Второе пришествие инженера Гарина - Алько Владимир (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
*** 13 ***
Несведущим людям, прямо и спокойно попирающим Землю (шаг – атом от длины ее окружности), заглядывающим на небо и строящим воздушные замки, и думать недосуг о том, что кому-то есть забота спускаться на десятки метров вглубь, высиживать в темных колодцах и заброшенных шахтах и регистрировать какие-то колебания за тысячи и тысячи миль от них самих. Но так, в принципе, и происходит, если речь идет о Международных Сейсмологических Сводках, организованных с 1923 года. Вот только колебания эти – сдвиги земной коры, стирающие в пыль города. Замурованные в своих лабораториях, в изоляции, нередко в затемненных помещениях (в зависимости от типа самописца), денно и нощно сейсмологи вслушиваются в шорохи и рокот подземного космоса: эдакие маковые росинки, прилипшие к жерновам и угадывающие кривизну и содрогание оси вращения.
В Южном и Северном полушариях, в обеих Америках, в Азии и в Европе, в предгорьях Альп и Кордильерах, на Памире и Тибете, островных землях Японии, Австралии, Новой Зеландии… кружится записывающий барабан, скользят перья, бегает световой блик от зеркальца. Толстые пачки сейсмограмм обрабатываются, упорядочиваются. Выделяют первичные волны и вторичные, моменты их прихода, высчитывают расстояние до эпицентра.
В тот день – 13 ч. 40 м. 26 с. по Гринвичу – оператор сейсмостанции в предгорьях Швейцарских Альп, вблизи Н., привстал и тут же незамедлительно сел. Насколько он был в здравом уме и сведущ в своей профессии, он понимал, что фактически должен был быть изломан и мертв, как все вокруг исковеркано и разбито при местном землетрясение силой за 8 магнитуд (11-12 баллов по шкале Рихтера). Но именно такой силы импульс вывела кривая на сейсмографе. Адский пик первого толчка, за которым должен последовать второй, еще более разрушительный. Так учил мировой опыт и теория распространения упругих земных волн. Но ничего подобного не происходило. Кстати, припомнил оператор как бы перед смертью и насколько был сведущ, последнее на памяти людей историческое землетрясение произошло в этом районе в 1618 году, 25 августа. Помнил он это лишь потому, что при введении всякого новичка в работу дата эта приводилась как «дежурная», наподобие анекдота.
И вот уже по тому, что он жив, и в благодарность за это – оператор швейцарской станции вернулся к исполнению своих прямых служебных обязанностей: проверил запись, сличив показания с данными от аппарата несколько иной конструкции (системы Омори), в которых работает классический горизонтальный маятник на стержне, с массой груза всего в несколько килограммов. Регистратор колебаний – белая линия на закопченной бумаге – вывела все тот же роковой пик (13:40:26 по Гринвичу), но значительно уже меньшей амплитуды, словно бы так, как каждому свое. Оставалось только ждать показаний всей мировой сейсмослужбы. И они незамедлительно стали приходить уже на второй и в последующие дни. Сходная картина наблюдалась на станциях в Южной Моравии (Чехия), Лиссабоне (Португалия), Сицилия (Италия), в Югославии, Греции. И значительно более слабый разряд микросеймов – веером, что отметили большинство сейсмостанций в коридоре от Канарских островов до Филиппин и Земли Франца Иосифа, на Крайнем Севере. Единственно как-то «уцелевшими» остались уязвимые в сейсмическом отношении районы Центральной и Южной Америки. Над ними что-то пронеслось слегка, слегка – божьим одуванчиком, и то благодаря замерам высокочувствительной технике. Столь слабый эффект отнесли поначалу за счет экранирующего действия земного ядра.
Но вот время – как по нажатию кнопки шахматных часов – 13:40:26 по Гринвичу, абсолютно на всех сейсмографах. Ну а то, что и вообще ни, ни… и нигде. И грянул гром.
*** 14 ***
Во-первых, все станции как одна зарегистрировала «толчок» исключительно местного характера. То есть везде, где, по правде приборов, происходило роковое катастрофическое землетрясение, оно приходилось на «рядом» и «здесь», так, словно планета всецело оказалась под сеткой разломов и сдвигов коры.
Во-вторых, подлинно сейсмические волны никогда не имеют характера изолированного импульса. В тот же «роковой» час, минуту и секунду районы Европы и Центральной Азии накрыл по преимуществу одиночный импульс.
В-третьих, разные по конструкции сейсмографы вывели и неодинаковую по силе магнитуду толчка. Больше того, один такой первобытный прибор системы Вирхова (Россия), маятником в котором служил бак с 17 тоннами железной руды, сорвался, что называется, со «стапелей» под действием странно возросшей своей массы и переломал регистрирующую аппаратуру.
И, наконец, в-четвертых, – по основному и главному, как и единственно приемлемому (если верить очевидному), – никаких мало-мальских подземных толчков на территории Центральной Европы, так же как, впрочем, и всей остальной, до границ ее по Уралу, не происходило, включая и все вышеупомянутые районы Земли.
Сложилась нелепейшая ситуация, которую один прыткий научный обозреватель охарактеризовал как «околпаченный реализм», подразумевая под этим вторжение в закрытый прибор неких пакостных сил, отменно организованных и физически грубо вмешивающихся в работу самописцев. Но там, где появляются черти, не жди разумного научного объяснения. И все же такой ответ дали физики. Известно, что сейсмограф Беньоффа по конструкции аналогичен обыкновенному гравиметру, применяемому в геолого-разведке и меняющему свои показания в зависимости от распределения массы пород. Устанавливаются они и на кораблях для почти схожих целей. И вот тогда-то, в ответ на запрос, с борта океанографического судна «Тезей» (Франция), курсирующего по выходу из Гибралтар, равно как и советского «Витязь», проводившего изыскания в Балтийском море, были получены уникальные данные о мощном гравитационном возмущении, пришедшемся на большую часть Европы, – в известное уже время, и с силой способной в доли секунды преодолеть инерционную массу приборов. Импульс подобного рода мог быть вызван только явлением космического порядка. Обратились к астрофизикам, которые и информировали научную общественность, что ни в указанное время, ни даже в соответствующую геологическую эпоху орбиту Земли не пересекало сколько-нибудь крупное космическое тело, способное так исказить гравитационный фон планеты. И так далее…
«Возмущение» это затихло бы само собой, если бы не появление статьи в солидном научном журнале «Нейча» (Англия), в свою очередь перепечатанное из советских источников, и под авторством известного русского физика Хлынова. Работа получила хорошие отзывы у ряда специалистов Запада и была написана в ключе новейших (и парадоксальных) физических теорий. Вот фрагментарно некоторые ее положения в приемлемо-популярном изложении.
Исходным пунктом, взятым здесь в духе смелой научной спекуляции, было известное утверждение Эйнштейна о взаимосвязи метрики пространства и проявления гравитации. В этом смысле можно сказать, что гравитация – суть геометрия. Хлынов же, фактически, пошел еще далее, ссылаясь на данные космогонии и вышеописанный гравитационный эффект, он сделал «дичайшее» предположение о наличии в мировом пространстве неких специфических зон или «подкладок Вселенной», где метрика обычного трехмерного пространства как бы «завернута» наподобие тора, и что Земля, со всей планетарной системой стремящаяся в направлении созвездия Лебедя (220 км в секунду), однажды «провалилась» в подобный странный «карман» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Случилось это событие 26 июня, в 13:40:26 по Гринвичу и характеризовалось мощнейшей гравитационной атакой Земли, по причине особенностей топологии тора в сравнении с метрикой пространства нам обычного толка. Кроме того, по мысли автора статьи, вполне возможен был ряд явлений, подпадающих под разряд каузальных аномалий, обусловленность которых не может быть уже интерпретирована как обычная причинность, и что с точки зрения земного наблюдателя будет выглядеть чудом. В результате физика как наука оказывается в необычной ситуации. Принцип причинности – фундаментальнейший закон мироздания, от которого не так-то легко отказаться. Однако, казалось, предустановленная гармония не всегда принимала это в расчет.
