Евгений - Черри Кэролайн Дженис (читать книги полностью .txt) 📗
Саша как раз раскладывал на широкой лавке какие-то травы.
«Петр, — сказал он свояку, — ты только придерживай его покрепче!» — Что ты собираешься делать?, — беспокойно спросил Кочевиков, — чего ты этим добьешься?
— Даже не знаю, чего я делаю!, — отозвался Александр, — если бы я это знал! Я просто не хочу, чтобы он разгуливал по ночам, не зная покоя!
— Если ты собираешься насыпать круг из соли, то это не поможет! На Эвешку это совсем не действовало!
— Думаю, что надежнее всего будет просто связать его!, — решил Саша, — это в его же интересах! И в наших тоже!
— Но это не так просто, держать его все время связанным!, — сказал Петр удивленно, — это ведь не мешок овса!
— Да что ты!, — отозвался колдун, — если в нем осталась хоть искорка жизни, мы найдем ее!, — и тут же он неожиданно приблизился к Евгению и тихо, но властно, прошептал — усни!
— Но я не хочу умирать!, — запротестовал юноша. Он видел, как лицо Саши исказил гнев, как тот прошипел: «Петр, ну помоги же мне! Слушай, что я скажу…» Больше ничего Евгений не помнил.
Нет, пронеслось в голове у Петра, когда тело юноши становилось в его руках все тяжелее, он не мертвый! «Что это такое с ним было», — удивился он. Кочевиков понимал, что здесь что-то не так. Он привык жить бок о бок с волшебством, но для него это было в диковинку. Саша сначала ничего не ответил. Наконец, вскочив с колен, он закричал, потом заплакал: «Нет! Уходи! Не приближайся!
Ты все равно не можешь нам помочь!» Эвешка, подумал Петр, ощущая уже давно знакомое чувство.
Конечно, это ей нужно, чтобы парнишка умер!
— Эвешка!, — Петр приник к голове мальчика, — слушай, что говорит тебе Саша! Это ведь просто несчастный паренек, утопший в ручье! И все из-за глупости Кави! Ты это прекрати…
И вдруг что-то произошло. Установилась непонятная тишина.
Саша придвинулся к обмякшему телу отрока, и вдруг закричал во весь голос: «Эвешка, ты ведь дура! Набитая дура! Ты меня понимаешь? И муж не простит тебе этой глупости! И дочь тоже не простит! Слушай меня, черт побери!» После того, казалось, минула целая вечность. Ноги Петра затекли от усталости, тело Евгения становилось все тяжелее и тяжелее держать. Он понял, что сейчас между его женой и свояком идет невидимая схватка, схватка на расстоянии, сражение умов.
И Петр безвольно уронил голову на плечо Евгения и начал молить всех святых, только бы они прекратили этот кошмар.
И вдруг он уловил мысленное обращение к себе Эвешки, которая говорила, что уже спешит домой. И еще — жена настойчиво велела ему сейчас же оставить в покое мальчишку и немедленно идти в дом. Там его ждет собственная дочь, за которой он должен всегда приглядывать.
Какая настойчивость! Конечно, если у него не стоят за плечами колдовские силы, обычный человек просто не в состоянии противостоять такому напору. И Петр тихо положил паренька на лавку и встал на ноги.
— Эвешка…, — начал он.
Но жена уже не слушала его. Она просто отказывалась слушать Петра, а нужные слова застряли в его горло. И вдруг его осенило — Эвешка ведь ставит свои капризы превыше человеческой жизни! Он всегда побаивался ее, а теперь и подавно. Нет, если Евгений действительно опасный человек, то не опаснее Эвешки, это точно. Он может только грозить тому, кого любит Петр.
А любит он, конечно, жену. И с этим ничего не поделаешь.
Саша глубоко и шумно вздохнул. Кажется, он тоже принял какое-то решение. «Боже!, — простонал он, — Мышонок!» Дверь с грохотом отворилась. В свете солнечных лучей на пороге стояла Ильяна. Она внимательно поглядела на лежащего на скамейке паренька. «Мама направляется сюда!", — сообщила она испуганно.
Петр направился было к ней, но девушка проворно выскочила наружу, на солнце и воздух. ей явно не хотелось, чтобы кто-то прикасался к ней.
— Мышонок, нам нужна твоя помощь!
— Я не собираюсь вам помогать!, — выкрикнула Ильяна и, развернувшись, припустила к дому. Волосы ее развевались на ветру.
— Боже!, — простонал Петр и бросился за дочерью, боясь, что она побежала к реке или наложит сейчас какое-нибудь глупое заклятье. А потом расхлебывай последствия! Кочевиков забежал за угол, и увидел, что Ильяна плачет навзрыд.
— Мышонок, я и так уже наслушался неприятных слов от матери!
Неужели ты тоже хочешь огорчить меня? Или, может, ты все-таки выслушаешь меня для начала?
— Мне нечего тебя слушать! Я уже говорила, что он не опасен!
— Нет, Мышонок, он очень опасен! Это он убил юношу, это он спалил дядин дом, и при этом чуть не убил его! И после этого ты называешь его неопасным?
Ильяна села на кучу поленьев и закусила губу. Кажется, она начала прислушиваться. А может, она начала налагать на отца заклятье, чтобы он оставил ее в покое. На скулах Петра заиграли желваки, когда он услышал поскрипывание стены дома.
Но он сумел удержаться и ничего не сказал.
— Твоя мама возвращается, — повторил он, — и она в плохом настроении! Конечно, я попытаюсь договориться с ней, но это будет нелегко!
— Нечего с ней разговаривать, папа! Она не собирается убивать его, и никто не собирается!
— Я разговаривал с твоим другом! Он пришел сюда, Мышонок, чтобы… чтобы повидать тебя!
Но Ильяна резко поднялась и бросилась к дому. С силой хлопнула дверь.
Петр бросился на крыльцо. Оказавшись перед дверью, он вдруг понял, что не слишком хочет входить в избу, чтобы поговорить с дочерью еще раз. Вдруг он почувствовал неладное.
Так и есть — обернувшись, он увидел молочно-белую лошадь, что стояла за изгородью, она пришла наверняка из леса. Лошадь была оседлана и взнуздана. Она негромко ржала и прядала ушами, и три остальные лошади, вышедшие из конюшни, глядели на нее во все глаза.
— Проклятье!, — пронеслось в его голове. Это совсем не понравилось Кочевикову. Хотя все казалось довольно просто — ведь Евгений что-то бормотал о потерянной в лесу лошади, на которой он приехал из Киева. Она просто унюхала, где находятся другие лошади, вот и все. Для этого не требуется никакого волшебства!
Нет, это все никак не может быть случайным сочетанием обстоятельств!
Кажется, над их домом все сгущаются и сгущаются черные тучи!
Нет, это наверняка Ильяна приманила лошадь сюда. Конечно, она! Подумала, что парню понадобится его конь, и позвала его!
Не помня себя от гнева, Петр птицей взлетел на крыльцо и, распахнув пинком дверь, крикнул в темноту сеней: «Мышонок!» В горнице никого не было — видимо, Ильяна ушла в свою комнату.
Петр постучал в дверь ее комнаты. «Мышонок, — голос его немного смягчился, — сейчас не время показывать свой характер! Мы с дядей нуждаемся в твоей помощи! А тут у нас еще гость, дожидается возле ограды! Вытри глаза и выходи на улицу!» — Непонятно только, кому я могу понадобиться, — донесся из-за двери голос Ильяны, — если все равно никто не желает меня слушать! Конечно, лошадь — это из-за меня! Как и все, я ведь во всем всегда виновата!
— Да никто не собирается тебя ни в чем обвинять!, — простонал Кочевиков, — и перестань дуть губы! Быстрее выходи, нечего упрямиться!
Тишина.
— Мышонок!
— Я не понимаю, что происходит!, — донесся словно издалека голос дочери, — папа, мать собирается сделать ему что-то ужасное!
Она уже идет сюда. Она хочет его погубить!
— Мышонок, она не собирается убивать его! Конечно, может у нее и есть такие мысли, но ведь она еще не видела Евгения!
Он ведь очень привлекательный парень, да? У него такая красивая лошадь! И не случайно его конь пришел сюда — у лошадей хорошее чутье, потому я не обвиняю тебя, что это ты накликала его коня!
Но все равно — он появился тут благодаря Черневогу! И не надо хлопать дверями перед моим носом! Я ведь все-таки твой отец!
И с мамой тоже нужно быть помягче! Я клянусь тебе, что мы не причинили парню вреда! Но как раз об этом я хочу с тобой поговорить!
Снова долгая тишина.
— Мышонок, мы уже давно выбились из сил! прямо с ног валимся от усталости! Так что не нужно плакать!
