Корабль для уничтожения миров - Вестерфельд Скотт (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
Ничего не произошло. Теоретически знак, данный капитаном, не был тем спусковым крючком, вследствие работы которого совершалась казнь. Никто не делал эту работу за Императора, кроме самой вселенной. Зай дал команду ожидать определенного оккультного момента, астрономического явления, которое должно было произойти через несколько минут. Как только поступят сведения о том, что явление состоялось – то есть что звезда определенного класса скрылась за любой из малых планет в поясе астероидов Легиса, – тогда и начнется казнь.
Они ждали.
Истекла бесконечно долгая минута, и, видимо, звезда таки скрылась за астероидом, наступило это мгновение краткого затмения посреди потока света, по которому плыла «Рысь». Словно какой-то бог, которому ужасно хотелось спать, наконец не выдержал и смежил веки.
На другой половине камеры произошел гравитационный сдвиг, и пленники неожиданно, прямо на глазах у Хоббс, перевернулись. Витки веревок у них на лодыжках туго натянулись, как страховочные фалы при прыжках с большой высоты головой вниз. Имплантированные в глотки «заглушки» одновременно выскочили. Четыре тонкие струйки крови устремились к потолку, который сейчас на другой половине каюты являлся полом, и ударили по днищам церемониальных чаш с точно таким же звуком, какой издает струя мочи, падающая в металлический писсуар.
Пленники не сопротивлялись. Считалось, что такая форма казни сравнительно безболезненна. Конечности быстро окоченеют, к клеткам крови перестанет поступать кислород, но в отличие от отравления углекислым газом обреченные на смерть не будут судорожно задыхаться.
Сначала лица у них порозовели, поскольку из-за «перевернутой» силы тяжести кровь отлила от ног к голове. Но Кэтри уже видела, как мертвенно бледнеют руки казнимых. Потом побледнеют и станут отрешенными их лица. Кровь продолжала стекать в церемониальные чаши. Металлический звон сменился бульканьем.
Кэтри застыла в стойке «смирно». У нее немного кружилась голова, и ей казалось, что гравитационная инверсия расползается по каюте, что она уже перешла за ограничительную красно-желтую полосу и пытается дотянуться до Кэтри своими щупальцами. Хоббс моргнула и ощутила прилив тошноты. Она видела, что все значки, обозначавшие верх и низ на другой половине каюты, перевернуты, но голова у нее кружилась все сильнее. Несколько прядей волос Магуса взлетели вверх, черты лица Томпсона исказились.
Потом поток крови начал иссякать. Лица казнимых побледнели. Еще немного – и все будет кончено.
Но тут случилось нечто ужасное.
Все четыре подвешенных к потолку тела вдруг качнулись к Кэтри, будто кто-то толкнул их в спины. Кэтри с Заем отскочили назад. Взметнувшиеся пряди волос Магуса теперь нацелились прямо на Хоббс. Направление действия силы тяжести в зоне инверсии изменилось на девяносто градусов. Произошел какой-то сбой в работе барахлящего генератора искусственной гравитации «Рыси».
Хоббс в ужасе уставилась на потолок.
Кровь, успевшая собраться в церемониальных чашах, выливалась из них, текла по потолку алым водопадом и приближалась к красно-желтой полосе, проходившей почти прямо над головой у Кэтри.
Она едва успела закрыть лицо руками.
Литры крови добрались до зоны нормальной гравитации – алая река, порожденная внезапным сдвигом направления действия силы тяжести. Эта река выплеснулась и пролилась на Кэтри и Лаурента Зая, словно теплый летний дождь.
Кэтри Хоббс очнулась. Она задыхалась. Ее волосы разметались по подушке, несколько прядей легли на щеки, попали в рот. Кэтри принялась судорожно поправлять волосы.
Сон. Всего лишь сон. Бунтовщиков казнили больше месяца назад. И ничего столь жуткого не произошло. Во время реальной казни весь ритуал совершился с восхитительной военной четкостью.
Хоббс закашлялась, утерла пот с лица. У пота был солоноватый привкус, как у крови. Она подтянула колени к груди и постаралась дышать глубоко и ровно, чтобы успокоиться.
И тут она поняла: впервые за несколько месяцев ей приснился настоящий сон.
Кэтри Хоббс совсем недавно стала спать нормально. Циклов гиперсна она получила столько, что перекрыла допустимую норму ровно в два раза. Новый корабельный врач, серьезный гражданский человек с экваториального архипелага, почти целиком уничтоженного штормом, выдавал Хоббс лекарства, чтобы облегчить ей переход от гиперсна к обычному. Но Кэтри к лекарствам не притрагивалась. Она рассчитывала на то, что будет засыпать от усталости.
Очень скоро она поняла, как была не права. Хоббс успела привыкнуть к мгновенному погружению в гиперсны, к знакомым символическим сновидениям-повествованиям, на фоне которых так наделено восстанавливался утомленный головной мозг. Перед тем как уснуть нормально, она целый час металась и ворочалась. А когда наконец погрузилась в беспокойное забытье, увидела вот этот, давно притаившийся в подсознании кошмар.
Буквально через минуту после того, как она очнулась после сна, в котором ей привиделась казнь бунтовщиков, в дверь ее каюты кто-то позвонил, и надо сказать, довольно настойчиво. Кэтри проснулась окончательно и увидела в поле вторичного зрения значок: ярко-красные буквы, допуск Политического Аппарата.
Не дожидаясь ее ответа, трое аппаратчиков вошли в каюту. Двое почтенных мертвых и живая женщина.
– Кэтри Хоббс.
Даже в темноте Хоббс узнала плоский, невыразительный голос адепта Харпер Тревим.
«Что-то серьезное», – догадалась Кэтри. Спросонья она мыслила не слишком проворно. Тревим считалась старшим из тех аппаратчиков, которые находились на борту «Рыси». Что могло произойти? Хоббс села на кровати и быстро пробежалась взглядом по системам диагностики корабля в поле вторичного зрения. Похоже, все было в полном порядке.
– Слушаю вас, Почтенная Мать, – выдавила Хоббс осипшим голосом.
– Мы должны поговорить с вами.
Она кивнула и дрожа поднялась с кровати и встала по стойке «смирно». Она очень надеялась, что аппаратчики не обратят внимания на ее постельное белье. Простыни из натурального шелка – преступное удовольствие, вывезенное с родной планеты. Днем Кэтри старательно накрывала их флотским шерстяным одеялом. Однако смотрели аппаратчики исключительно на ее тело. Живая женщина, похоже, была несколько смущена. Хоббс, выросшая на утопианской планете, нисколько не стеснялась наготы и полагала, что мертвые к наготе тоже должны быть равнодушны.
– Да, адепт. Служу Императору, – проговорила Хоббс.
– Мы должны побеседовать о вашем капитане.
Естественно. Они по-прежнему охотились за Лаурентом. Они никогда не оставят его в покое.
– Да, Почтенная Мать?
– К нам поступили новые сведения относительно того, как и почему он отверг «клинок ошибки».
Хоббс с большим трудом скрыла возмущение.
– Его помиловал Император, адепт.
Мертвая женщина кивнула. Это четкое и бесстрастное движение напомнило Хоббс о том инструкторе по протокольным вопросам, который наставлял ее во время службы в штабе. От этого человека она узнала о языке жестов десятков разных народов, но сам он почему-то казался ей не совсем человеком. Вот и в адепте Тревим тоже было нечто такое нейтральное и отстраненное, словно сейчас происходил некий странный ритуал. На самом деле вся сцена носила настолько сюрреалистический характер, что Хоббс даже на миг задумалась, а не снится ли ей все это.
– Да, вышло удачно – в том смысле, что он не успел применить «клинок ошибки» до помилования, – сказала Тревим. – Но нас интересует то, какие мотивы заставили его отложить исполнение ритуала.
Хоббс не понимала, к чему клонит адепт. Она заморгала и попыталась прогнать последние остатки сонливости.
– Почтенная Мать?
– Какова истинная природа ваших отношений с Лаурентом Заем?
Кэтри не смогла ответить. Она молчала. Пауза затянулась. Ей самой казалось, будто кто-то зажал ей рукой рот.
– Что вы имеете в виду? – наконец сумела выдавить она.
– До нас дошли тревожные слухи.
У Хоббс стало горячо в груди, запылали щеки. Разгневанная, униженная, она злилась на себя за то, что не может подобающим образом ответить на это оскорбление. Нет, наверное, это очередной страшный сон: она стоит голая, полусонная, и ее допрашивают представители Императора.
