Беглецы из ниоткуда - Михайлов Владимир Дмитриевич (лучшие книги онлайн txt) 📗
Сознание этого оказалось неожиданно ужасным.
Атос бросился в ходовую рубку, к Семену.
– Я убил его…
– Так… – приговаривал Карачаров, не отрываясь от дисплея, на котором вновь, строчка символов за строчкой, возникала программа, теперь уже для внимательного ее изучения. – Это ясно. А тут что? Непонятно. Хотя… Если принять, что поляризация здесь идет по этой вот оси, то… Странно. Бромли – и не Бромли. Скорее, Хинд? Никогда он не занимался этой тематикой. Функ? Нет, уж точно не Функ, кто угодно, только не патриарх… Но вообще – как и почему эта штука сюда попала? В отдельную систему к тому же…
Флор понимал, что не к нему обращены эти слова; в долгом одиночестве физик привык разговаривать с самим собой. Поэтому юнец помалкивал, старался лишь запомнить каждое слово, чтобы как-нибудь потом расспросить хотя бы о названных именах: наверняка ведь они что-то значили в науке, а может, и в истории. Хотя наука интересовала Флора больше, чем все, что происходило когда-то и где-то. А вот то, что возникало и исчезало сейчас на экране, могло, пожалуй, помочь заглянуть в будущее и…
Мысли его прервались, потому что Карачаров неожиданно рявкнул:
– Ну, кто тут еще? И какого черта…
Это ему просто почудилось, что он – у себя в кабинете, очень далеко отсюда. В свое время к нему никто не мог войти, не договорившись предварительно, чтобы не нарушить ненароком мыслительный процесс. А тут внезапно ввалился писатель, да к тому же еще и с женщиной. С Верой, да.
– Какого черта вы тут потеряли, господа хреновы?
Это с его стороны было еще вежливой формой обращения.
Писатель же, щелкопер занудный, не обратил на окрик никакого внимания. Словно бы Карачарова здесь и не было. И сказал своей спутнице:
– Видишь? Все так, как я описал. Убедилась теперь?
Вера же в ответ молвила:
– Вижу – но его здесь быть не должно. Привет, доктор. Нет, его точно не было…
– Постой, постой. – Это уже физик вмешался в разговор, теперь нормальным тоном заинтересованного человека. – Ты о чем, Вера?
Писатель подумал – не обидеться ли ему на столь фамильярное обращение к теперь уже его женщине; сейчас ему стало казаться, что он ее завоевал в долгой и трудной борьбе. Впрочем, с писательской фантазии – какой спрос? Но пока он думал, разговор пошел дальше.
– Этой железки не было. И не должно ее здесь быть. Она – лишняя! – Вера говорила резко, глядя даже не на физика, а на компьютер, словно ему и доказывала незаконность его пребывания тут. – А вы что, случайно на него наткнулись? Я уверена – о нем никто из наших даже не догадывается. Зачем его сюда воткнули – вы хоть понимаете? Чем он управляет?
– Над этим придется еще подумать, – проговорил физик неопределенно. – Скорее всего не в нем одном дело. Он тут нам выдал любопытную информацию. Управляет двумя какими-то схемами, и находятся они снаружи. Поняла? Соединены, судя по его данным, последовательно…
– И что же они там делают?
Физик вдруг рассердился:
– Недаром говорят, что одна женщина может задать столько вопросов, на которые не ответят и сто мудрецов – а я тут один как-никак. Так что уж потерпи. Надо выходить наружу, найти, вскрыть – тогда и станем разбираться. – Он повернулся к Флору. – А может, отец твой все-таки в курсе? Мало ли… Он ведь хорошим капитаном… то есть он хороший капитан, верно?
– Пойти и спросить – всего и делов, – сказал писатель, чтобы что-нибудь сказать. Не мог же он никак не проявить себя в присутствии Веры.
Но далеко уйти они не успели. Едва вышли в коридор, как чуть не столкнулись с запыхавшейся от быстрой ходьбы Милой.
– Доктор Карачаров! – Она говорила с явным затруднением, тяжело ворочая языком, веки были полузакрыты – казалось, женщина вот-вот лишится сознания. – Я вас ищу, доктор…
– Уже нашли, – откликнулся Карачаров недовольно: еще одна помеха его работе возникла, и, конечно, в образе женщины. Недаром же он никогда не любил их!
(Это ему сейчас так казалось. Воображение физиков ничуть не уступает писательскому.)
– Я сейчас усну, доктор, – пришло время…
– Ну и – приятных снов. Мне некогда…
– С вами будут говорить… как их… Фокс. Нет, Функ. И Бром…ли. Бромли, да.
Карачарову показалось, что он ослышался. Что это была лишь звуковая галлюцинация.
– Вы сказали – Функ? И Бромли? Откуда вы о них знаете? Будут говорить? Как понимать это?..
– Через меня… Во сне…
– Черт знает что! Бред?
Истомин сообразил быстрее всех – потому что привык воображать неожиданное.
– В каюту ее! В любую – иначе она уснет тут, на полу…
Мила и в самом деле уже пошатывалась, открыть глаза у нее не было больше сил.
– Давайте ко мне! – тут же предложил Флор. – Вторая налево.
Подхватив под руки, Милу завели в каюту, уложили на кровать.
– Идиотизм какой-то… – все еще недоверчиво пробормотал Карачаров. – Черная магия просто, а не…
Он осекся – потому что заговорила Мила – совсем другим голосом, воркующим, нежным:
– Юрик – здравствуй еще раз…
И дальше – с перерывами:
– Доктор Карачаров здесь… Их нет, заняты… Да, да. Хорошо.
Продолжение последовало в другом ключе; она стала произносить слова отрешенным голосом, однотонно, как плохое говорящее устройство:
– Доктор Карачаров, я профессор доктор Функ. Здравствуйте!
Карачаров молчал, с полуоткрытым ртом, только быстро поматывал головой из стороны в сторону, и в движениях этих ясно читалось: этого не может быть потому, что не может быть никогда.
– Доктор, вы меня слышите?
– Да отвечайте же! – прошипел Истомин и больно ткнул физика локтем в бок.
– Я вас сейчас так ткну! – прорычал физик.
– Я вас сейчас так ткну! – повторила Мила с карачаровской интонацией. И – без паузы:
– Не понял вас, доктор. Повторяю: я – Функ. Рядом со мною – доктор Бромли, вы ведь его помните? Здравствуйте.
– Здравствуйте, доктор Функ, – отозвался наконец Карачаров. – Привет, Бромли. Рад вас слышать – если это действительно вы.
– У нас мало времени, доктор. Слушайте, запоминайте, если нужно – записывайте.
– Да, я слушаю, – ответил Карачаров, протянув руку в сторону, словно хирург, требующий нужный инструмент. – Писать! – Это он выговорил едва слышно, но Флор услышал и правильно понял; легкий щелчок дал понять, что запись включена. – Говорите, профессор.
– На вашем корабле находится сверхштатное устройство. Управляющий им компьютер…
– Мы только что нашли его.
Мила послушно воспроизвела карачаровскую реплику.
– Оно содержит программу… – тут же продолжила она.
– Она у нас!
– Карч, ты слышишь? Ни в коем случае не включайте ее, пока мы не объясним вам всего! Это Бромли, Карч! Ты понял?
Физик непроизвольно кивнул. Карч – именно так в давние времена называл его только Бромли, которому произнести полную фамилию казалось очень затруднительным.
– Понял, Бром.
– Хорошо. Слушайте дальше…
Нареву не впервые приходилось идти под конвоем. И точно так же не впервые – уходить от него. У конвоя не было опыта, а у путешественника – был, и немалый.
В узкую дверцу лифта, к которому его подвели, можно было проходить лишь поодиночке. Этим Нарев и воспользовался. Шагнул в проем первым и тут же, не оборачиваясь, с силой ударил ногой назад, зная, что не промахнется. Жалко было, конечно, детишек, но ничего – потом извинится. Да и эту игру они начали первыми.
Пока стоявший позади него Валентин с трудом разгибался, Нарев успел нажать на кнопку срочного подъема. Дверца закрылась рывком, кто-то, кажется, пытался помешать – получил по пальцам. Лифт помчался вверх, словно им выстрелили.
Остановилась кабина лишь на уровне Центрального поста. Вход туда был доступен лишь членам экипажа, и Нареву это было прекрасно известно. Знал он, однако, и то, что электроника корабельных замков была не бог весть какой сложной – рассчитывалась на чрезмерно любопытных пассажиров, не более. К тому же он не боялся оставлять следы, а потому просто вскрыл коробочку и замкнул нужные контакты лезвием перочинного ножика. Дверь сразу же сдалась.
