Карта на коже (ЛП) - Лоухед Стивен Рэй (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT, FB2) 📗
На месте многолюдного мегаполиса простиралась сельского вида пустошь — какие-то поля, заросшие неизвестно чем, и над ними — низкое осеннее небо. Краткого мига, когда глаза девушки вобрали в себя эту безрадостную картину, оказалось вполне достаточно, чтобы понять: она вот-вот сойдет с ума. Перед такой перспективой оставалось только одно: завизжать изо всех сил.
Испустив душераздирающий крик, она запрокинула голову и зарыдала, открывая душу небу, изливая ужас на все четыре ветра. Она кричала до тех пор, пока перед глазами не заплясали черные точки, и тогда голос ее сел — откуда-то изнутри рвались горестные всхлипы, похожие на утробное рычание. От них раскраснелось лицо. Когда сил кричать больше не было, она сжала кулаки и затопала ногами, из-под ботинок полетела грязь, а потом последние силы оставили ее и она упала на землю, оплакивая свой исчезнувший мир.
Однако некая часть ее разума отказалась поддаваться безумию и сохранила отрешенность наблюдателя. В конце концов, именно эта часть заявила о себе, сформулировав совет: «Возьми себя в руки, девочка. Это был шок. Хорошо. Теперь пора решать, что с этим делать. Не будешь же ты сидеть весь день в грязи и закатывать истерику, как ребенок? Здесь холодно; ты замерзнешь. Соберитесь и прими эту данность».
Она встала на колени, попыталась отряхнуть руки от воды и грязи и, приложив ладонь к промокшему заду, огляделась. Беглый осмотр подтвердил: она стоит на узкой дорожке посреди унылой сельской местности совершенно одна. "Кит?" — позвала она, но ответила ей только пролетавшая мимо ворона.
«Он что, издевается? — подумала она, неуверенно поднимаясь на ноги. — Порву на мелкие кусочки! Кит!» — закричала она, и тут ее прихватило: из глубины желудка поднялась тяжелая волна тошноты. Ее вырвало один раз, потом второй, но в итоге стало лучше. Она отерла рот рукавом и направилась к каменному столбику, отмечавшему край поля, неподалеку.
Пока шла, она уговаривала себя, что произошло просто нечто странное, но что бы оно там ни было, виноват в этом, конечно, ее бойфренд-неудачник. Утешения мысль не принесла, равно как и представление о том, что она сделает с этим обормотом, когда встретит. Странность случившегося парила над ней, подобно грозовой туче, поглощая все другие заботы.
Люди не могут прыгать с одного места на другое без соответствующего транспортного средства. Так что ничего этого просто нет. Она же видела, Кит что-то замышляет, но она никогда — даже на секунду — не предполагала, что его ахинея может оказаться правдой. Но вот же, она здесь, в глуши, неведомым образом перенесенная из перенаселенного Лондона в какие-то дебри. Как там Кит говорил: Корнуолл или Девон?
Вблизи столбик оказался просто дорожной вехой. Она остановилась. Вокруг простирались до горизонта волнистые холмы — одни поросли лесом, другие — распаханные под пастбища и поля, — они тянулись во всех направлениях. Что она еще могла сделать? Только продолжать идти, пока не попадется какая-нибудь ферма или деревня, где будет телефон. Тогда она вызовет такси. Обхватив себя руками, Вильгельмина побрела дальше, и вскоре ей попался старинный деревянный указатель с пальцами, указывающими в разные стороны. Один из пальцев указывал в сторону дороги, вымощенной камнями.
Она подошла к указателю. Выцветший текст на двух языках ничем ей не помог: она не знали этих языков. Корнуолльский? Или гэльский? Или это одно и то же? В любом случае то, на что указывал палец, находилось в двенадцати… милях, наверное, чего же еще? Или километрах. Лучше бы все-таки это оказались километры.
Полная решимости найти ближайшее человеческое жилье, она зашагала по дороге. Спустя две или три мили… или чего-то еще, она различила позади новый звук: медленной, равномерное скрип-клак-скрип-клак. Обернувшись, она увидела приближающуюся повозку, запряженную лошадьми. Фермер, наверное, подумала Мина. Она развернулась и поспешила навстречу; пусть подвезет, куда бы он там ни направлялся.
Когда повозка подъехала ближе, она поняла, что это не простая телега, как ей сначала показалось, а серьезное средство передвижения: большая, с высокими бортами, с матерчатым верхом, натянутым на изогнутые обручи, настоящий фургон, как в кино. Повозку тянули два длинноухих мула, а на облучке сидел дородный мужчина в шляпе. Вильгельмина подождала, пока фургон не поравнялся с ней и остановился.
— Привет! — поздоровалась она, очень надеясь на то, что ее замызганный вид не отпугнет кучера.
— Guten Tag, — последовал неожиданный ответ, мгновенно напомнивший ей детство и кухню ее немецкой бабушки.
Она никак не ожидала встретить на английской дороге немца, и подобная неожиданность только усугубила и без того немалое замешательство. Лишенная дара речи, она тупо глазела на мужчину.
Тот, скорее всего подумал, что его не поняли, и повторил приветствие.
— Guten Tag, — промямлила Мина. Отчаянно пытаясь вспомнить давно забытый немецкий, она кое-как построила фразу: — Ich freue mich, Sie kennen zu lernen [1]. Слова ей и самой показались какими-то деревянными, а язык не хотел их воспроизводить. — Sprechen Sie Englisch?
— Es tut mir Leid, Fräulein. Nein [2], — ответил мужчина. Он с любопытством разглядывал ее и, конечно, заметил странную одежду и короткие волосы. Он поерзал на своем сиденье и осмотрел дорогу в обе стороны. — Sind Sie alleine hier? [3]
Она не сразу сообразила, о чем ее спрашивают. Ага, подумала она, наверное, он интересуется одна ли я здесь.
— Ja, — ответила она. — Alleine [4].
Толстяк кивнул, а затем произнес длинную тираду, окончательно вернувшую Вильгельмину к языку, выученному в детстве, от своей бабушки-иммигрантки. Попутно она отметила, что все-таки то, как говорил встреченный ею путник, заметно отличается от хохдойч. Тем не менее, она сообразила, что он предлагает подвезти ее до соседнего городка. Конечно, она согласилась. Путешественник обмотал вожжи вокруг рукоятки на облучке, встал и показал ей на железную ступеньку, выступающую за передним колесом, а потом протянул руку. Она поставила свой грязный ботинок на ступеньку и приняла протянутую руку. Ее без усилий втянули наверх и усадили на деревянное сиденье. Мужчина взмахнул поводьями, крикнул «Hü!», фургон тряхнуло, колеса заскрипели, и мулы снова двинулись по дороге.
Некоторое время они ехали молча. Вильгельмина изредка поглядывала на возницу. Ее спутником оказался хорошо одетый мужчина неопределенного возраста, с мягкими, приятными манерами. Одежда чистая: простой шерстяной пиджак темно-зеленого цвета поверх грубой льняной рубашки и просторные бриджи из тяжелой темной мешковины. Обувь прочная, но поношенная и давно не видевшая щетки. Вид толстяк имел совершенно не примечательный: круглое лицо, гладкое, как у младенца, с ровными чертами, с бледно-голубыми глазами и пухлыми щеками, покрасневшими на свежем осеннем ветерке, густая светлая борода.
Человек смотрел на мир благодушно, словно все вокруг доставляло ему удовольствие. Казалось, он был сама доброжелательность.
Наконец Вильгельмина откашлялась и сказала:
— Ich spreche ein biss-chen Deutsch, ja? [5]
Мужчина посмотрел на нее и улыбнулся.
— Sehr gut, Fräulein. Sehrgut [6].
— Спасибо, что остановились ради меня, — сказала она. — Меня зовут Вильгельмина.
— Хорошее имя, — ответил мужчина с легким акцентом. — У меня тоже есть имя, — гордо заявил он. — Я — Энгелберт Стиффлбим. — Пухлой рукой он приподнял бесформенную шляпу и поклонился.
Этот старомодный жест странно тронул ее и заставил улыбнуться.
— Рада познакомиться с вами, герр Стиффлбим.
