Тепловой барьер - Наменский Артем (версия книг txt) 📗
– Нет, меня удивило, что ты знал его имя. Но у меня не было времени просчитать, откуда ты его узнал.
– Так вот. Следующий раз, будь добра, займись этой задачкой. А всё дело в том, что людям свойственна ещё одна вещь недоступная программам. Интуиция, медитации и тому подобное. И у нас и у вас эта наука очень плохо изучена, но подвластна она только живым разумным существам. Я, почему-то думаю, что часть кристалла нам может понадобиться. Считай что угодно, но я его беру с собой.
– Это ты можешь считать что угодно. Я считаю конкретные и реальные цифры. Ты не понимаешь. Этот кристалл опасен. Когда ты был без сознания, на него попала твоя кровь. Она впиталась.
– Зародыш гриба, как я понял, довольно серьёзная и редкая вещь. Вдруг нам понадобиться от кого-то откупаться или… не знаю. Знаю, что может пригодиться. Да и ты поизучаешь, что же это всё-таки такое.
Синистра замолчала. Что-то считала.
– Хорошо, я разрешаю оставить тебе эту часть лишь по одной простой причине – в доказательство наших дружеских отношений, а то я замечаю, что ты потихоньку начинаешь меня ненавидеть. Это очень плохо. Мне приходиться тратить намного больше энергии на твою защиту. При негативном восприятии реципиентом программы идёт отторжение каналов А-излучения от нервных клеток. Взаимодействие усложняется.
– И всё это ты называешь дружбой? Партнёрство – единственное, на что всё это похоже.
Тихомир уничтожил октавой большую часть кристалла, а меньшую спрятал в сумочку, висящую на поясе.
– Хорошо, куда мы едем? – Тихомир вытер ладонью пот с лица. Уморился.
– Неплохой вопрос, но на протяжении всего пути наблюдается небольшой уклон вниз.
– Мне кажется, или температура действительно начинает подниматься?
– Не кажется. И это не удивительно. По предварительным расчётам мы находимся уже довольно глубоко под землёй.
Тихомира вдруг резко понесло к стене, которая сейчас больше всего походила на точильный диск, только такой, который крутиться в раз сто более большей скоростью. Ему повезло, что он ещё сидел на коленях и инстинктивно схватился обеими руками за один из отростков, соединяющих вагоны.
– Поворот, – прокомментировала Синистра.
Ничего себе, поворот, подумал Тихомир. Интересно, на сколько километров по стене тянулось бы моё размазанное тело. Отпускать отросток как-то совсем не захотелось, и он вцепился в него ещё сильнее.
– А с какой скоростью мы передвигаемся?
– Не знаю, но звуковой барьер прошли ещё в начале твоего бессознательного состояния.
Температура поднялась ещё выше, а местность «за окном» изменилась. Показались огромные пространства пещер. Правда, из-за большой скорости рассмотреть можно было только объекты, находящиеся на пятикилометровом расстоянии. Некоторые места были освещены выходами на поверхность магмы. Вот почему поднялась температура. Или из-за того, что с глубиной ей вроде бы и положено подниматься. Несколько раз Тихомир увидел какие-то шевелящиеся тени на фоне освещённых лавой стен. Или ему показалось.
– Ты не замечаешь некоторые несоответствия? – задумчиво спросил Тихомир у Синистры.
– Что именно?
– Раньше от ветра нас защищала стена. Сейчас её нет. Да нас на такой скорости должно бы было выдуть отсюда как пушинку. И тишина. Гробовая.
– Вероятно, по окружности тоннеля стоит какое-то силовое поле.
– Может быть. Так что здесь мы с поезда не сойдём.
– В любом случае, я заметила мелькающие время от времени перемычки, окаймляющие поезд по окружности. При любой попытке высунуться они нас просто размолотят на части.
– А логично, нити тянувшие дизель, когда мы от него драпали, цеплялись ко всей окружности тоннеля. Здесь окружность не полная, часть стен отсутствует. Для нормального движения дизеля устроены кольца, к которым он периодически цепляется. Нам остаётся только ждать остановки.
– И встречающих с цветами и оркестром, – добавила Синистра.
Но дизель, похоже, и не собирался останавливаться. А температура становилась всё выше, и Тихомир заметил, что к воде он начинает прикладываться всё чаще и чаще.
– Синистра, по логике, повышение температуры свидетельствует о том, что мы всё глубже уходим под землю. Но там ещё должно быть и высокое давление. Но его нет.
– Я думаю, прошу прощения, считаю, что в этом виновно силовое поле, которое окружает поезд. Возможно, за его стенками это давление как раз таки есть. Но у нас другие, более значительные неприятности.
– Что ещё?
– Ты не чувствуешь удушья?
– Вообще нет, ну жарко, спать хочется.
– Организму начинает не хватать кислорода. Наверное, если следовать теории с силовым полем, – он к тебе ниоткуда не поступает. Ты расходуешь тот, что остался между вагонами с самого начала нашего путешествия.
Через пол часа стало настолько жарко, что каждый вздох доставлял весьма болезненные ощущения. Синистра видно поняла, что дальше тянуть нечего.
– У меня есть свободная энергия, – наконец сказала она, – правда после последних приключений её не так много осталось, но придётся употребить.
Вокруг Тихомира засияла защитная аура и ему стало значительно легче.
– Держись, – зашептала программа, – все блоки памяти я бросила на просчёт телепортации, она уже и так была близко.
Минут через пятнадцать стало трудно дышать, и Тихомир включил пояс. Мышцы грудной клетки и диафрагмы живота сами остановились. Впечатления поразили. Не дышишь, и дышать не хочется. Весело. Эх, такой бы пояс куда-нибудь на море. И поплавать под водой.
Они ехали уже около часа и температура начала спадать. По-прежнему беспокоил тот факт, что через два часа сила (заряд) пояса закончиться.
– Готово, – закричала Синистра.
Глава 4
Сероватая стенка тоннеля подёрнулась дымкой и превратилась в коричневый сервант. В серванте стояли рюмки. Какие-то знакомые. Компьютер, клетка с морской свинкой. С морской свинкой!? Я у Алины в квартире! Тихомир что-то хотел прошептать Синистре, но как ни тужился, не мог. Ярость к программе уже дошла до весьма высокой точки, а он только весь раскраснелся и не мог ничего сделать.
– Пояс выключи, – наконец ехидно подсказала та, – В твоих дыхательных путях не ни грамма воздуха, а ты пытаешься что-то сказать, хоть я и догадываюсь что.
Тихомир отключил пояс, набрал полную грудь воздуха и яростно зашептал:
– Синистра, ты понимаешь, что ты сделала? Ты нарочно надо мной издеваешься? Как мне отсюда выйти? Ты понимаешь, что в спальне спит семейная пара, а в детской их ребёнок. А если сейчас кто-то проснётся? Что мне прикажешь делать? А? Какая стерва тебя программировала, если ты выкидываешь такие штучки? Ты, наверное, точно хочешь, что б мы не дошли до цели? Хорошо, я устрою!
Воздух в лёгких закончился, и он начал набирать его для следующей речи. Хотел, уже было, продолжить, но программа его перебила.
– Я тут не причём, – холодным голосом произнесла она, – И успокойся, наконец, а то действительно кого-нибудь разбудишь.
– Как не причём!? – уже намного более спокойным голосом спросил Тихомир, – А как же меня из того ада занесло в этот.
– Не знаю, сам мне морочил голову про эмоции да медитации. Откуда я знаю? Может это место как-то связано с твоими яркими воспоминаниями. Может, её эмоциональная энергетика каким-то образом повлияла, если тебя засобачило именно в это место.
Тихомир посмотрел на окно.
– Исключено, – сразу зашептала Синистра.
– Почему?
– Я всю свободную энергию выложила на защитное поле и процесс телепортации, мне нужно время для разархивации последней.
– Сколько?
– Не знаю. Часика пол.
Да, подумал Тихомир, только что буквально из ада выскочил, чуть не помер. Сначала от перегрузки, потом от перегрева, потом от удушья. А, и по стенке чуть не размазало. И от всех впечатлений не осталось ровным счётом ничего. И что их выместило? Обыкновенные человеческие воспоминания со скучной и серой Земли о женщине. Порой жизнь выкидывает интересные сюрпризы. Взгляд его упал на морскую свинку, которая уже начала пробуждаться ото сна. А, кстати, сколько времени. В полумраке на стене висели часы – пол четвёртого ночи. Почти как и в прошлый раз. Но ведь уйти просто так уже не хочется. Весточку передать нужно, ведь так много недосказанного осталось.
