось влево уходил лес. Белые стволы стояли стройными рядами, пышные зеленые кроны слегка раскачивались.
И деревья и цветы были незнакомые, не земные. Но таким спокойствием, таким миром веяло от этого уголка, что у людей отлегло от сердца и напряжение оставило их.
— Ну, теперь я спокоен: на такой планете могут жить только подобные нам, — заявил Василий, устраиваясь поудобнее.
Это изображение длилось довольно долго и внезапно, без всякого перехода, сменилось другим. Сначала земляне даже не поняли, что случилось, так резок был контраст. Место было то же. Только от леса остались обугленные, страшные скелеты; кусты исчезли, и по реке, крутясь в омутах и переплетаясь на перекатах, плыли багровые полосы. На голом черном холме был врыт столб, спиной к нему стоял человек. Те же пропорции, что и у землян, только какая-то странная поза. Внезапно изображение придвинулось вплотную, и оказалось, что человек привязан к столбу. Он был мертв, толстые веревки глубоко врезались в тело, распоротое вдоль грудной клетки.
