Контракт на Фараоне - Олдридж Рэй (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
Последовал антракт, во время которого фокусник приводил жертву в чувство и останавливал кровотечение.
Когда Искупление возобновилось, бывший надсмотрщик едва походил на человека, за исключением глаз, которые теперь взирали на мир с равной долей боли и удивления. Он принимал дальнейшие издевательства, совершаемые над ним, с большей покорностью, чем хотелось его палачу. В ход пошли огонь, ножи, различные яды, и снова Ронтлесес извивался настолько сильно, насколько позволяло искалеченное тело. В течение примерно получаса его пытали с изощренной жестокостью.
В конце Руиз не мог уже больше смотреть и поэтому пропустил момент смерти несчастного. Внезапно воцарилась такая зловещая тишина, что он снова выглянул и стал свидетелем финала.
Труп Ронтлесеса сидел в своем гробу и указывал мертвенно-бледным пальцем в направлении Руиза.
Рот покойника открылся и задвигался почти как живой.
— Вухийя, продавец змеиного масла, — вот кто виноват, — выкрикнул труп жужжащим металлическим голосом, который как нельзя больше подходил ему. — Вухийя убил меня, но больше ему не злодействовать. — Мертвые губы обнажили сломанные зубы в мрачной пародии на улыбку.
Руиз недоумевал, что за аппарат управляет телом и чей голос исходит из разорванных губ. Глаза потухли и смотрели немного в разные стороны; с точки зрения Руиза, это было самым слабым местом иллюзии.
— Вухийя в припадке безумной зависти вознамерился уничтожить моего господина и затуманил мне мозг своими ядами. Я не исполнил свой долг и заслужил то, что получил. Но лорд простил меня, и теперь я ухожу в Землю Воздаяния без сожалений.
Труп уронил скрюченный палец, почтительно поклонился лорду и упал обратно в фоб.
Представление закончилось. По толпе прокатился разочарованный шепоток, и совсем рядом кто-то произнес:
— Лорд был мягок к Ронтлесесу. Это плохо: теперь родавцу масла придется отдуваться за двоих.
Руиз вздрогнул. Если это — снисходительность, то какова суровость? В потоке данных было что-то о деталях уголовного судопроизводства на Фараоне, так что общее представление у него имелось. Он почувствовал, как натянулась смертная сеть — чуть сильнее, чем прежде. На миг он был готов сдаться и избавить себя даже от мысли о подобной боли и унижении. Но затем пленник встряхнулся и собрал разгулявшиеся эмоции в кулак.
«Денклар скоро будет здесь», — прошептал он и заставил себя в это поверить.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Денклар так и не пришел. Грузчики унесли гроб с телом Ронтлесеса, площадь опустела. Холодало. Руизу в конце концов пришлось встать в центр клетки, чтобы ледяные прутья не прикасались к обнаженному телу. Он обхватил себя руками и принялся скакать с ноги на ногу, пытаясь согреться. К тому же подобное упражнение сводило к минимуму то время, когда каждая нога соприкасалась с железным полом.
Время шло, огни Стегатума погасли. Наконец город затих и уснул, убаюканный звездным блеском, а Денклара все не было. Руиз стучал зубами от холода. Настроение окончательно упало.
Под утро он услышал осторожные шаги перед своей клеткой и подавил взрыв истерического смеха. Однако легкая походка неведомого гостя сильно отличалась от грузной поступи трактирщика. Из темноты послышался нежный голос:
— Вухийя? Я принесла тростинку с водой. Вот она. Тоненькая трубочка скользнула между прутьями, и Руиз с благодарностью принял ее.
— Спасибо. Ты так добра.
— Этого мало. Но что я могу сделать? Вот еще одна тростинка. Сбереги ее пока.
Женщина просунула в клетку новую палочку. Руиз отломил кончик, и кисловатая от сока вода потекла в рот, пересохший как от жажды, так и от переживаний минувшего дня. Жидкость казалась необыкновенно вкусной. На мгновение он даже почувствовал себя счастливым, но это быстро прошло.
— Релия, — сказал он, постаравшись выглянуть наружу, — ты сегодня видела Денклара? Как он выглядел?
Женщина шмыгнула носом:
— По мне, так он всегда выглядит одинаково, но сегодня? Не могу ничего сказать, потому что он пропал. Повара страшно растерялись — такой наплыв людей, деревенщина набежала, чтобы увидеть казнь. Очень странно, Денклар не упускает возможность подзаработать.
Настроение Руиза опять упало. Где трактирщик? Неужели сбежал? Но почему?! Или причина его исчезновения крылась в чем-то другом? Постепенно, росла уверенность, что второе предположение ближе к истине. Однако день, проведенный в клетке, и зрелище казни надзирателя основательно притупили его способность к логическому анализу. Руиз врезал себе кулаком по лбу. «Думай!» — пытался он заставить себя. Но нужные мысли не приходили.
— Ну что ж, мне пора. Холодно, а я не одета, — с сожалением произнесла Релия.
— Подожди. — Руиза наконец осенило — путана была его единственной надеждой. — Ты сказала, что охотно помогла мне, если бы знала, как?
— Да. Но что я могу?
— Ты должна принести мне кое-что.
— Попробую. За клетками ночью не следят. Все равно никто не сумеет открыть их — ни изнутри, ни снаружи.
— Хорошо. Просто отлично. В моей комнате остался пакет с амулетами, он спрятан в ножке кровати. Достань его и принеси сюда.
Релия замялась. Похоже, ее терзали сомнения.
— Я бы с удовольствием плюнула лорду в лицо, так я его ненавижу, но очень не хочется искупать грехи в этой клетке.
Руиз прижался к железу, стараясь говорить как можно спокойнее и убедительнее:
— Хорошо тебя понимаю. Мне тоже.
— Надо думать! Вообще-то жаль, если такое красивое тело разделают на сцене. Это будет ужасная потеря!
Релия издала гортанный смешок, прозвучавший довольно дико в подобных обстоятельствах.
Руиз снова принялся уговаривать женщину, пустив в ход все свое обаяние:
— Ты очень разумно рассуждаешь. Прошу тебя, принеси мне пакет! Он небольшой и пройдет сквозь щель между прутьями. В крайнем случае будешь подавать амулеты по одному. В коричневую промасленную ткань завернуто несколько металлических предметов. Только не рассматривай их, — предостерег он. — Они священные.
Предметы в пакете могли убить Релию прежде, чем она доставит их Руизу.
— Я попробую, — неуверенно сказала девушка и торопливо пошла прочь.
— Погоди! Нет ли у тебя кусочка проволочки? Шпильки?
Поразмышляв, она покачала головой:
— Это не поможет, Вухийя.
— Зато убью время. Здесь слишком холодно, чтобы спать.
— Ладно. У меня есть ржавая шпилька. Даже если ее найдут у тебя, то все равно не опознают. Но на всякий случай обещай, что вытолкнешь ее в щель до восхода. А если решишь вскрыть себе вены, то вытри с нее кровь. Пусть думают, что ты сделал это зубами.
Дрожащими пальцами он схватил шпильку — длинную, тонкую, упругую. Казалось, она идеально подходит для его целей.
— Обещаю.
Руиз сражался с замком, пока распухшие пальцы не онемели от холода. Хитрый запор только с виду выглядел примитивным. В конце концов пришлось признать поражение. Ничего удивительного: в мире, где полно фокусников, замки должны быть очень хорошими. Он ненадолго задремал, но вспомнил, что вот-вот должна прийти Релия. Скоро. И сон, и отчаянье слетели с него. Пленник продолжал надеяться, пока первые солнечные лучи не окрасили небо над Фараоном в розовый цвет.
Стегатум просыпался рано. Наблюдая за грохочущими повозками торговцев, Руиз стряхнул с себя остатки апатии. Он обнаружил, что его промерзшее тело жаждет наступления дневной жары.
Он смотрел, как солнце медленно поднимается над городом, понимая, что никогда больше не увидит такого прекрасного рассвета. Настойчивый стук по клетке прервал печальные размышления. Он приник к верхней щелке, но никого не заметил. Тогда пленник приложил глаз к щелке пониже и узнал самого маленького из мальчиков, которые встретились ему в первый день.
— Привет, — ласково произнес Руиз. Мальчик серьезно смотрел на узника.
— Нам очень жаль, что ты умрешь, — наконец произнес он.
