Улыбка (изд.1993) - Брэдбери Рэй Дуглас (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Черт-те что написали! — Кларенс махнул рукой, в которой держал чудовище. — Это неправильно. Всего четыре дня как мы подписали контракты, и…
— Кажется, будто прошло уже четыре года. — Тервиллиджер потер глаза. — Я две ночи не ложился, доделывал эту тварь, чтобы можно было скорее начать съемки.
Кларенс не снизошел до ответа.
— К черту такой контракт! Какая гнусность! Чудовище мое. От тебя и твоего агента у меня сердечные приступы. Приступы из-за денег, приступы из-за оборудования, приступы из-за…
— Кинокамера, которую вы мне дали, старая-престарая.
— Ну так чини ее, если она ломается, ведь руки у тебя есть? Пошевели мозгами — в том-то весь и фокус, чтобы обойтись без денег. Возвращайся к делу: тварь — и это должно было быть оговорено в условиях — моя и только моя.
— Я никогда не отдаю свои изделия во владение другим, — отрезал Тервиллиджер. — Слишком много времени и чувств в них вложено.
— Ладно, черт побери, мы накидываем тебе за зверюгу еще пятьдесят долларов и оставляем тебе — бесплатно! — когда фильм будет готов, камеру и прочее оборудование, договорились? Открывай тогда собственное дело. Конкурируй со мной, сведи со мной счеты при помощи моего же оборудования! — Кларенс рассмеялся.
— Если оно до этого не развалится, — сказал Тервиллиджер.
— И еще. — Кларенс поставил куклу на пол и обошел вокруг нее. — Мне это чудовище не нравится.
— Не нравится?! Чем? — взвыл Тервиллиджер.
— Физиономией. Больше огня нужно, больше… свирепости. Больше злости!
— Злости?
— Да, лютости! Пусть выпучит сильней глаза. Круче вырез ноздрей. Острее зубы. Язык вперед, оба конца. Ты сумеешь! Э-э… так, значит, чудовище не мое, а?
— Нет, оно мое. Тервиллиджер поднялся на ноги.
Теперь вровень с глазами Джо Кларенса была пряжка его ремня. Несколько мгновений продюсер смотрел на блестящую пряжку как загипнотизированный.
— Будь прокляты эти чертовы юристы! Он бросился к двери.
— Работай!
Чудовище ударилось в дверь через долю секунды после того, как она захлопнулась.
Рука Тервиллиджера на несколько мгновений застыла в воздухе. Потом плечи его осели. Он пошел к своему красавчику и его поднял. Открутил голову, содрал с нее латексовую плоть, положил череп на подставку и кропотливо начал лепить из глины заново доисторическую морду ящера.
— Побольше свирепости, — бормотал он сквозь зубы.
— И злости.
Фильм с переделанным чудовищем просматривали через неделю.
Когда кончилось, Кларенс в темноте чуть заметно кивнул.
— Лучше. Но… пострашнее надо, чтобы кровь стыла в жилах. Чтобы тетя Джейн напугалась до смерти. Новый эскиз, и переделать заново!
— Я уж и так опаздываю на неделю, — запротестовал Тервиллиджер. — Вы все приходите и требуете, меняй то, меняй это, и я меняю, один день хвост никуда не годится, другой — когти…
— Уж ты-то сумеешь порадовать, — сказал Кларенс.
— В бой, художник!
В конце месяца просмотрели новый вариант.
— Почти в точку! Чуть-чуть промазал! — сказал Кларенс. — Лицо почти такое, как нужно. Постарайся еще.
Тервиллиджер отправился к себе в мастерскую. Он принялся за эскиз и изобразил пасть динозавра так, как если бы она произносила непристойность, только понять эту непристойность мог тот, кто умеет читать по губам. Потом, взяв глину, Тервиллиджер принялся за работу и оторвался от страшной головы только в час ночи.
— Наконец то, что надо! — закричал Кларенс в просмотровом зале на следующей неделе. — Идеально! Вот это настоящее чудовище!
Он наклонился к старику, своему юристу, мистеру Глассу, и к Мори Пулу, своему помощнику.
— Вам нравится мое чудище? Он сиял.
Такой же длинный, как чудовища, которых он делал, Тервиллиджер, бессильно обмякнув и ссутулившись в заднем ряду, хоть и не увидел, но почувствовал, как старый юрист пожал плечами.
— Да они все одинаковые.
— Да, да, но это все же какое-то особенное! — захлебывался Кларенс. — Даже я готов признать: Тервиллиджер гений!
Все повернулись и снова, уставившись на экран, стали смотреть, как исполинская тварь, словно вальсируя, широко размахнулась своим острым как бритва хвостом и сняла им зловещий урожай травы и цветов. Потом остановилась и, обгладывая красную кость, устремила задумчивый взгляд в туман.
— Это чудовище… — сказал наконец, прищурившись, мистер Гласс. — Кого-то оно напоминает.
— Напоминает? — Тервиллиджер повернулся, весь внимание.
— У него такой вид… — протянул в темноте мистер Гласс. — Похоже, я его где-то встречал.
— Среди экспонатов Музея естествознания?
— Нет, не там.
— Может, — рассмеялся Кларенс, — когда-то случилось чудо и ты осилил какую-то книгу, Гласс?
— Удивительно… — Гласс, ничуть не задетый, наклонил набок голову, закрыл один глаз. — Я, как сыщик, никогда не забываю лиц. Но этот Tyrannosaurus Rex… где же я его видел?
— Да не все ли равно? — Кларенс сорвался с места. — Он потрясающий! И только потому, что я, добиваясь результата, пинал Тервиллиджера ботинком в зад. Мори, пошли!
Когда дверь закрылась, мистер Гласс повернулся к Тервиллиджеру и на него посмотрел. Не отводя от Тервиллиджера взгляда, он окликнул негромко киномеханика:
— Уолт! Уолтер! Будь добр, покажи нам зверюгу снова!
— О чем разговор!
Тервиллиджер заерзал, чувствуя, что какая-то невидимая сила становится одинаково зримой в темноте и в резком свете, выстрелившем снова для того, чтобы от экрана в зал рикошетом отлетел ужас.
— Д-да. Точно, — размышлял вслух мистер Гласс. — Еще немного, и вспомню. Еще немного, и узнаю. — Но… кто?
Словно услыхав его голос, чудовище повернулось, и на какой-то миг презрительный взгляд его, пройдя сквозь сто тысяч миллионов лет, остановился на двух человечках, прячущихся в темной комнате. Машина смерти прогрохотала свое имя.
Словно для того, чтобы расслышать, мистер Гласс подался вперед.
Все поглотила тьма.
Месяца через два с половиной после начала работы над фильмом, когда картина была уже наполовину готова, Кларенс позвал кое-кого из своих служащих и несколько друзей, всего человек тридцать, посмотреть черновой вариант фильма.
Фильм шел уже пятнадцать минут, когда по рядам небольшого зала пробежал приглушенный возглас удивления.
Обернувшись, Кларенс окинул всех молниеносным взглядом.
Мистер Гласс, в соседнем кресле, окаменел.
Сам не зная почему, Тервиллиджер с самого начала остался около выхода; он не понимал, откуда его тревога, но ничего не мог с собой поделать. Не снимая руки с ручки двери, он следил за тем, что происходит в публике.
Еще одно приглушенное восклицание пробежало по рядам.
Кто-то негромко рассмеялся. Хихикнула какая-то секретарша. Потом воцарилось молчание.
Ибо Джо Кларенс вскочил с места.
Его маленькая фигурка рассекла экран. Несколько мгновений в темноте жестикулировали два образа: тираннозавр, отрывающий ногу у птеранодона, и Кларенс, вопящий, бросающийся на экран, как будто он хотел схватиться с этими неправдоподобными тварями.
— Стой! Остановись на этом кадре! Лента остановилась. Изображение застыло.
— Что случилось? — спросил мистер Гласс.
— Случилось? — Казалось, будто Кларенс хочет закрыть собой экран. Он вытянул свою детскую ручку насколько мог вверх, ткнул в грозную челюсть, в глаз, в клыки, в лоб, потом повернулся лицом к ослепляющему свету проектора и его пышущие яростью щеки покрылись чешуей пресмыкающегося. — Что здесь происходит? Что это такое?
— Чудовище, шеф, что же еще?
— Как же, чудовище! — Кларенс застучал по экрану кулачком. — Это я!
Половина присутствующих наклонилась вперед, половина откинулась назад, двое вскочили на ноги, и один из двоих, мистер Гласс, жмурясь и судорожно нащупывая в кармане вторую пару очков, простонал:
— Так вот где я его видел раньше!
— Что-что вы раньше?
