Лучшая зарубежная научная фантастика: Звёзды не лгут - Дозуа Гарднер (книги серии онлайн .TXT) 📗

— Пусть убирается! — сказала она мистеру Холлу. — Выстави его за дверь! Не желаю его больше видеть! Все его склянки и порошки! Я знала, что это все не к добру. У порядочных людей не бывает столько склянок.

Я держала ее за руку, пока она пила ром, и думала. Разве не она защищала его несколько недель назад? Разве не она говорила, что он занимается «экс-пе-ри-мен-таль-ны-ми ис-сле-до-ва-ни-я-ми», словно это возвышало его над всеми нами? Ничего я не сказала, ей и так досталось. Когда хозяйка допила ром, я налила ей еще немного, чтобы она окончательно взяла себя в руки.

Миссис Холл попросила меня сходить к мистеру Уоджерсу, нашему кузнецу, и позвать его взглянуть на мебель. Она сказала, что восхищается мистером Уоджерсом и хочет узнать его мнение о странном происшествии в трактире. Я побежала и привела мистера Уоджерса, коротко объяснив ему, что произошло. Не хотела, чтобы он делал выводы из моих слов, пока сам не увидит что к чему.

— Спасибо, Милли, — сказала миссис Холл, когда мы вернулись.

Она вздохнула и собралась рассказывать мистеру Уоджерсу о случившемся, а я решила, что все успокоилось, постоялец повеселился, напугав хозяйку, и теперь вернулся к своим экспериментам. Но едва миссис Холл успела вздохнуть, наверху скрипнула дверь, невидимка спустился, обмотанный бинтами, укутанный в шарф, в пальто и шляпе, как в тот день в конце февраля, когда появился в «Кучере и конях». Он прошествовал мимо нас в свою аптекарскую лавку в гостиной и закрыл дверь.

— Я не видела, чтобы он входил, — сказала миссис Холл, словно видеть могла она одна, а нас там не было.

По совету мистера Уоджерса мистер Холл постучал в дверь, приоткрыл ее и потребовал объяснений.

— Ступайте к дьяволу! И закройте за собой! — только и сказал постоялец в очках.

До полудня мы слышали, как он звенел бутылками и пробирками, смешивая химические препараты.

Позже, когда все вернулись к обычным делам, миссис Холл решила со всем покончить. Надо сказать, у нее хватило храбрости. Она приказала мне, чтобы я и крошки не смела давать постояльцу и не отвечала, если он вдруг позовет. Мы старались вести себя как обычно, а он швырял свои склянки о камин и ругался на чем свет стоит. Я вздрагивала каждый раз, когда раздавались его крики, но миссис Холл сказала:

— Будь тверда, словно камень, Милли.

И я не двигалась, как надгробие на могиле матушки.

К полудню он открыл наконец дверь и потребовал миссис Холл. Его вопли разносились по всему трактиру. Миссис Холл, уже овладевшая собой после утренних потрясений, оправила юбку и пошла к нему.

— Вы хотите оплатить счет, сударь?

— Почему мне до сих пор не прислали завтрак? — спросил он.

— Почему вы до сих пор не оплатили счет, позвольте поинтересоваться?

Я прикрыла рот ладонью, зная, что не смогу сдержаться и рассмеюсь, даже несмотря на то что миссис Холл этого не одобряет.

Он сказал, что у него есть деньги, но миссис Холл не сдавалась.

— Неужели. Интересно, где вы их раздобыли? Вчера у вас не было ни гроша, а сегодня утром кто-то ограбил викария с женой.

Затем она потребовала, чтобы он объяснил, что стало с ее креслом, уж не духов ли он туда напустил? Еще она хотела знать, что он делает со своими склянками и жидкостями, почему его комната была пустой этим утром и каким образом он выходит из дома и заходит обратно так, что никто его не видит. И пусть наконец он назовет свою фамилию!

— Кто вы такой? — спросила она.

Когда миссис Холл все-таки добралась до конца своего бесконечного списка требований, постоялец топнул ногой по полу, словно дьявол копытом, и сказал:

— Бог свят, я вам покажу, кто я такой!

Все это время я сидела на кухне. Слышала, как миссис Холл все повышала и повышала голос, и даже перестала мыть посуду, чтобы не пропустить ни слова. Только я вытащила руки из воды, как миссис Холл закричала громче, и страшнее, чем утром, когда на нее бросилось кресло.

Я вытерла руки о фартук и выскочила из кухни. Посреди комнаты, спиной ко мне стоял невидимка. Он размотал повязки с головы, снял очки-консервы и шляпу. Безголовый человек в двух шагах от меня! Несмотря на то что я оставалась наедине с невидимкой, я не смогла с собой справиться и тоже закричала, вторя миссис Холл и мысленно взывая к Отцу Небесному.

Зря, это лишь привлекло его внимание. Постоялец обернулся, и я, не видя его лица, вдруг решила, что теперь он меня точно убьет. Он винит меня во всем, хоть это миссис Холл заставила его раскрыть свою тайну. Раскрыть, что под повязками ничего не было.

Я бросилась обратно на кухню, а он помчался за мной.

— Милли, Милли! — кричал он.

По лестнице я взбежала на второй этаж, потом на чердак в свою комнату. Закрыла дверь на замок, распахнула окно, высунула голову и увидела, что люди не только выскакивали из трактира с воплями и криками, но и отовсюду сбегались к нему, позабыв о празднике Троицы, чтобы поглядеть, что стряслось в «Кучере и конях».

Цыганки, торговцы сладостями, хозяин качелей, местные франты и деревенские красотки — все устремились к трактиру. Их голоса бурлили внизу, как суп, который остался на плите. Точно как в той библейской истории, которую викарий как-то рассказывал в воскресенье, — о Вавилонской башне, когда никто не мог и слова разобрать. Я сидела на самом краю слухового окна, время от времени поглядывая через плечо, не пытается ли кто-то зайти. Ключ сжимала в руке, горячей и потной.

А потом пришла миссис Холл и через дверь сказала мне, что «все уже в порядке, что они его выгнали, и невидимка сбежал, и уже можно спуститься вниз, Милли». Я разжала кулак и увидела, что порезала кожу до крови — так сильно я сжимала ключ.

Иногда я думаю: чего он хотел, когда побежал следом за мной и звал по имени?

Я была напугана, поэтому не остановилась и не спросила. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что в голосе его звучал страх. Он вовсе не сердился на меня, как мне казалось. Он был напуган, как и я. Так случается, когда, заходя в комнату, видишь мышь и вместе с ней подскакиваешь от неожиданности. Чего он хотел? Кто-то сказал, что, когда пришел констебль, невидимка сидел за столом с краюхой хлеба и сыром. Неужели он хотел лишь этого? Неужели он был просто голоден?

Я так и не найду ответа. После этого случая он появился в Айпинге лишь раз, нанял какого-то бродягу, чтобы тот стащил из трактира его книги, брошенные впопыхах. Заполучив их, он ушел, становясь все бешеней и бешеней, воруя все больше и больше, и даже, говорят, загубил чью-то жизнь, пока толпа в Порт-Бердоке не загнала его и не расправилась с ним. Понадобилось несколько недель, чтобы собрать воедино слухи о его похождениях по портам и городкам, где он наводил ужас на людей. Целиком история сложилась благодаря писателю, мистеру Уэллсу. Он появился, когда все уже закончилось, расспрашивал нас, вытягивая все, что можно. У всех, кроме меня.

Он был любопытным, этот мистер Уэллс, его взгляд пронзал насквозь, я сразу почувствовала, что он меня видит. Поэтому, когда он задал вопрос мне, я ответила:

— Мне нечем с вами поделиться, сударь, простите.

— Почему это, Милли? — удивился он. — Мне говорили, что ты была здесь почти все время и что он бросился за тобой на кухню в тот день, когда все открылось.

Мы сидели в трактире за столом, я водила пальцем по порезу на ладони.

— Я ничего не видела, сударь, — сказала я. — И никто не видел меня.

Мистер Уэллс подождал, пока я перестану нервно перебирать руками.

— Не поверю в это даже на секунду, Милли, — сказал он, но оставил меня в покое. И я ему благодарна.

Стало ясно, что не мне одной невидимка предлагал разделить свою тайну. В течение нескольких месяцев после царства его террора каждое утро миссис Холл читала мне новости. Однажды она сказала:

— Смотри, Милли! Не прошло и двух месяцев с тех пор, как его убили в Порт-Бердоке, а у его мерзких экспериментов уже появились последователи. Воры и поджигатели! В каком ужасном мире мы живем! Если бы я могла, то всех бы выслала вон из страны!