Выбор по Тьюрингу - Мински Марвин (бесплатные версии книг TXT) 📗
– Не помешаю? – спросил Беникоф.
– Еще две секунды. Я хочу скопировать это в мой компьютер. Вот. – Она нажала на клавишу, и файл был мгновенно переписан в память ее личного компьютера, стоявшего наверху. Она кивнула и повернулась в кресле. – Сегодня утром я говорила с одним приятелем из России, он мне рассказал про эту работу. Ее сделал в Санкт-Петербурге один из учеников Лурии. Очень оригинальная работа по регенерации нервов. Чем могу быть вам полезна?
– Генерал Шоркт ко мне пристает – требует более подробных отчетов. А я поэтому пристаю к вам.
– «Ноу проблем», как говорят наши русские друзья. А у вас-то как дела? Что-нибудь удалось выяснить?
– Полный тупик. Если и есть нить, в чем я сомневаюсь, то она с каждым днем становится все тоньше. Никаких следов, никаких улик, ни малейшего представления о том, кто и как это сделал. Мне не положено этого знать, но ФБР ухитрилось тайно подключиться к базам данных всех лабораторий, университетов и исследовательских центров страны, которые занимаются искусственным интеллектом, чтобы обнаружить, не произойдут ли там какие-нибудь внезапные изменения и не будет ли введена новая информация. Они ищут материалы по проекту «ИИ», украденные у Брайана. Конечно, тут есть одна закавыка – они не знают, что именно искать.
– Сдается мне, это не совсем законно.
– Верно. Но я намерен некоторое время терпеть, прежде чем выведу их на чистую воду. Меня не это беспокоит. На самом деле вопрос в том, хватит ли службам безопасности специалистов, которые могли бы интерпретировать такие данные. Нам нужна хоть какая-то нить. Вот почему генерал ко мне пристает.
– Потому что наша единственная надежда – на то, что Брайан когда-нибудь сможет что-то вспомнить, придет в себя, начнет хоть как-то реагировать? Очень интересно. Я помню, в скверных романах часто попадается выражение: «Он мрачно кивнул». Теперь я знаю, как это выглядит, – вы только что это сделали.
– Мрачно, в отчаянии, безнадежно – можете выбирать. А как Брайан?
– Довольно успешно, но у нас осталось очень мало времени.
– Ему становится хуже?
– Нет, вы меня не так поняли. Современная медицина может без всякого участия мозга стабилизировать состояние организма и поддерживать его годами. Если говорить о физическом состоянии, то я могла бы держать Брайана в послеоперационной палате, пока он не умрет от старости. Но ведь это не то, что нам нужно. Я проследила и заново соединила около миллиона нервных волокон. Я отыскала и нашла доступ к самым ранним воспоминаниям Брайана – начиная от рождения и примерно до двенадцати лет. Пленочные чипы и компьютер на месте, и можно надеяться, что очень скоро они восстановят все связи, какие только возможно. Я выжала из этой аппаратуры почти все.
– А почему вы занимаетесь его ранним детством – ведь он нужен нам взрослый, чтобы ответить на наши вопросы?
– Потому что есть такое совершенно правильное изречение: ребенок – отец взрослого человека. Невозможно восстановить мозговые связи высших уровней, пока не заработают низшие. Это значит, что всю гигантскую структуру человеческого сознания можно отстроить заново, только начиная с самых нижних этажей – во многом так же, как она была выстроена первоначально…
– Вы говорите – сознание было выстроено. Но из чего?
– Сознание состоит из множества небольших частей, каждая из которых сознанием не обладает. Мы называем эти части элементами. Каждый элемент сам по себе способен делать лишь очень простые вещи, которые не требуют ни осознания, ни обдумывания. Но когда элементы соединены между собой – это в чем-то очень похоже на человеческое общество, – они начинают работать вместе как единое сообщество, и тогда возникает разум. К счастью, почти все элементы сами по себе у Брайана в полном порядке, потому что соответствующие им клетки мозга расположены в сером веществе, которое осталось невредимым. Однако большая часть связей между элементами проходит через белое вещество – и очень многие из этих связей разорваны. Вот этим я сейчас и занимаюсь – локализую и заново соединяю огромное количество простейших элементов на уровне ощущений и моторики. Если я смогу реконструировать достаточно много тех сообществ элементов, которые складывались на каждом этапе развития Брайана, это даст мне основу для восстановления структур, формировавшихся на следующем этапе. И так – этап за этапом, слой за слоем. Включая перекрестные связи между слоями. А одновременно приходится восстанавливать обратные связи между элементами каждого уровня и структурами, ответственными за мышление и обучение. Эти обратные и кольцевые связи важнее всего – на них основывается мыслительная деятельность, которая отличает сознание человека от сознания животного. Первый этап восстановления уже подходит к концу. Через несколько дней я узнаю, удалось мне достигнуть цели или нет.
Беникоф озадаченно потряс головой:
– Вы уже почти приучили меня воспринимать совершенно немыслимые вещи как что-то обыденное. То, что вы делаете, настолько ново и необычно, что для меня это, к моему большому сожалению, остается непостижимым. Подумать только – проникнуть в мозг Брайана, подслушать его мысли и исправить причиненные повреждения! Не хотел бы я оказаться на вашем месте. А он что-нибудь чувствует, когда вы это делаете?
Эрин пожала плечами:
– Об этом мы ничего не знаем. Думаю, что такие ощущения невозможно описать словами, потому что все это происходит в сознании, которое еще не стало человеческим. Лично я, правда, считаю, что, пока идет реконструкция его мозга, его сознание, возможно, прослеживает и заново переживает все важные события его предшествующей жизни.
Выйдя в холл, Долли услышала, как кто-то стучит по клавишам компьютера, и улыбнулась. Брайан так много времени проводит в одиночестве – хорошо, что сейчас у него эта приятельница.
– Кому свеженьких шоколадных кексов? – спросила она, протягивая блюдо. Ким взвизгнула от радости.
– Я хочу, миссис Дилени. Спасибо!
– А ты, Брайан?
– Сначала кончим с этим, – буркнул он. – Давай-ка, Ким. Куда лучше будет, если ты все сделаешь до перерыва. Ты только начинаешь кое-что понимать.
– Потом кончим. Бери кекс.
Брайан вздохнул и запихнул в рот еще теплый кекс.
– Вкусно, – едва выговорил он, чуть не поперхнувшись.
– Сейчас принесу вам холодного молока запивать.
Когда Долли внесла поднос с полными стаканами молока, на руке у нее болталась сумочка.
– Мне надо идти на рынок, а там будет множество народу. Значит, я там застряну, а отец будет недоволен, если придет, а меня еще не будет. Скажи ему, что обед в шесть, как всегда, его только осталось поставить в СВЧ-печку. Не забудешь?
Брайан мотнул головой и залпом выпил стакан молока. Долли вышла. Он поставил стакан и снова повернулся к компьютеру.
– Теперь вернемся к тому, на чем мы остановились.
– Нет! – заявила Ким. – Ты что, забыл? У нас перерыв. – Она оттолкнула в сторону книги и плюхнулась на кровать, потом взбила его подушку и подложила себе под спину. – Перерыв есть перерыв – пора тебе это усвоить.
– А работа есть работа, и это пора усвоить тебе. Только посмотри на свою контрольную! – Он повернул вращающееся кресло и нажал на клавишу просмотра. По экрану поплыли страницы из тетради, почти сплошь выделенные красным фоном. – Видишь, там все красное? Знаешь, что это значит?
– Должно быть, у тебя кровь из носа шла?
– Ты бы лучше отнеслась к этому серьезно, Ким. Ты ведь знаешь, что я помогал тебе писать эту контрольную для Бестии Бетсера – добавил кое-что и поправил, где у тебя было неверно. Смеха ради мне захотелось посмотреть, что я вводил, и я начал метить красным те куски, которые делал сам, все свои поправки и изменения. Смотри – тут больше красного, чем белого!
– В мире есть вещи поинтереснее искусственного интеллекта. Раз уж ты ничего не делаешь, принеси мне кекс.
– Ты провалишься на экзамене.
Он встал и передал ей поднос.
