Следы на траве - Дмитрук Андрей Всеволодович (читаем книги .TXT) 📗
- Но... дали же они нам свои ВВ?
- Опять-таки дали нам, по просьбе нашего правительства, а не сами полезли в кашу. Есть разница.
Немного посидев с опущенными долу глазами, Син Тиеу добавил:
- Земля не хочет марать руки? Может быть, она и права. Нельзя разрушать сложившийся образ. А я не землянин. Руки испачкать не боюсь. Они и так уже и в дерьме, и в крови...
- Ладно, - полностью овладев собой, примирительно сказал Войцех. Что же ты собираешься делать?
- Играть по самой крупной, - ответил Самоан. - Я не выпущу ракеты. И не только потому, что опасаюсь жалоб Гизеллы и вмешательства землян. Ракеты - наше, местное оружие. В глазах людей я буду выглядеть просто террористом. Узурпатором власти. Придется много сил потратить на усмирение... Я думал все эти дни. Рассчитывал так и этак. И пришел к выводу: разгром клана должен произойти по-другому. Так, чтобы стало ясно: сами Круги Обитания уничтожили "Стальной ветер". А некто Син Тиеу Самоан только их посланник. Вершитель воли.
- Но... как ты это сделаешь?
Син Тиеу встал. Заложив руки за спину, стал мягко расхаживать по кабинету, вырубленному в скале. Говорил как никогда тихо, доверительно. Войцех замер у стола, ловя каждое слово.
- Понимаешь, я давно об этом думаю. Думаю, почему человека так трудно воспитывать. Делать добрым, честным, благородным. Дашь ему мало - озвереет от нищеты, от зависти. Дашь много - пресытится, закапризничает...
Он резко остановился, поднял указательный палец.
- Однажды будто свет блеснул. После твоих книг, кстати. Биологические потребности! Слишком они сильны в человеке. Для зверя инстинкт единственное руководство, ему не из чего выбирать. Самосохранение, тяга к сытости, половое влечение... А человеку разумному, культурному эти потребности мешают. Недаром во всех священных книгах мира сказано: обуздывай плоть! Вот я и подумал: отчего так неодолимы телесные надобности? А оттого, что каждой соответствует зона в мозгу. Поступил, как природа велит, - тебе хорошо, сладко. Пошел против - мозг бьет тревогу, страдаешь...
Голембиовский слушал с возраставшим недоумением, еще не понимая, как эти неуклюжие рассуждения танкиста, начитавшегося популярной литературы, соотносятся с тем кровавым, что задумал Самоан. А тот продолжал, увлекаясь:
- Отсюда идея: сделать так, чтобы эти мозговые зоны включались от совсем других поступков! Скажем, помог ближнему в беде - ощутил наслаждение, как от хорошего обеда; выполнил работу для общества - будто провел ночь любви... Когда ты добрый - тебе хорошо. Когда злой - больно... Спросишь, возможно ли это на практике? Отвечу: да, возможно. Находясь в Вольной Деревне, я дал задание киберпомощнику. Есть готовая схема перестройки нервных связей. Можно спокойно программировать регенераторы...
Он сел напротив оцепеневшего Войцеха, положил руку ему на колено:
- Ты и запрограммируешь, товарищ революционный комиссар Нового Асгарда! Тебе, брат, доверяю создание людей нового типа... Что, не рад?
...Вот оно, значит, что накапливал в памяти молчаливый "азиат", тайком от спесивой пани Голембиовской похаживая за книгами к Войцеху, слушая разъяснения студента по ключевым вопросам бытия! А студент, чванясь своими познаниями, соловьем разливался о любви и долге, о Боге, справедливости, истине... И о том говаривал, что эволюция земная по отношению к разумному существу все, что могла, уже совершила, и теперь лишь постылым грузом для духа становится тело с путаницей темных инстинктов...
Для Войцеха, богатого наследника, намеренного жить изящно и утонченно, была эта тема лишь пьянящей игрой ума. Для мрачного, изломанного Самоана, по-собачьи привязавшегося к ласковому барчуку, идея природного несовершенства человеческого стала бикфордовым шнуром, много лет горевшим во тьме.
И вот - сокрушительно взрывается мина! Завтра сработают равнодушные вариаторы вероятности; "королевские питоны" материализуются над Домом Семьи. Ужас омертвит столицу, войска клана будут бессильны против возникающих из ничего и в никуда исчезающих солдат Син Тиеу...
Вмешается ли Земля, когда новый диктатор перебьет всех в Доме Семьи, расправится со столичным гарнизоном и начнет строить регенераторные центры, чтобы потом сотнями тысяч гнать туда людей - кроить из них ангелов? Что предпримут Координаторы, услышав, как в краю нейрохирургического равенства сводные хоры запоют осанну Преобразователю, сделавшему поцелуй - скучным, а бесплатное рытье канала - сладким, как поцелуй?..
Что бы там ни было - кошмар надо предотвратить...
- Ладно, - командир усмехнулся так, будто улыбка стоила ему физического усилия. - Иди, дружище, спать. Можешь даже принять снотворное. Завтра у нас тяжелый день.
Машинально пожав руку Син Тиеу, Войцех вышел, притворил за собой массивную стальную дверь. Все кругом спало; мертвенно горели дежурные плафоны в начале и в конце пустого коридора.
...Как это ни больно, но бывшего отцовского механика-водителя, одинокого, обиженного людьми "азиата", тайком пробиравшегося в комнату своего друга-студента, - этого человека придется запереть в прошлом и любить, как дорогого покойника. Нынешний Син Тиеу к нему отношения не имеет...
Ступенями, вырубленными в скале, Войцех решительно свернул к верхним горизонтам убежища, где был ангар вертолетов.
...Вот она, бронированная камера, похожая на автофургон, скромно стоящая в тылу "королевских питонов". Ее освещает прожектор; перед ней выхаживает особый часовой, и царапанье подков на его каблуках при резких поворотах разносится по всему ангару... Вот она, гладкая серая коробка с округленными углами. Там, внутри, плавает колышущаяся, словно желток в воде, двухметровая луна, и сиреневые полосы катятся от ее экватора к полюсам. Стали единым невещественным телом, слились до поры вариаторы вероятности. Что переживает, о чем думает в темноте, в одиночестве это раздельно-слиянное диво, ни машина, ни живое существо, которому и определения не подберешь в языке Вальхаллы?..
Повинуясь жесту Голембиовского, солдат набрал цифровую комбинацию замка. Отползла створка. Тамбур. Зажигается лампа. Опять кнопки с цифрами - код знают только офицеры... Ну, скорее! Сезам, откройся!..
