Вера. Надежда. Любовь (СИ) - ЛетАл "Gothic & (читать книги без сокращений txt) 📗
И, стоя перед знакомым кабинетом, уже воинственно расправляю плечи и не прячу ненависти во взгляде, спокойно шагая в открытую передо мной дверь.
— Елисей, ну и видок, — расплывается в шакальей улыбке Борис, с полоборота вызывая острый приступ бешенства. — Ты уж прости мой маленький недогляд. Не думал, что без меня мои олухи элементарные вещи сделать не могут. Только сейчас узнал, что тебя не отпустили.
— Да-да… Я так и подумал, — потираю затекшие запястья, наконец-то освобожденные от оков и, провожая взглядом закрывающего дверь конвоира, уже не гашу в себе «души прекрасные порывы»: яростным Гриффоном налетаю на мента и Минотавром припечатываю его к стене.
— Хочешь, чтобы я поверил в этот бред?.. — цежу сквозь зубы злобной Мегерой и сжимаю пальцы мертвой хваткой на шее Митлана.
— Ты этого добивался? — Цербер во мне уже готов свернуть позвонки подонку, а Ехидна ликует, видя, как багровеет лицо Бориса.
— Отвечай!!! — рявкает Гарпия, впадая в неистовство от неправдоподобно слабых попыток к сопротивлению.
— Хор-р-рош… — хрипит Борис. — Даже сейчас хорош-ш-ш, истинный Бес…
Я смотрю в темные глаза безумца, горящие больным восхищением. В глаза религиозного фанатика, без тени сомнения шагающего в ритуальный костер. В излучающие похоть глаза маньяка, от которого не пахнет страхом, но разит возбуждением. А когда ненароком касаюсь бедром оттопыренной ширинки, рвотный позыв подкатывает к горлу. Но, давя в себе отвращение, я хочу, чтобы он заглянул в глаза смерти и сильнее сжимаю пальцы…
Что-то гасит вокруг Свет, и где-то внутри зарождается звук. Страшный скрежет корежащегося металла. Мерзкий визг покрышек по асфальту. Скулеж ветра в водосточной трубе. Поднимается из глубин самого Ада, вырывается наружу диким нечеловеческим воем, разрывая сознание смертельным ужасом. Мозг пронзает болью. И я знаю, что это было.
Бросая свою жертву, отшатываюсь назад, и ГНКашник тут же заходится кашлем.
— Мне нужен телефон!!! — ору, не контролируя себя. Нервная дрожь прокатывается по всему телу, а сердце вновь и вновь сбивается с ритма. Я не могу контролировать себя и свои эмоции. Мне страшно!
— О своем мальчике беспокоишься? — грузно плюхается в кресло Борис, суетливо растягивая узел галстука. — Лети. Ты свободен, — и подталкивает пластиковый контейнер с моим «добром», который я не заметил сразу.
— Даже не смей о нем заикаться! — Лихорадочно шарюсь в конфискованной мелочевке, и не находя главного, вопросительно поднимаю взгляд на Митлана.
— Телефон приобщен к делу, — мент понимает без слов. — Получишь через десять дней, вместе с тем, что тебе причитается.
— Дай свой! — не прошу — приказываю.
— Ли-и-ис-с-с, — Митлан тянет имя, улыбку, время, и, качая головой, вновь включает Большого Босса. — Тебе ли не знать о протоколах.
— Сука! — все что могу сказать, на прощанье от души хлопая дверью.
В голове все еще мечутся отзвуки страшного крика, запуская внутри навязанный тюкающим в висках пульсом отсчет.
Минута, вторая, третья… Бегу, несмотря на усталость, на ходу распихивая по карманам документы и бережно укладывая подарок любимого поближе к сердцу. Мне надо к Денису. Мне надо спешить…
Пятая, шестая, седьмая. Резко захлопываю дверь стылого салона, но мотор уже рокочет и надо бы дать прогреться движку, но у меня нет на это времени. Ладони со сбитыми казанками судорожно сжимают руль. Педаль в пол. Вперед…
Четверть часа гоню машину по взлетной полосе широкого шоссе, прорываясь через вечный поток автомобилей, который не иссякает ни днем ни ночью. Не вижу ни праздничного убранства города, ни призывно горящих рекламных щитов. И даже пролети мне наперерез оленья упряжка с Дедом Морозом, я бы и ее не заметил, отмахиваясь от назойливой мысли: «Это какой-то рок, что я постоянно не успеваю».
Не хочу верить в злодейку-судьбу. Я должен успеть. Полчаса — и влетаю в знакомый двор, окутанный темнотой ночи. «Денис, прошу, только без глупостей. Я уже рядом». Бросаю машину на заснеженном газоне…
***Face On (Extended) — Yoko Kanno — Wolf's Rain OST***
— Бес! — хриплый окрик за спиной.
Разворачиваюсь на автомате, и в тот же миг мощный толчок опрокидывает меня навзничь. Что-то горячее обжигает грудь, не давая дышать. Что-то теплое разливается под одеждой, забирая последние силы. Что-то холодное высасывает душу, причиняя нестерпимую боль…
Раскинув руки, смотрю в небеса, где надо мною разрывается их белесый покров и закручивается в черную воронку разрастающегося торнадо. Но не страх, что эта стихия сейчас захватит меня в полон, а четкое осознание, что мне нужно спешить, молниеносно поднимает на ноги.
Стремительно несусь, на бегу отряхивая пальто и не сразу замечая, как что-то изменилось в пространстве, исказило формы, геометрию. Как что-то приглушило звуки, точно залив уши воском, но какой-то рваный, неясный ритм все еще доходит до перепонок, только идет изнутри меня. Как что-то стерло цвета, будто я попал в черно-белое кино, но белого в нем тоже нет, потому что все вокруг покрыто тонким слоем цементной пыли, а в непроглядном мраке наступающей ночи причудливым вихрем зависли вмороженные в вязкий воздух хлопья серого снега.
«Соберись, Лис. Ну же! — Судорожно проталкиваю в себя кисельный воздух и, сжимая кулаки, пытаюсь унять накатывающую панику. — Время сделало виток и ты снова в начале пути. Ты должен спасти Дениса и даже причудливые игры угасающего разума не остановят тебя в шаге от Любимого.
Несусь к подъезду, распахиваю дверь и следующим шагом оступаюсь, как оступаешься, ожидая почувствовать под ногой ступеньку, а ее там нет. Хватаюсь за стены, пытаясь сохранить равновесие, но и привычных стен тоже нет.
Вправо, влево, прямо извилистые тоннели бесконечных коридоров, в которых нет ламп, но ртутный дрожащий свет сочится прямо из стен, освещая двери, двери, двери. Я не знаю куда идти, но уверен: у меня больше нет права на ошибку.
Верчу головой, пытаясь зацепиться взглядом за какую-то подсказку, но ничего не вижу, только чувствую, как до омерзения липкие тени касаются моих рук, цепляются за ноги, не давая идти. Шепчут, завлекая в свои сети, из которых, знаю, мне не выпутаться. Тело горит. Жар такой, что кажется, сгораю заживо.
— Дэн! — отчаянно кричу в пустоту, и в ответ словно лассо опоясывает тело и тянет в не замеченный раньше бесконечно длинный коридор, в конце которого теплится свет и маячит призрачный, но такой знакомый силуэт. Я знаю, кто это, и мне нужно туда. Он мой. Он зовет меня к себе.
Тороплюсь, точно спринтер, готовый преодолеть эту стометровку за считанные секунды и выиграть долгожданный приз, но конец коридора все никак не приближается, и казавшийся ровным путь начинает петлять, пока опять не приводит к дверям лифта.
Неистово барабаню ладонью по кнопке, и створки приветливо распахиваются, приглашая в тесное пространство кабинки, залитое бледно-серым светом. Решительно шагаю внутрь, и на меня тут же давит инерция стремительного движения вверх.
Мой этаж, и до боли знакомая, оставленная какими-то влюбленными чудиками надпись «В+Н=Л» бросается в глаза резким контрастом обшарпанным стенам, будто кто-то только что обвел ее маркером. Сердце сбоит, когда понимаю, что я на верном пути.
Вихрем врываюсь в незапертую дверь. Пролетаю мимо груды своих чемоданов и притулившегося рядом рюкзака Дениса и замираю на пороге в зал…
— Дэн! — Душа леденеет при виде любимого, сжавшегося в болезненно пульсирующий ком. Мгновенным взглядом окидываю хаос разбросанных документов и выпотрошенных блистеров, подчеркнуто строгие ряды таблеток и суровость холодной стали ПМ. Поднимаю глаза от ноута к удивленно распахнутым Дениса и читаю кромешный Ад его мыслей. — Блять, даже не думай! — Внутри удушливой волной поднимается Страх, и Злость сжимает мою сущность в жилистый кулак. — Не смей сдаваться! — Одним движением сметаю со стола все.
— Лис… — судорожный выдох, и в глазах парня загорается огонек Надежды. — Любимый, это же ты. Отзовись, дай мне знак, я чувствую тебя… — Мой парень ищет меня, зажигая повсюду свет, а мне нужен только его.
