Евгений - Черри Кэролайн Дженис (читать книги полностью .txt) 📗
— Пошли быстрее!, — потянула Ильяна парня за рукав, — мой отец спит, но она-то нет! Она как раз плывет сюда на лодке!
Поздно вечером она будет здесь!
Словно в беспамятстве, Евгений следовал за девушкой. Он даже не знал, куда она его поведет. Впрочем, это было не столь важно — главное, чтобы подальше от этого страшного места. Вскоре оба они уже оказались у ворот.
Надо же, и в самом деле тут Белица! Не веря своим глазам юноша потянулся рукой к лошади. Белица — единственное, что осталось от его прошлой жизни.
Лошадь осторожно приблизилась к своему хозяину и обнюхала его. Евгений сразу почувствовал себя увереннее, сильнее, ощущая на щеке горячее дыхание лошади.
Одно юноша знал наверняка — больше всего на свете он любил эту лошадь. Если бы он оставил ее дома, то отец в ярости умертвил бы ее. Он часто гневался и в гневе был очень страшен — никто не смел ослушаться его приказа, будь то простой слуга, или собственный сын…
А отец, он мертв? Нет, вряд ли — кажется, что и сама смерть до сих пор обходила его стороной. Зато она уносила близких людей. Унесла его мать. Унесла его тетю, его двоюродного брата.
Нет, лучше перестать думать об этом!
Евгений ласково похлопал Белицу по холке, а затем, одолевая легкое головокружение, стал вскарабкиваться в седло.
И тут он снова вспомнил лестницу в терем, лицо… Конечно, если бы великий князь узнал то, что знал Евгений, он сразу приказал бы отрубить отцу голову. И Евгений сам, пойди он только к князю, вынес бы этим отцу смертный приговор. Он годами носил это в себе, но не знал, что мешает ему пойти к князю. Может быть, смутное предчувствие, что потом князь все равно станет чураться сына, предавшего своего отца?
Тем временем Ильяна подвела лошадь поближе к дому. Привязав уздечку к перилам крыльца, девушка опрометью метнулась в сени. Евгений подумал, что она пришла за своими вещами. Сердце его бешено колотилось — вдруг сейчас оттуда выйдет Петр? Тогда конец! Впрочем, он не волшебник, с ним можно договориться, что-то доказать ему…
Вдруг что-то шевельнулось в душе юноши. Кажется, он был тут когда-то. Только тогда он удрал и из этого дома. Но почему, зачем? Впрочем, это не столь важно. И Евгений подумал, что он бесконечно бежит — с одного места на другое, оттуда еще куда-то. Так вся жизнь и пройдет.
ГЛАВА 6
… Лодка с гулким стуком уткнулась носом в изношенные непогодой сваи причала. Уже начинало смеркаться. Странно только, что ни Петра, ни Александра на берегу не было. Эвешка привязала веревку к колышку и побежала на берег. Сердце ее забилось — она предчувствовала что-то недоброе. Птицей взлетела она на крыльцо и распахнула дверь.
— Петр!
Странно, что дверь не закрыта на засов. В доме было темно.
Правда, в печи курились угли. Где-то за печкой стонал домовой, словно жалуясь на опустевший дом.
— Петр!!!
Эвешка затравленно огляделась по сторонам, напрягая всю свою волшебную силу, только бы понять, что произошло. Наконец она что-то уловила. Бросившись к комнате Ильяны, женщина растворила дверь. Кровать дочери была в полнейшем беспорядке.
А рядом, прямо на полу, лежал Петр. Спит не спит… Голова покоилась на подушке, сам укрыт одеялом. Эвешка упала на колени и провела рукой по голове мужа. Только тут она заметила большую ссадину, на которой запеклась кровь.
Она не посмела даже рассердиться. В голове было только одно — только бы с ним все было нормально! Порывисто схватив руку мужа, холодную, как снег, Эвешка забормотала: «Петр! Очнись!
Петр!» Глаза его открылись. Он удивленно посмотрел на жену, явно удивляясь ее присутствию. Кажется, в последний раз он видел тут Ильяну…
Как же такое могло вообще случиться…
Эвешка даже не думала о дочери. И она не могла позволить себе разгневаться по привычке. Она только вспомнила про Сашу и стала заклинать волшебные силы, чтобы с ним все было в порядке.
Только теперь она поняла, как любит Петра. Только ее любовь оберегала все эти годы Петра Кочевикова. Может быть, спасла она его и на этот раз — Эвешка усилием воли приказала голове мужа не болеть больше и отогнала ломоту из его тела.
— Она ушла с ним, да?
— Я не знаю, куда она подевалась!, — отозвалась Эвешка.
Она ловила не только каждое слово, но и каждую мысль мужа, держа его голову в своих руках, — ну вообще-то я уверена, что они вместе удрали. Кажется, куда-то к северу!
Петр попытался подняться на ноги, но смог сделать это только с помощью Эвешки. Она почувствовала, как где-то неподалеку, вроде бы, в бане, очнулся свояк. Он ощупывал свои синяки и шишки. Впрочем, ох он заслужил — нечего было проявлять такую беззаботность!
— Так тебе и надо!, — мысленно говорила она Саше, с жалостью глядя, как Петр на дрожащих ногах, цепляясь за стены, направляется к выходу, чтобы сейчас же седлать лошадь и скакать вдогонку за дочерью.
Эвешка последовала за Петром на кухню. Кое-как они набрали снеди ему в дорогу. У него по щеке снова потекла кровь — видимо, он разбередил рану. Впрочем, Петр казнился не столько из-за вероломства Ильяны, сколько из сознания собственной беззаботности. Ильяну винить было не в чем — она наверняка просто стала орудием в руках этого бессовестного ублюдка. Или, что еще хуже, призрак, принявший иную личину, втерся ей в доверие.
Почуяв его милосердие к дочери, Эвешка прямо-таки вся вспыхнула от злости, но воли чувствам все же не дала.
Тут вдруг Эвешка подумала — к чему все эти хлопоты, сборы, волнения… У нее ведь еще достаточно силы, чтобы остановить дочь, где бы она сейчас не находилась. Остановить-то она ее остановит, а что потом…
Петр всегда всем прощал — Ильяне, Кави, а теперь ей, Эвешке.
Простил ей то, что она годами подвергала его такой опасности.
— Послушай-ка, — вдруг с беспокойством сказал Петр, — а куда это Сашка подевался?
— Где должен быть, на пути!, — отозвалась Эвешка. И она сама удивилась тому, что по ее щеке скатилась слеза. Только этого еще не хватало, подумала она, в такой момент, и эти телячьи нежности, да еще без причины…
Петр порывисто обнял жену: «Эвешка, они просто молодые, глупые!
Еще ветер в голове! Это я ее напугал! Все из-за меня случилось!
Она просто воображает себя покровительницей пацана! Ты только не волнуйся! Я скоро все улажу!» — Она его покровительница? О нет, не надо! Не нужно со мной спорить! Ты ведь даже не знаешь, какие мысли у них в головах.
Я же не хочу сейчас туда лезть! Я сыта всем этим по горло!
Но только, прошу тебя…
— Я знаю, о чем она думает!, — Петр глянул в глаза жене, — посуди сама, мы все время стерегли ее, даже вздохнуть не давали! Я на ее месте поступил бы точно так же — шваркнул отца головой об пол, и дал деру! Но она и в самом деле не собиралась никому причинять зла! Ты ведь знаешь, что в ее власти было сделать куда больше неприятностей…
— Петр!, — Эвешка явно стала терять над собой контроль, — ты не забывай, что она еще и моя дочь! Но вообще, я даже не знаю, почему родила ее.
— Потому что она хотела появиться на свет, вот почему. Точно так же, как она хотела иметь лошадь. А мы с тобой, как два дурака, вечно думали не о том.
— Перестань шутить, Петр, — Эвешка схватила мужа за руки. — Ты ведь даже сам не понимаешь, что говоришь. Ты меня никогда не понимал, никогда.
Нет, мне не следовало рожать. Не знаю, для чего я ее вынашивала… До сих пор не знаю.
— Опомнись, что ты говоришь.
— Петр, пойми меня правильно. Я же чувствую сплошную тишину. Она словно занавеску повесила вокруг себя. Тишина. Я люблю ее, но ведь любовь — это не самое главное.
Конечно, Петр снова не понял ее. Она явно обидела его. Кочевиков отвернулся и принялся поспешно укладывать в котомку продукты.
— Я верну ее домой, — выдавил он. Конечно он продолжал винить в случившемся только себя и Эвешку.
— Она все-таки удрала, да? — послышался из сеней голос. Взволнованный Саша вошел в горницу.
