Оберон - 24. Трилогия (СИ) - Машков Александр Иванович "Baboon" (книги без регистрации TXT) 📗
Наконец они вспомнили причину, по которой они оказались здесь:
— Господа, вас ожидает князь! Он велел разыскать вас и немедленно к нему доставить!
— Щука ваша! — предложила Катя, — Дорогу мы и так знаем, дойдём.
— Не сбежите?
— А что? — насторожилась Катя, — Мы арестованы?
— Кто знает? Приказано доставить, значит, доставим.
— Ну, как хотите.
Мы отправились в город с младшим стражником. Старший реквизировал нашу законную добычу.
— Тоник, ты ловил когда-нибудь такую рыбу? — спросила меня Катя.
— Что? — не понял я, погружённый в свои невесёлые думы.
— Рыбу, говорю, ловил?
— Рыбу? Рыбу ловил.
— Да ну тебя! Не бойся, ничего с нами не сделает князь!
— А я и не боюсь… — Катя усмехнулась, весело глядя на меня:
— Тоник, меня тоже не бойся, не съем! — честно говоря, мне стало жутко от её весёлых слов.
Князь вызвал нас для того, чтобы сообщить, что скоро собирается рать, и, несмотря на праздник, выдвигается к дальней заставе под предводительством воеводы.
— Вы как, остаётесь, или с войском? — спросил нас князь.
— Конечно, на заставу! — воскликнули мы. Мне не терпелось вернуться на Станцию, где моя жена не превращается в дикого зверя, а Кате надо было освободиться от своей добычи.
— Лада и Ратибор просятся с вами погулять. Возьмёте? Судя по письму Микулы, вы сможете их защитить, если что случится.
— Мы рады будем погулять с ними, — согласилась Катя. А я облегчённо вздохнул. Катя подозрительно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
Ребята прибежали, как будто стояли за дверью. С восторгом смотрели они на своих двойников. Вероятно, им что-то о нас рассказали. А зря, вот возьмут и отправятся на войну.
— Лада, Ратибор! Вы лучше нас знаете город, покажите нам что-нибудь интересное! — попросила Катя, когда мы вышли из княжеского терема.
Ребята с готовностью повели нас на центральную площадь, где работали ларьки с всякими вкусностями, стоял столб с сапогами наверху, то ли намазанный жиром, то ли облитый водой, но все желающие заполучить сапоги, терпели фиаско.
Мы купили рыбный пирог на четверых, сели за столик, ели вкусный пирог, запивали сбитнем, смеялись над очередным неудачником. Я немного оттаивал, не дичился Кати, которая опять стала доброй и ласковой.
Наевшись, пошли гулять дальше. Ратибор предложил покататься на карусели, которую двигали дюжие мужики. Отдав какую-то мелочь, забрались на карусель. Когда начали крутиться, Катя в восторге завизжала, как девочка, глазки засияли, я загляделся на неё, невольно сравнивая с Ладой. Разницы почти не было, обе девушки были очень хороши.
— Тоник! — вдруг сказала Катя, — вон тот чёрный тип!
Я оглянулся и увидел человека в чёрном, скрывшемся в каком-то строении.
— Что это за изба? — спросила Катя Ладу, когда сошли с карусели.
— Это? Здесь лавка менялы.
— Что он меняет?
— Деньги, меха на деньги, золото на деньги, деньги на золото, — Лада уже лузгала семечки, каким-то образом, оказавшиеся у неё в кульке. За семечками тут же сунулся Ратибор, Лада милостиво разрешила ему взять горсть. Хоть парень по большей части отмалчивался, видно было, что они хорошие друзья, а Ратибор, по-моему, так вообще влюблён в Ладу по уши.
— Драгоценные камни меняет на деньги? — спросила Катя. Лада пожала плечами.
— Сейчас проверим, — Катя решительно пошла к дверям:
— За мной не ходите!
— Катя, ты думаешь… — начал было я, но примолк, под взглядом девушки.
Моей жены не было минут двадцать, я уже хотел проверить, не случилось ли что, как вышла сердитая Катя.
— Безобразие! — сказала она в ответ на наш немой вопрос, — Представляете, этот Лжетомаззо сказал, что у него здесь нет наличности, чтобы оплатить камешек, предложил пройти с ним, к нему домой! Маленькой девочке! Когда я возмутилась и собралась уходить, он пошёл на попятную, выкупив у меня изумруд, наверняка обманул! — Катя показала мешочек с деньгами, привязанный к её поясу.
— Славно! — подал голос Ратибор, — Там что? Серебро?
— Вроде золото, — нерешительно сказала Катя, — вы разбираетесь? — она вынула жёлтый кругляш, подала Ратибору. Тот прикусил его, кивнул: — Настоящее золото! Пойдём к реке? Там борцы, кулачные бои, соревнуются лучники!
— Пошли, — согласились мы, и почти бегом припустили за городские ворота.
Посмотрев, как борются и дерутся мужчины, подошли к стрельбищу. Здесь один предприниматель предлагал за медный грош попытать счастья, попав в мишень из лука. Призом была замечательная соболья шапка.
На удивление, никто в мишень не попадал, все стрелы летели мимо, хотя до мишени было всего метров пятьдесят. Подойдёт смельчак, прицелится, выстрелит, сплюнет, да отходит к зрителям, которые подзуживали прохожих.
— Так у тебя лук кривой, дядя, — сказал Ратибор.
— Понятно, что кривой! — обрадовался хозяин тира, — Из хорошего лука любой попадёт! Попробуй из такого! В бою некогда выбирать хорошее оружие, приходится сражаться с тем, что есть!
Я вынужден был признать его правоту.
— Кать, тебе очень пойдёт эта шапка… — сказал я.
Катя прямо засветилась от моих слов. Неужели так заметна моя неприязнь к ней?
Я постарался встряхнуться: сам бы я что сделал? Подставил вторую щёку, или это, гм, если бы было оно у меня?
Правильно сделала Катя, так им и надо! Кстати, где Дубыня? Он тоже опасен!
Катя между тем взяла лук, начала примерять к своей руке, осмотрела стрелы, выбрала одну, наложила на лук, растянула, отпустила. Взяла вторую, тоже прицелилась, и вдруг, растянув тетиву до уха, выстрелила! Стрела полетела странным путём, почти по дуге, но в конце пути воткнулась в центр мишени! Вокруг все взвыли от восторга.
— Вот видите! — воскликнул хозяин тира, — а вы говорите, невозможно! Держи, девочка! — мужик не стал зажимать приз, тем более что десяток мужчин быстро выбили бы из него дурь.
Катя примерила шапочку, посмотрела на меня. Я улыбнулся, потому что в этой шапке она стала настоящей княжной, даже Лада засмущалась.
Повосхищавшись новым приобретением, пошли посмотреть на конные бега. Здесь соревновались наездники, показывающие своё мастерство.
Увидев лошадей, я тут же вспомнил про наших, которых оставили у Любослава. Застоялись, наверно, лошадки!
— Смотри! — пихнула меня в бок Катя. Я обернулся и увидел Дубыню!
— Этот мне досадил больше того придурка! — зло прошипела моя любимая, — Давай поймаем, да повеселимся с ним?!
Я согласился. Нельзя же оставлять неотмщённой свою супругу! Я вспомнил, в каком виде Катя вернулась от этих негодяев, и сразу у меня прекратились рефлексии относительно Катиной жестокости. Ведь, не вырвись она из их лап, не оставили бы её в живых!
Между тем Дубыня увидел нас. Выпучил глаза, узнав Катю, да ещё с Ладой рядом!
Несмотря на свой немалый рост и вес, он мгновенно оказался на чьей-то лошади и пустился вскачь.
Мы с Катей тут же взлетели на других лошадок, что стояли рядом, перерезав упряжь, за которую они были привязаны к коновязи, и, не слушая криков, кинулись в погоню. Мы не сомневались, что догоним беглеца: ведь мы намного легче, но надеждам нашим не суждено было сбыться: въехав в лес, Дубыня потерялся. Не было его нигде. Мы покружили немного, пытаясь разобрать следы, но следы терялись, как будто лошадь взлетела. Мы прекратили поиски, тем более что нас стали звать Лада с Ратибором, оказывается, они тоже кинулись по нашим следам, оседлав чужих лошадей.
Выехав из леса, мы увидели, что к нам приближаются разгневанные владельцы лошадей.
Нас сдали городской страже, не решившись что-то против нас предпринимать.
Стража отвела нас к батюшке — князю…
— Зачем вам лошади чужие понадобились? — недоумевал Любомир, — Свои же есть?!
— Я думаю, — мрачно сказал Добрыня, — надо их выдрать. Всех четверых.
У меня даже зад зачесался, настолько красноречив был взгляд «моего» батюшки. Даже сквозь скафандр.
— Это был тать! — твёрдо сказала Катя, и мы все горячо её поддержали.
