Второй наместник Тагана (СИ) - "Тенже" (читать хорошую книгу .TXT) 📗
ностей или двусмысленностей Хайнц себе, конечно, не позволял.
Но иногда писал совершенно ненужные подробности — как в этом случае.
«Такие вещи нельзя перепоручать. Но ведь неохота набирать длинные простыни текста ни о чем — о погоде, самочувствии и занятости на работе».
Белка согласилась спуститься вниз довольно быстро — ей
приглянулся бублик. Окрыленный успехом старший телохра-
нитель запретил наместнику курить — «животным это не
нравится, хаупт!» — и начал заманивать грызуна на стол. Арек
от нечего делать вскрыл пяток пакетов с закусками, велел Люксе
с Михаэлем, дававшим Хайнцу советы, заткнуться и отсесть
подальше, и начал обдумывать планы на вечер. Остаться в
Eisenwasserlich или вернуться в столицу? Погода хороша — теплынь, солнышко... Здесь можно усесться на балконе, выпить пива с видом на горы, а если станет совсем скучно, заставить кого-нибудь из телохранителей сгонять в столичный бордель и привезти шлюху. Размышления о преимуществах минета на свежем воздухе развлекли его минут на десять. За это время Хайнц уговорил белку влезть на стол и шепотом потребовал,
чтобы наместник подразнил ее бубликом — так, мол, она подойдет ближе, и снимок выйдет совершенно естественным.
Появление неизвестного, ломившегося сквозь кусты на поляну, вызвало у Арека раздражение. Спугнет белку, и все усилия даром! И тот факт, что незнакомец оказался не незнакомцем, а бывшим любовником-туземцем, недовольство не убавил — скорее, подстегнул. Александер отъелся и перестал иметь загнанный вид. Понятное дело, его-то никто насильно жениться не заставляет!
О том, что двойник мужа жив и здоров, наместник знал. И даже располагал информацией, где он работает. Информация всплыла месяца три назад, в вечерней беседе с телохранителями.
Поначалу разговор не касался Александера — говорили о
городском благоустройстве, вспомнили Eisenwasserlich, и Хайнц неожиданно упомянул самого первого, покойного коменданта.
Арек подумал и счел нужным сообщить телохранителям, что смерть произошла в результате несчастного случая. Его не тяготило клеймо убийцы, но какой смысл навешивать на себя лишнее? Молодежь ошеломленно запила новость пивом, и Люкса растерянно пробормотал:
— А я ж тогда вашему... ну, этому... с нервов ляпнул, что вы коменданта положили. Вот я дурак...
— Ничего страшного, — успокоил его наместник. — От меня не убудет. Да и не думаю, что он кинулся разносить эту новость по всему городу.
— Кстати, я его видел, — взбалтывая остатки пива в бутылке, проговорил Хайнц.
— Давно?
Арек пообещал себе не разыскивать Александера и избегать контакта при случайной встрече, но выслушивать сведения о его жизни эти ограничения не мешали.
— Пару недель назад. Ехал с заправки, хотел заскочить в автоматы, спустить соточку. Притормозил у точки напротив жилого комплекса, смотрю — он в дверях стоит, курит. Я
выходить не стал, пригляделся...
— Он играет?
«Это не оправдывает, но объясняет старую ложь».
— Нет, хаупт. Он там работает. Бейдж, в руке связка ключей.
— Понятно.
Кусочек мозаики прибавился к двум, хранящимся в памяти.
Первый — Александера не было в списках погибших в «дни памяти Менка». Второй — бывший военнопленный Шелехов подал прошение о смене статуса. Чтобы скрыть интерес к определенному человеку, Ареку пришлось выборочно проверить статистику по десятку регионов. Третий кусочек свидетельствовал о том, что жизнь у бывшего любовника пусть не шикарна, но наверняка стабильна и налажена.
Теперь он сумел убедиться в этом лично. И разозлился еще сильнее — не на Александера, на себя. На совершенно ненужное направление мыслей — раз работает в автоматах, значит у наших, если прошел проверку, значит чист.
«Такие раздумья до добра не доведут, — одернул себя наместник. — Что он там хочет? Поговорить? Поговорим. Что бы ни попросил — откажу».
Сообщение о записке оказалось равносильным тяжелому
удару по затылку. Бывший любовник сделал беспроигрышный ход. Теоретически можно было дать команду телохранителям, перевернуть его квартиру вверх дном и найти искомое, не соглашаясь ни на какие условия, но Ареку не хотелось марать
память о Грэге подобной возней. Он пересилил не вовремя накатившую дурноту — после известия в глазах потемнело, и приказал Рейну подогнать машину к ступенькам. Требовалось экономить силы, а это исключало лишние шаги пешком.
Слабость не исчезла во время поездки — чуть отступила, затаилась, ожидая подходящего момента. Наместник, наперечет знавший собственные болячки, понимал, что у него упа ло давление. Но глотать лежавшие в кармане таблетки под внимательным взглядом Хайнца не собирался. Старший телохранитель пекся о его здоровье, как хищная наседка, и
вполне мог развернуть джип со словами: «Сначала к врачу, хаупт».
У знакомой калитки Арек повернулся к Александеру:
— В квартире кто-нибудь есть?
— Нет. Я по-прежнему живу один.
— Тогда дай Рейну ключи, он проверит помещение.
— Обыскивать по полной, хаупт?
— Не надо. Ты один до утра провозишься. Глянь на видных местах — не лежит ли под кроватью взрывное устройство, нет ли на кухне банки с ядом...
— Как прикажете, хаупт, — пожал плечами Рейн, забрал протянутые ему ключи и пошел в квартиру.
Короткий обыск дал желанную отсрочку. К моменту появления Рейна у Арека перед глазами перестали мелькать назойливые мушки, и он вполне достойно выбрался из машины.
Медленно, но ровно дошел до лестницы и жестом предложил бывшему любовнику подниматься первым.
— Может, я следом? — неуверенно поинтересовался тот. —
Я поддержу... если...
— Иди вперед.
До двери Арек практически дополз, не сдавшись только потому, что чувствовал спиной сверлящий взгляд Хайнца. В прихожей привалился к косяку, нашарил в кармане пузырек с
таблетками и потребовал:
— Дай воды.
Чашку с водой Александер подал немедленно и, заметно изменившись в лице, — до глубины души обеспокоившимся стал выглядеть — осведомился:
— Тебе плохо?
— Где записка?
Таблетки сначала не желали вытряхиваться из пластикового флакона, затем высыпались на ладонь грудой, а пара штук улетела на пол.
— Сколько надо пить?
— Две, — ответил Арек и, уже утыкаясь носом в шею бывшего любовника, услышал: «Держу».
Александер дотащил его до кровати, заставил выпить таблетки, растер заледеневшие ладони и, согревая дыханием, спросил:
— Позвать телохранителей? Может, врач нужен?
— Где записка?
Вместо ответа из шкафа были извлечены черные джинсы.
Картонный ярлык-книжка с золотым орлом открылся, и перед
глазами наместника заплясали буквы, выведенные знакомым
бисерным почерком. Никакой экспертизы не требовалось —
записку действительно писал Грэг.
«Шатци! Не знаю, кто купил эти шмотки, особенно сиреневую майку с попугаем, но их принесли к нам домой. И посыльный так вертел попкой, что я чуть не отжарил его в прихожей, но потом вспомнил — ты можешь придти, и побоялся, что ты отжаришь нас обоих. Но тебя все нет, и я от скуки решил прогуляться в магазин. Куплю яблок и лампочек. Если ты вернешься первым, нажми на микроволновке кнопку «разогрев», только, ради всех богов, ничего не трогай в настройках!!! Целую».
Вместо подписи Грэг нарисовал странно перекошенное подобие улыбающегося смайлика. Арек еще раз вчитался в слова и обхватил себя руками за плечи, унимая дрожь. Его захлестывала паника. Хоть убей, но он не мог вспомнить — когда? Джинсы, сиреневая майка с попугаем... Яблоки, лампочки... Ничего подобного в памяти не задержалось.
