Зло (СИ) - Максимов Сергей Васильевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Киллиан, выискивая оптимальную цель, не сразу заметил, что призраки замерли. Подчинившись какому — то беззвучному приказу, оставшиеся стоять на ногах трупы обернули свой взор к краю арены. У небольшого бортика, которым оканчивались стены Круга Испытаний, стоял Великий Отец. Ярость больше не искажал его лицо. Как и подобает жителям Кродхи, он был спокоен и бесстрастен. И лишь уголки его губ были вздернуты в легкой улыбке. Спокойствие Учителя передалось мертвецам. Они замерли, посчитав свою задачу выполненной, и тут же стали исчезать. Процесс распада повторял создание с точностью наоборот. Вслед за утраченными эмоциями трупы теряли индивидуальность. Они сливались в единое целое, устремившееся в свое лоно. Молчаливое бирюзово — чёрное море приняло своих чад, ожидая новых приказов Флегия. Но Отец начал свою речь, обращаясь отнюдь не к безмолвному другу. Он говорил с жаждущей.
— Много путей у правосудия и у правды. Многими дорогами может путешествовать человек к поставленной цели. Много решений у бесконечных задач, которые подкидывает страждущим вселенная. Так и у этого испытания был не один исход. Не только силой жаждущий справедливости может проторить себе путь, но и хитростью. И даже жалостью. Если этот ретивец решил спасти твою душу, значит, на то воля Грядущих. Значит, ты им угодна. Будущее преподало нам урок. Не всякий самый простой ответ — самый верный. Не все, что мы видим и слышим является правдой. И не всякое зло является таковым в своей сути.
Девушка покорно подняла глаза и зачарованно смотрела на учителя. Ее лицо было спокойно и безмятежно. И лишь в глубине ее черных, как бездна, глаз виднелись отблески эмоций.
— Ты прошла испытание, пусть и таким неординарным путем, — Флегий повернулся к продолжавшему сидеть Айзеку. — Ну, а раз уж твой подчинённый не может исполнять простые команды, вроде «сидеть», и решил вмешаться, вам придется продолжить участвовать в жизни этой девушки.
Флегий, не дав Райбергу слова, вновь обратился к жаждущей:
— Кохитсуджи, через несколько дней ты отправишься с этим досточтимыми господами туда, куда им заблагорассудится. Ты понесешь свет Грядущих в одно из темных царств человечества. Других — то у людей и нет. Испытание окончено.
Девушка покорно поднялась и вскинула руки в ритуальном жесте. Кохитсуджи принимала свою судьбу и отдавала жизнь Грядущим. Жизнь, в которую внезапно вплелись Эпос и его строптивый протеже.
Глава 5. Часть 4. Дары богов
Секунды сменялись минутами, перетекавшими в часы и дни. Эпос почти круглосуточно находился внутри Вергилия, проводя только ему известные манипуляции с кораблем и лишь изредка выбирался на территорию аванпоста. Эти короткие вылазки Айзек проводил в обществе Флегия. Они проходили под девизом: "Киллиан, не твое это собачье дело", главным слоганом их было: "Ты уже один раз сунул свой нос куда не надо." Мемор был предоставлен самому себе и вот уже третьи сутки усердно ничего не делал. Ему был разрешен доступ почти во все уголки дома флегийцев, который при более детальном знакомстве оказался совсем уж крохотным. Осмотр местных достопримечательностей занял у Сивара ровно пол дня. Шедевры здешней архитектуры, такие как "вход в бункер номер два" или "правое заграждение", произвели на юношу прямо — таки неизгладимое впечатление. Его захолустная планета была пиршеством жизни в сравнении с аскетичной обстановкой жилища детей Флегия. Бетон, металл, псевдопластик. Казармы, залы для занятий и административно — хозяйственные постройки — вот и весь спектр имевшихся на Кродхе мест обитания людей. Аскеза была смыслом и сутью существования этих людей. Сон — как единственный вид отдыха. Зал для тренировок — единственное развлечение. И чем дольше Киллиан смотрел в лица флегийцев, тем больше понимал, почему их так бояться во всем человеческом сегменте космоса. Сам Флегий, по сравнению со своими детьми, являл собой прямо — таки образчик бьющего во вселенную фонтана эмоций и жизни. Его "отпрыски" были другими… Холодные, лишенные эмоций взгляды. Размеренные, рациональные движения. Ничего лишнего. Никаких выражений индивидуальности. Лишь покорность и готовность к действию.
Тем разительнее на этом тишайшем, можно даже сказать, монастырском фоне выглядели порождения бирюзово — чёрного собрата флегийцев. Призраки, которых Киллиан уже видел в пределах Круга Испытаний, были нередким гостем в чертогах Великого Отца. В отличие от запланированных и запрограммированных на определенную цель материализаций страхов, появлявшихся на арене, спонтанные призраки жили недолго. Они, как вспышка кварковой бомбы, были скоротечны, благо что не так разрушительны. Всех их объединяло одно — они были полны ненависти и злобы, которые непременно желали выплеснуть наружу. Меланхоличные флегийцы звали их Отражениями гнева, отголосками эмоций, которыми питалась Кродха. Тихий и спокойный монастырь убийц иногда превращался в настоящий балаган. Очень часто бок о бок с мерно шествующими по своим делам жителям Кродхи по коридорам и закоулкам аванпоста бегали совсем уж безумные призраки.
Киллиан очень пожалел, что Флегий отобрал у него плазмомет, которым юноша так ловко разогнал порождения сверхразума планеты. Он слонялся без дела, не зная, чем себя занять, когда в считанных метрах от него материализовался пресловутый Отголосок. Призрак не произрастал из бирюзовой биомассы, как это было на арене. Он образовался буквально из воздуха, который, как и вся естественная среда на этой планете, был порождением хозяина Кродхи. Бесформенный сгусток протоплазмы преобразовался в человека. Он отрастил руки и ноги, покрылся защитной скорлупой скафандра и застыл, ожидая момента, когда прародитель вольет в него эмоции. Киллиан уже было занял боевую стойку, ожидая атаки человекоподобного существа, когда призрак нашел себе другое применение. Как только в глазах Отражения гнева появился огонь, снедающий его изнутри, как только бесчувственное нечто обрело эмоции, он начал что есть силы биться головой о стену.
Сивар отпрянул. Его сердце замедлило бег, а глаза перестали моргать. Он смотрел, как мужчина в скафандре космодесантника, на котором отсутствовал шлем, раз за разом бил лбом о бетон. Он смотрел, как на голове призрака начала проступать ссадина, которая быстро превратилась в кровоточащую рану. Космодесантник продолжал биться головой, пока его черепная коробка не треснула, а серое вещество не хлынуло наружу. И лишь тогда Отражение, словно найдя искомое упокоение, рухнуло на пол. Через мгновение сам призрак и следы его безумия исчезли, оставив лишь след в памяти мемора.
Больше всего это странное место, создающее лучших в мире убийц, походило на психиатрическую лечебницу. Однотонные серые стены. Нарочито спокойные флегийцы и их соседи, гневные порождения Кродхи словно олицетворяли собой две группы больных, одни из которых постоянно находились под транквилизаторами и не обращали внимания на действия второй, буйной группы. Отражения периодически сновали по коридорам, оглашая их безумным криком. Учителя, да и сам Великий Отец, не особо обращали на это внимание. Олицетворения непостижимой природы огромного сверхразума стали для них привычным явлением. Тем более причиняли они вред (физический, естественно, ведь никто не был застрахован от перспективы немного сойти с ума, когда на него из — за угла бросался верещащий мертвец) исключительно в пределах Круга Испытаний.
Вдоволь насмотревшись на черно — серые красоты аванпоста и безумства здешнего полтергейста, Киллиан решил поискать себе тихое место. Доступ на корабль ему до сих пор был закрыт. Так Сивар и оказался в одном из тренировочных залов, застав там новую знакомую. Жаждущая, недавно проходившая испытание, в ход которого и вмешался Киллиан, порхала в центре зала, уклоняясь от выпадов боевого тренажёра. Тренажёр располагался в центре помещения и походил на многоголовую змею. Ее "щупальца — головы" оканчивались подвижными отростками. Судя по тому, что девушке удавалось отражать их атаки, они были выполнены не из металла. Это было как — то не по флегийски гуманно, что, впрочем, не мешало синякам споро проявляется на голых предплечьях Кохитсуджи. Девушка на этот раз была одета гораздо легче. Церемониальный костюм, в котором все флегийцы проходили последнее испытание, заменили черная майка и короткие шорты. Ссадины, испещрившие тренированное тело девушки, ничуть не смущали жаждущую. Она продолжала спарринг с змееподобныи тренажёром, не обращая внимания на появление в зале наблюдателя.
