Обнаженный Бог: Финал - Гамильтон Питер Ф. (читать полную версию книги .txt) 📗
Метатели огня открыли стрельбу, сопровождающуюся пронзительным воем, добавляя свои специфические огни к этой стремительной атаке. Восемь рядов ярких желтых полос света пролетали над головами съежившейся толпы, чтобы полностью расцвести на теле Оргатэ. Эта тварь двигалась резкими толчками, как безумная, по ней отовсюду наносили удары огнем. Составлявшая часть ее жидкость яростно кипела, посылая клубы удушливого тумана, чтобы пропитать им всю осажденную пещеру.
Толтон приложил руку ко рту, он чувствовал резкую боль в глазах. Пар был холоднее льда, он конденсировался на коже Толтона и на его одежде, образуя гладкую скользкую поверхность. Ему трудно было удержаться на ногах, когда под ними образовывалась такая же пленка. Люди вокруг него падали. Теперь Толтону не удавалось прицеливаться со всей точностью. Отдача от каждого выстрела заставляла его скользить назад. Во всяком случае, он не мог быть абсолютно уверен, где находилось теперь это создание. Туман сильно флюоресцировал, пущенные заряды огня, проходя насквозь, иссушали его, окутывая всю пещеру дымкой.
Перестав видеть какую бы то ни было цель, Толтон перестал стрелять. Везде были люди, они кричали и плакали, скользя вокруг, шум их голосов смешивался с ревом огнеметов, создавая полный звуковой бедлам. Каждый сделанный наугад выстрел мог поразить кого-то. Толтон опустился на четвереньки и попытался нащупать стену пещеры, какой-то выход.
Эренц и остальные продолжали стрелять. Восприятие пещеры личностью при помощи ее чувствительных клеток было менее чем совершенным, но она могла продолжать извещать их хотя бы о приблизительном местонахождении Оргатэ. Женщина постоянно перемещалась, так, чтобы огонь не переставал играть на боках чудовища. При вздымающемся тумане, передвигающихся бегом человеческих фигурах и при том, что ее цель постоянно двигалась, Эренц испытывала немало затруднений, продолжая стрелять. Но ее действия были оправданными, и это было важнее всего, это помогало не думать о том, кого поразит неверно направленный выстрел.
Дариат наконец осознал, что потерпевший поражение Оргатэ полетел назад, из пещеры в обиталище. Он передал информацию своим родным и личности, показав им, что призрачная дымка тумана проскользнула мимо. Огнеметы замолкли.
Когда отвратительно липкий туман опустился, чтобы свернуться над головами людей и над кораллами, обнаружился пол, устланный телами. Те, кто не были слишком тяжело обожжены или избежали соприкосновения с щупальцами Оргатэ, молча извивались под отвратительной скользкой пленкой. Около трети оставались неподвижными; невозможно было определить, были ли они слишком выбиты из сил или ранены так, что не могли прийти в себя.
Эренц и ее команда расхаживали посреди этого поля резни и горя, как будто ничего этого вовсе не существовало, громко приветствуя друг друга по мере того, как они сходились у одного из боковых проходов. Среди них был доктор Патан, он стирал с лица жидкое клейкое вещество и улыбался с такой же жизнерадостностью, как и остальные, проверяя свой огнемет.
Толтон внимательно следил за ними, когда они спешили скрыться в проходе, полностью безучастные к страданиям внутри пещеры. Личность известила их о другом посетителе, устраивающем адский бедлам в соседней пещере, и им не терпелось продолжить борьбу. Нет, сильнее всего в этом континууме не энтропия, думал Толтон, а бесчеловечность.
Через некоторое время он сдвинулся с места, хотя еще не знал, что делать дальше. Дариат подошел и встал рядом с ним, и они разглядывали пещеру с ее трупами, с ее ранеными и с ее призраками. И двинулись вместе предложить то утешение, какое было в их власти.
Маска гладко отошла от лица Джека Макговерна. Он моргнул, реагируя на мягкий свет, проходивший через высокое окно складского помещения. Лишенная аппарата, его незащищенная кожа испытывала особое ощущение, что-то среднее между онемелостью и воспаленностью. Что он больше всего хотел сделать, так это потрогать ее руками, провести кончиками пальцев по щекам и подбородку, проверить, что с ним сделали. Но он все еще был связан клейкой лентой и цепью.
— Неплохо! — оценила Кортни.
Она любовно хлопнула Грету по руке. Женщину передернуло, мышцы ее шеи и рук дрогнули.
— Даже глаза такого цвета, как надо.
— Покажите ему, — распорядился Квинн.
Хихикая, Кортни наклонилась и протянула Джеку небольшое зеркальце. Он уставился на изображение. Это было самое последнее, чего он ожидал: его наградили внешностью Квинна. Он нахмурился, задавая молчаливый вопрос.
— Увидишь, — сказал Квинн. — Подготовьте его.
Единственное движение — и цепь упала с лодыжек Джека.
Снять ленту оказалось не так просто. Билли-Джо достал зловещий на вид боевой нож и начал перепиливать.
Прилив крови причинил боль, отдаваясь в ногах и руках Джека, когда удалили ленту. Он не мог стоять на ногах. Кортни и Билли-Джо должны были с двух сторон волочить его. Первая остановка была сделана в ванной. Его сунули под душ и полностью отвернули кран. Хлынула холодная вода. Штаны покрылись темными пятнами. Ему ни разу не позволили воспользоваться туалетом.
— Снимай шмотки, — приказал Квинн. Он швырнул Джеку брусок мыла, который шлепнулся на треснувший кафель. — Отмывайся как следует. Нужно избавиться от этой вонищи.
Они все стояли вокруг, наблюдая, как он не спеша расстегнул рубашку и брюки. К его конечностям медленно возвращалась способность чувствовать и двигаться. Трудно было взять тюбик геля, понадобившийся ему. Стоять оказалось тоже крайне болезненно: казалось, что сухожилия порвутся, когда Джек выпрямлял колени. Но именно Квинн велел ему стоять, и он не осмеливался ослушаться.
Квинн щелкнул пальцами, и Джека живо вытерли. Кортни вручила ему черное одеяние. Покрой был такой же, как и у Квинна, широкие рукава и скрывающий лицо капюшон.
Кортни и Билли-Джо осмотрели их обоих, когда они стояли рядом. Рост был почти одинаковый, в пределах трех сантиметров. Небольшую разницу в весе скрывала одежда.
— У Божьего Брата от смеха задница отвалится, — сказал Билли-Джо. — Вот черт, вы двое будто близнецы.
— Сойдет, — решил Квинн. — Какие-нибудь новые сведения о ее позиции?
— Никаких, приятель, — Билли-Джо вдруг посерьезнел. — Эти пижоны из группы Ламбета клянутся в этом. Для них такое чертово событие — визит в город Великого волхва, особенно теперь. Все теперь болтают, что это Его время. Но она все остается запертой в своей башне, не хочет оттуда уходить, не хочет никого видеть, даже лондонского Великого волхва. И она настоящий гвоздь в заднице, так все говорят. Кто бы это еще был?
— Ты хорошо поработал, Билли-Джо, — одобрил Квинн. — Я этого не забуду, и Он тоже. Когда я призову Ночь на этот город, я дам тебе устроиться в образцовом агентстве. Ты сможешь содержать гарем самых лучших девчонок.
— Вот здорово! — Билли-Джо ударил кулаком по воздуху. — Дорогие шлюхи, Квинн. Я хотел бы для себя несколько дорогих шлюх, и чтобы они все одевались в дорогие шелка и прочие роскошные материи. Они всегда носят это ради себя самих, даже и не смотрят на таких, как я. Но я собираюсь им показать, что значит трахаться с настоящим мужчиной.
Квинн захохотал.
— Ну и сволочь, ты совсем не меняешься! — Он бросил еще один взгляд на Джека и удовлетворенно кивнул. Этот человек стал до ужаса похож на него. — Давай, делай это, — сказал он Кортни.
Она опустила капюшон Джека и приставила медицинский прибор для вспрыскиваний к его шее.
— Просто чтобы ты был спокоен, — объяснил Квинн. — До сих пор тебе это удавалось, мне бы не хотелось, чтобы теперь ты все испортил.
Джек не знал, что это за вещество, но оно тепло зажужжало у него в ушах. Страх перед тем, что сейчас с ним произойдет, как бы уплыл на парусах. Просто спокойно стоять и любоваться, как блестящие капельки образуют струйки душа, было изысканным развлечением. Их падение было великим путешествием.
— Поди сюда, — велел Квинн.
