Молот Люцифера - Нивен Ларри (книги без сокращений .txt) 📗

Или удирать сломя голову. Или завести долгие переговоры, подумал Гарви, но вслух ничего не сказал.

— Мне не по душе то, что происходит между вами и Маурин, — сказал Джордж.

— А мне Маурин тоже нравится, — заявил Гарви. Он стоял у закрытой двери на кухню и глядел прямо в лицо Кристоферу, оставшемуся в узком коридоре. — Если вы собьете меня с ног и будете топтать, это вызовет немалые затруднения. Действуйте.

— Пока не буду. Когда вы вконец разозлите меня — вас попросту выгонят отсюда. А сейчас перед нами одна и та же проблема.

— Да-а, мне так тоже кажется, — ответил Гарви. — Вы намерены выгнать его?

— Не говорите глупостей. Он герой. Выйдем отсюда, — Кристофер первый вышел через кухню из дома. На улице никого не было. Лишь Гарви и Кристофер шли в полутьме сумерек.

— Послушайте, Рэнделл, — сказал Кристофер. — Вы не очень мне нравитесь.

— Не очень. Мне кажется это взаимно.

Кристофер пожал плечами:

— Я ничего против вас не имею. Я не думаю, что вы выстрелите мне в спину, что нанесете мне удар сзади, стоит лишь мне перестать следить за вами…

— Благодарю.

— А пока вы этого не сделаете, одержать надо мной верх вам не удастся. Вопрос в следующем: предположим она решит выйти замуж за генерала Бейкера. Что вы будете делать?

— Горько плакать.

— Послушайте, я пытаюсь быть с вами вежливым! — рявкнул Кристофер.

— Черт возьми, что по вашему мнению я должен сказать? — спросил Гарви. — Если она выйдет замуж за Бейкера, значит она выйдет замуж за Бейкера, вот и все.

— И вы оставите ее в покое? Не будете виться ужом вокруг да около, добиваясь встречи с ней?

— Почему, черт побери, я должен это делать? — спросил Гарви.

— Послушайте, вам кажется, что я что-то вроде дурака-деревенщины? — сказал Кристофер. — Может быть, с вашей точки зрения я и есть дурак-деревенщина. Я жил здесь, когда еще ничто не вынуждало меня жить здесь. Ходил в церковь. Занимался своими делами. У меня не было ни борделей, ни подружек в каждом городе, с которыми я ходил бы по дорогим театрам…

Гарви рассмеялся:

— У меня всего этого тоже не было. Вы слишком много прочли «Плейбоев».

— Вот как? Послушайте, Рэнделл, допускаю, что я деревенщина, но иногда мне в голову приходила мысль, что если человек женат, он должен почаще оставаться дома. Я так никогда и не был женат. Был обручен однажды, но ничего не вышло. А затем я узнал, что Маурин получила развод. Я не то, чтобы наверняка ждал ее здесь — я еще не знал, что ей покажется лучше — снова ли ей поселиться в этой долине или мне переехать в Вашингтон. Но узнав о ее разводе, я более не искал никого. Затем произошло это. И ей, независимо от ее желания, пришлось жить здесь. Может быть получилось бы так, что она жила вместе со мной. Когда-то мы должны были пожениться, только не вышло, мы были еще слишком молоды…

— Зачем вы мне рассказываете обо всем этом?

— Потому что мне нужно что-то говорить. Черт возьми, Рэнделл, если бы мне когда-нибудь пришлось жениться, я бы и вел себя как женатый человек. Вот именно. И своей жене я бы тоже полностью доверял. Может быть, Бейкер вел бы себя так же. А вот к вам, черт побери, это наверняка не относится.

— А теперь, какого черта?..

— Я знаю, как идут дела и как будут идти дела в этой долине, Рэнделл. Я знал это и прежде, до того, как эта проклятая комета столкнулась с Землей, и сейчас я тоже все заранее знаю. Так что вы немедленно оставите Маурин в покое. Вы не тот человек, который ей нужен…

— А почему нет? И кто уполномочил вас встать на страже общественной морали?

— Я сам себя уполномочил. А вы не достаточно хороши для нее. Вы спите со всеми подряд. Прекрасно переспали и с ней. Мне это не понравилось, но я не стал предъявлять свои права на нее. Тогда еще — не стал. Но вы же женатый человек, Рэнделл. Зачем, черт возьми, вам нужна Маурин? Прибавить еще единичку к вашему списку? Послушайте, это начинает меня здорово злить, я не желаю этого. Вы оставите ее в покое, — Кристофер повернулся и и раньше, чем Гарви успел слово сказать, пошел прочь.

Гарви, потрясенный, остался на месте. Он едва удержался от того, чтобы броситься вдогонку за великаном-фермером. Я, должно быть, сошел с ума, думал он. Ведь я должен бы ненавидеть этого ублюдка…

Но ненависти не было. А было дикое желание помчаться следом, догнать и объяснить, что ничего подобного просто не было, и что Гарви Рэнделл мыслит о том, что такое женитьба, точно так же, как Джордж Кристофер, и что все идет как надо, что он и Маурин…

Для чего! — подумал Гарви. Может быть, Кристофер прав. Но Лоретта так ни о чем и не узнала, и ей не пришлось горевать, и Маурин это горя не принесло, и все это нагромождение объяснений, от которых сильно разит извинениями, потому что человек всегда чертовски хорошо знает, что он делает.

И вместо того, чтобы бежать вдогонку Джорджу, Гарви отправился в гостиную побеседовать с остальными астронавтами.

РАССКАЗ ИЗГНАННИКА

— Горячая вода, в которой вы вымоете ваши ноги, — сказал Гарри. — Приготовленная на плите пища. Одежду перемените. И, друг, вы нужны им, и они это знают.

— Я выдержу, справлюсь, — ответил отдуваясь Дан Форрестер. — Я чувствую себя легко… как перышко без этого рюкзака. А у них есть овцы? — за последние несколько дней он боялся и взглянуть на свои ноги, но вскоре он перестанет так зависеть от них. Они славно ему послужили. А что касается инсулина, что ж, ему приходилось увеличивать дозы. Должно быть, лекарство потихонечку портилось. — И работающий холодильник у них есть?

— Холодильника нет. Овцы есть. Очень скоро сами увидите. Осталось недолго, вон впереди и застава.

Их спутник, идущий широким шагом впереди по этой безлюдной дороге, внезапно остановился и оглянулся. (На спине он без натуги нес рюкзак Дана Форрестера).

— Вы со мной, — сказал Гарри. — Все будет в порядке.

Хьюго Бек кивнул, но подождал, пока Гарри и Дан догонят его. Было ясно видно, что он боится.

За пятьдесят ярдов от сооруженной из дерева баррикады был установлен плакат. Он гласил:

ОПАСНО!

ВЫ ВСТУПАЕТЕ НА ОХРАНЯЕМУЮ ТЕРРИТОРИЮ. НИ ШАГУ ДАЛЬШЕ. ЕСЛИ ВЫ ПРИШЛИ СЮДА ПО ДЕЛУ, МЕДЛЕННО ПОДОЙДИТЕ К БАРРИКАДЕ, ОСТАНОВИТЕСЬ И ЖДИТЕ. ОГОНЬ ОТКРЫВАЕТСЯ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ. ВСЕ ВРЕМЯ ДЕРЖИТЕ ВАШИ РУКИ НА ВИДУ.

Под этим плакатом был второй плакат, на испанском, а под вторым плакатом большое изображение черепа. Рядом с черепом — общепринятый и используемый на дорогах символ «Вход и въезд запрещены».

— Странно тут приветствуют гостей, — сказал Дан Форрестер.

Работы сменялись по кругу. Сегодня у Марка Ческу была радость: настал его черед нести караульную службу. Пусть сегодня кто-нибудь другой делает маленькие камни из больших. Хотя нести охрану — это не всегда хорошо. Прежде приезжали целыми семьями на мотоциклах — и те, кому удалось прорваться через Сан-Иоаквин. И рассказывали о людоедах и о других вещах, еще похуже. Гнать их прочь доставляло не слишком большую радость. Марк показывал им ведущую на север дорогу. Дальше по дороге находился лагерь рыболовов — словно заранее создали, чтобы можно было как-то выжить.

Четыре человека. Твердыня могла бы прокормить на четырех человек больше — но каких четырех? Если этих, то почему не тех? Решение было принято правильное: никого ее впускать, если на то нет особых причин. Но от этого было не легче — смотреть в глаза человеку и гнать его прочь.

Марк сидел за укрытием — стволы деревьев и кусты, отсюда он видел все, но самого Марка разглядеть было невозможно. Его напарник наблюдал за ним самим. Однажды Барт Кристофер проявил непозволительную медлительность, и это стоило жизни часовому у ворот…