Ворожей Горин – Посмертный вестник (СИ) - Ильичев Евгений (книги хорошего качества .TXT, .FB2) 📗
Времени прийти в себя упырь мне не дал. Балансируя где-то на краю сознания, я услышал, как ко мне кто-то подошел, и уже в следующую секунду ощутил пронзительную боль в левой лодыжке, а через мгновение осознал, что вишу вниз головой. Жути нагонял и тот факт, что упырь действовал практически беззвучно. Не было никаких хрипов или шипения, обычно сопровождающих хоррор-фильмы. Сопротивляться у меня не было ни сил, ни желания. Повиснув безвольной куклой вниз головой, я мечтал лишь об одном — чтобы все это поскорей закончилось. Даже мысль о скорой смерти меня сейчас не пугала, а скорее, даже успокаивала. Сейчас мне оторвут голову, и я не буду больше чувствовать эту боль в ноге. Ой, уже и в руке. Черт, как же больно! Кажется, меня схватили за разноименные конечности и планировали разорвать пополам наискосок, так что суставы мгновенно повылетали с положенных мест и сейчас меня пронизывала боль от ступни до запястья. Силища, с которой меня удерживал этот упырь, вообще не укладывалась в голове. Ну не может живое существо быть настолько сильным! Где эти ваши хваленые законы физики? Нельзя вот так запросто взять и поднять человека над землей!
И тут я увидел лучик надежды, коим стала Алиса. Она показалась лишь на мгновение, когда моя голова болталась между ног моего мучителя. Ноги нежити, кстати, я даже успел разглядеть, поскольку упырь был в юбке. Да, вы не ослышались, упырь оказался упырихой. Ну или, по крайней мере, очень ухоженным шотландцем в килте. Пока меня пытались четвертовать заживо, вурдалачка медленно подкрадывалась к месту сражения (а точнее, к месту пытки) сзади. Упыриха явно не видела ничего вокруг себя, ее интересовал только я.
Ну же… вот-вот Алиса нанесет удар, еще секунда, и все закончится. Но то, что я увидел далее, повергло меня в неимоверный шок. Подойдя к нам почти вплотную, Алиса замерла, затем медленно присела на корточки, сняла свои очки и с каким-то странным упоением посмотрела мне в глаза.
«Вот и все, Горин — пронеслось у меня в голове, — никто тебя спасать не собирается. Да и не собирался никогда, видимо».
Прав оказался отец Евгений. То, что сейчас происходило, было частью чьего-то зловещего плана, ловушкой, в которую я шагнул сам. Скорее всего, таким образом Курия решила от меня избавиться. Уж не знаю, чем именно им не угодил новоиспеченный ворожей — возможно, тем, что самовольно упокаивал их собратьев по виду. А может, то, что сейчас должно было произойти, являлось частью чего-то более масштабного. Кто знает, может, вурдалаки и впрямь решили пойти на беспрецедентную эскалацию в противостоянии с другими обитателями мира Ночи? Может, я мог помешать им в создании армии вурдалаков, кто знает? И ведь не побоялись пойти против ворожей. Знают же, что они далеко не первые в списке претендентов на мою голову. Ворожеи, Совет, Косяков… последний так и вовсе очередь самым первым занял. Хотя какая уже разница? В любом случае, этот геморрой расхлебывать уже не мне. Ох, права была предательница Алиса — никому в мире Ночи верить нельзя. Точнее, нельзя было. А теперь уже неважно.
Глава 20
Признаться, на самом деле человек я незлобивый. Если мне кто гадости делает или просто жизни не дает, я либо просто терплю такого чудака на букву «м» подле себя (как в случае с тем же замглавврача Косяковым), либо просто ухожу от конфликта. Привычки платить злом за зло у меня нет. Ну, нет во мне этой гнильцы, которая заставляет иных годами помнить гадости и вынашивать планы мести. Мне проще выйти из конфликта и просто забыть о том говне, что мне причинили. Исключение разве что Настюха, «любовь моя несбывшаяся». На нее я действительно разобиделся и долго эту обиду хранил в душе, пока не понял, что это все бессмысленно. Она-то живет себе в удовольствие и ничто ее не гложет. Единственный, кому плохо в этой ситуации, — я сам. В общем, я и там умудрился отпустить и забыть… ну, почти. А тут вдруг такая обида на меня накатила! И ладно бы, если я в равном бою пал бы, все ж не так обидно было бы. А тут меня заманили в ловушку, наплодили ради этого кучу упырей по всей Москве, а я возьми и слейся в первом же бою. И это сделала даже не высшая вурдалачка, а простой статист!
В общем, болтался я вниз головой, смотрел на то, с каким упоением за моей гибелью наблюдает подлая Алиса, и что-то внезапно взыграло внутри меня. Что-то недоброе. Не могло все так закончиться, не должно было. Неужели в этой истории я настолько слабая фигура, что меня простой упырь уделать может? Что же я, в таком случае, ворожеям смогу противопоставить в день летнего солнцестояния? Глаза отведу? Фокус покажу с кроликом из шляпы? Смешно даже.
Вдруг меня пронзила и еще одна мысль — а я ведь понятия не имею, что сейчас творится с моей сестренкой. Она похищена каким-то наркоманом и удерживается им в какой-то съемной квартире на севере столицы. Она одна и беспомощна, и я понятия не имею, спасли ее отец Евгений с Вилкиной или же что-то пошло не так. А если я сейчас помру, то, собственно, так и не узнаю, чем там все у них закончилось.
Именно эти две мысли — тревога за Веру и обида на всю вселенскую несправедливость — заставили меня озвереть. За какое-то мгновение адреналин и моя ворожейская сила (уж не знаю, что именно меня подстегнуло сильнее) позволили мне обрести ясность ума. Все мое тело каким-то невероятным образом мобилизовалось и пришло в тонус. Упыриха тем временем ощутимо напряглась и попыталась разорвать меня пополам, и у нее бы получилось (я помнил, с какой легкостью она головы тем бедолагам поотрывала), если бы во мне не проснулось какое-то неясное ощущение «другой» силы. Нет, бесспорно, я и раньше ее ощущал. Она меня берегла, она меня лечила, она помогала мне выходить из тела и совершать некоторые манипуляции с сознанием людей, но по сравнению с тем, что я чувствовал сейчас, все это было детской забавой. Сейчас я ощущал ее всю, полностью. Из вынужденного попутчика, с которым приходится мириться и считаться, я стал для нее своим, стал союзником. Почему именно сейчас? Не знаю. Может, мои предсмертные мысли о сестре ее подстегнули, а может, и внезапно проснувшаяся воля к действию и мести. А возможно, и то, и другое вместе. Как бы то ни было, но из простого сосуда для этой силы я превратился в союзника. И только сейчас я понял, насколько она мощный для меня союзник. Нет, я не стал полноправным обладателем этой силы, но в наших с ней непростых отношениях явно наметилась тенденция к новому витку сотрудничества. Более плотному, более осмысленному.
Первым делом обострились все мои чувства, особенно осязание. Я тут же ощутил в свободной руке, безвольно болтающейся где-то между ног упырихи, холод и приятную тяжесть ножа. Вот же остолоп! Мне же Алиса нож какой-то специальный всучила, а я так перетрусил, что позабыл о его существовании напрочь. Благо еще не выронил его, когда эта кровопийца меня швырнула. Видимо, и за это я своей силушке должен спасибо сказать.
Первым делом у меня возникло желание подправить этим ножом физиономию Алисы — больно уж она у нее довольной сейчас была. Предательство такого рода должно караться наравне с убийством. А что, вон ее лицо буквально в полуметре от меня. Сидит, тварь, ухмыляется. И я бы так и сделал, если бы упыриха не почувствовала что-то неладное и не усилила свой напор, так что я начал вновь ощущать острую боль в разрываемых суставах и связках. Сила силой, но, видимо, и она не была безграничной — еще немного, и упыриха порвала бы меня на две неравные части. Именно поэтому планы мести Алисе я отложил на потом, а вместо них подрезал упырихе оба ахиллова сухожилия. Хорошо так подрезал, от души. То ли сила помогла, то ли нож оказался таким хорошим — я даже не ожидал от него такой остроты. Таким, пожалуй, и голову от плеч недолго отделить при должной сноровке. А кто у нас анатомию на пятерку сдал в свое время? Правильно, Гришка Горин. Что там Алиса говорила? Будет больно? Ну, а без «ахилла» еще и нефункционально. Побегай-ка теперь, сучка!
