Человек, который любил Джейн Остин - О'Рурк Салли Смит (читать книги без регистрации TXT) 📗

Словно во сне Элиза выслушивала технические детали и подробности проведенной в лаборатории экспертизы. И хотя в глубине души она мечтала о том, чтобы письма оказались настоящими, со вчерашнего дня ее терзало циничное высказывание Джерри о том, что чудес на свете не бывает, а значит, ничего подобного произойти не могло.

Однако все-таки произошло. И вот теперь один из самых уважаемых экспертов по редким документам, выдающийся знаток биографии и творчества Джейн Остин уверяет, что письма настоящие.

Элиза радостно улыбнулась, а потом вдруг помрачнела. Ибо вспомнила, что больше всего беспокоило ее в этих письмах с самого начала.

– Извините, доктор Клейн, – робко перебила она Тельму, которая как раз пустилась объяснять, как окисление частиц железа, присутствовавших в чернилах девятнадцатого века, со временем способствует покраснению этих самых чернил. – Но я одного только не понимаю. Вы говорите, что письма эти настоящие. А мне всегда казалось, что Фицуильям Дарси был лицом вымышленным, героем романа…

Тельма Клейн вздохнула и окинула ее взглядом, каким обычно смотрит учительница на тупого или нерадивого ученика.

– Скажите, дорогая, – снисходительным тоном начала она и откинулась на спинку кресла, – а что вам вообще известно о Джейн Остин? Телесериалы, разумеется, не в счет.

Обиженная и тоном, и самой постановкой вопроса, Элиза полезла в сумочку и достала толстую книгу, взять которую не поленилась здесь же, в библиотеке, накануне днем и за чтением которой провела полночи.

– Согласно вашей же книге, – с вызовом начала девушка, – Джейн Остин признана самой выдающейся романтической писательницей в английской литературе. И еще она никогда не была замужем и не имела любовников. По крайней мере, никому не известно о наличии таковых в ее жизни. – Темные глаза Элизы сердито заблестели. – К тому же, да будет вам известно, я прочитала «Гордость и предубеждение» по меньшей мере десять раз. То же можно сказать и о других романах Остин. Так что, поверьте, я не столь уж невежественна в том, что касается ее творчества.

Тельма терпеливо выслушала эту сердитую тираду хорошенькой темноволосой художницы, и на лице ее не отразилось ровным счетом ничего. А затем строгие черты несколько смягчились, и, к удивлению Элизы, она нежно дотронулась до ее руки.

– Прошу прощения, детка, – сказала Тельма. – Я знаю, что иногда срываюсь, бываю груба с людьми.

Она осеклась, повернулась в кресле и стала смотреть в окно на оживленную улицу внизу. Через некоторое время она пробормотала:

– Если б вы только знали, сколько безумных или просто убогих людей приходят сюда и пытаются добыть у меня справки о подлинности документов, доказывающих, что Джордж Вашингтон был иностранным агентом…

Тут Тельма стремительно обернулась к Элизе, и голос ее снова зазвучал деловито и строго.

– Ладно, признаю, – сказала она. – Была к вам несправедлива. Можете как следует стукнуть меня, если в следующий раз поймаете на том же.

Элиза усмехнулась.

– Обещаю. Непременно так и сделаю.

– То, что я собираюсь сказать вам, – продолжала Тельма, – вы не найдете ни в одной стандартной биографии. Личность Дарси – одна из величайших загадок в творчестве Остин. Но каждая школьница, увлеченная романом «Гордость и предубеждение», втайне подозревала, что персонаж этот писательница взяла из реальности. – Тельма театрально пожала плечами и вскинула вверх ладони, словно показывая тем самым, сколь скептически относится к подобным идеям. – Иными словами, как иначе могла Джейн Остин столь выразительно описать незабываемые, полные страсти отношения между Дарси и Элизабет, верно?

Элиза закивала в знак согласия.

– Верно! Верно!

– Проблема заключается в том, – продолжила Тельма, и голос ее зазвенел от возбуждения, из чего Элиза сделала вывод, что и ученой даме в ее школьные годы не были чужды подобные идеи, – что в жизни Джейн Остин никогда не существовало мужчины, даже отдаленно напоминающего по описанию Дарси. Не было такой исторической фигуры. Ни в ее письмах, ни в дневниковых записях ее современников, ни в одной из биографий, написанных членами ее семьи.

Элиза нахмурилась, пытаясь вспомнить, что читала о жизни писательницы.

– Но у Джейн все же был поклонник или даже два, верно? Молодой студент из юридического университета, если не ошибаюсь. Вроде бы звали его Лефрой, что-то в этом роде.

Тельма отмела это предположение презрительным взмахом полной руки.

– О, то был всего лишь недолгий флирт с нищим студентом, он многократно описан в тех же дневниках и биографиях. Молодой человек являлся другом семьи, а сама Джейн была в ту пору совсем еще девчонкой. Позже ей даже два раза предлагали руку и сердце более подходящие кандидаты. – Тельма всем телом подалась вперед, глаза ее заблестели от возбуждения. – Нет, речь у нас идет о Фицуильяме Дарси. Молодом, красивом, невероятно богатом мужчине, владельце огромного поместья. Неужели вы думаете, что, если б такой мужчина присутствовал в окружении Джейн Остин, биографы не отметили бы этот факт? Не думаете ли вы, что хотя бы одно упоминание о нем не проскользнуло бы в ее письмах, дневниках, в многочисленных трудах, посвященных ей и ее творчеству? – Тельма покачала головой и откинулась на спинку кресла. – Вряд ли. И тем не менее во всех официальных записях о Джейн Остин об этом ни слова. Ни единого слова.

Элиза озадаченно нахмурилась.

– В таком случае я действительно ничего не понимаю, – призналась она.

– Ага! – В глазах Тельмы заплясали хитроватые искорки, и она понизила зычный свой голос почти до заговорщицкого шепота. – Заметьте, моя милая, я сказала: в официальных записях. Ибо на протяжении нескольких последних лет группа ученых, в том числе и я, ваша покорная слуга, разрабатывает совершенно новую теорию о Дарси, могущую объяснить отсутствие всяких упоминаний о нем в официальных источниках.

Она перевела дух и продолжила:

– Известно ли вам, что после смерти Джейн ее сестра Кассандра и несколько других членов семьи методично уничтожили все письма, которые она написала, ценнейшие письма, хранившиеся десятилетиями?

Удивленная Элиза лишь отрицательно покачала головой.

– Это доподлинный факт. Перед смертью Джейн Остин уже была признана величайшей литературной фигурой современности. И вызывала к себе огромный интерес. Люди хотели знать, чем живет и дышит великая писательница. Так почему, как вы думаете, семья столь рьяно принялась уничтожать самое драгоценное – ее личные письма, записи и прочее, а?..

– Чтобы что-то скрыть? – предположила Элиза.

Тельма громко шлепнула ладонью о стол.

– Именно! – воскликнула она. – Возможно даже, скрыть нечто скандальное! К примеру, любовную интрижку с мужчиной, который не годился в мужья, допустим, был женат или же представлял для семьи потенциальную опасность с чисто политической точки зрения.

Элиза почувствовала, как зачастило сердце от волнения, пока она формулировала новый вопрос, стремясь глубже вникнуть в интригующую теорию Тельмы Клейн.

– А что, тому есть доказательства? – осторожно спросила она. – Я имею в виду, помимо того факта, что семья уничтожала письма?

Ученая дама удрученно покачала головой.

– Увы, нет. Только туманные намеки, – ответила она. – Обрывок исчерканной рукописи, упоминания о каком-то письме от Джейн к Дарси…

Элиза резко выпрямилась.

– Так она написала ему еще одно письмо?

Тельма улыбнулась.

– Есть у меня один абсолютно надежный источник в Лондоне, торговец редкими изданиями. Так вот, он божится и клянется, что это письмо к Дарси было обнаружено два года назад при распродаже частной библиотеки в одном имении. – Улыбка на лице ее увяла, и она горестно всплеснула руками. – К сожалению, это проклятое письмо выхватил у нас из-под носа частный коллекционер, ни один из моих людей даже не успел взглянуть, что оно собой представляло. Если верить моему другу, продано оно было за сумму с шестью нулями.

– Невероятно! – воскликнула Элиза.