Нарушенное время Марса - Дик Филип Киндред (библиотека книг .TXT) 📗
В глубине души он понимал, что в любом случае уже ночью рисунок следует показать Арни.
— Очень мрачное место, — сказал отец, кивая на пустыню, медленно проплывавшую внизу. — Люди так нуждаются в ремонтниках — тебе следует гордиться своей профессией. — В действительности его внимание полностью захватили карты. Он говорил машинально, чтобы просто поддержать беседу.
Щелкнув выключателем радиопередатчика, Джек начал вызывать Левистоун.
— Извини, папа, мне нужно срочно переговорить со своим боссом.
Шумы радио привлекли внимание Манфреда. Прервав свое рисование, он поднял голову.
— Я возьму тебя с собой, — сказал ему Джек.
Наконец связь установилась.
— Привет, Джек, — раздался громкий голос Арни. — Я как раз пытаюсь с тобой связаться. Можешь ты…
— Мне необходимо увидеться с тобой сегодня вечером, — перебил Джек.
— А не раньше? Как насчет того, чтобы встретиться сразу после полудня?
— Боюсь, раньше позднего вечера я не смогу, — сказал Джек. — Пока…
— он слегка замялся, — мне нечего сказать тебе раньше вечера.
«Когда я окажусь рядом с Арни, — подумал Джек, — он вытянет из меня всю информацию о кооперативном проекте ООН. Я лучше дождусь, пока папа зарегистрирует свою заявку, и после уже не будет иметь никакого значения, если Арни узнает об этом».
— Хорошо, встретимся вечером, — согласился Арни. — Буду с нетерпением ждать, Джек. Уверен, что ты принесешь мне важные новости.
Джек поблагодарил, попрощался и выключил передатчик.
— Твой босс говорит как джентльмен, — сказал отец, когда связь закончилась. — Он определенно уважает тебя. Полагаю, что ты со своими способностями имеешь большое значение для его организации.
Джек молчал. Он чувствовал себя виноватым.
— Нарисуй картинку, — попросил он. — Что произойдет сегодня вечером между мной и мистером Коттом? — Джек взял у мальчика лист, на котором тот рисовал, и дал чистый. — Ну, Манфред? Ты можешь заглянуть в сегодняшнюю ночь? Ты, я, мистер Котт в его квартире.
Мальчик схватил голубой карандаш и начал рисовать. Джек управлял вертолетом и одновременно следил за рукой ребенка.
Манфред рисовал с большим старанием. Сначала Джек ничего не мог разобрать. А затем понял, что мальчик рисовал сцену. Двое мужчин. Один ударил другого в глаз.
Внезапно Манфред закатился долгим истерическим смехом и крепко сжал рисунок.
Похолодев внутри, Джек перенес свое внимание на приборы. Он почувствовал знакомую испарину — проклятый пот беспокойства. Так вот как это произойдет! — подумал он. — Драка между мной и Арни! А ты, возможно, будешь ее свидетелем… Или, по крайней мере, узнаешь о ней однажды.
— Джек, — сказал Лео, — не отвезешь ли ты меня в юридическую компанию? Хочу зарегистрировать свои бумаги. Отправимся прямо туда, не заезжая домой. Должен признаться — я беспокоюсь. Чутье подсказывает, что какие-нибудь местные дельцы могут помешать, мне нельзя быть слишком беспечным.
— Я могу повторить только одно: то, чем ты занимаешься, — аморально.
— Позволь мне самому разобраться с нравственным аспектом моей работы, — резко сказал отец. — Это мой бизнес, Джек. Я не собираюсь ничего в нем менять.
— Барышник, — пробурчал Джек.
— Не буду препираться с тобой, — отрезал отец. — Это не твое дело. Но если ты не хочешь мне помочь после того, как я преодолел миллионы миль труднейшего пути, то, думаю, лучше мне для передвижения воспользоваться общественным транспортом. — Его тон оставался ровным, но он покраснел от негодования.
— Я отвезу тебя, — сказал Джек.
— Лучше высади меня, я не хочу подвергаться осуждению, — ответил отец.
Джек промолчал. Он развернул вертолет на юг и полетел в Пакс-Гроув, штаб-квартиру ООН на Марсе.
Тем временем голубым карандашом Манфред дорисовал второго человека, которого ударили в глаз. Как видел Джек, этот мужчина, умирая, лежал на полу. «Это я? — мысленно спрашивал он. — Или Арни?»
Мертвые кости под кожей мистера Котта были блестящими и влажными.
Мешок костей, грязных и одновременно влажно блестевших. Прозрачный череп поглощал зелень, которая внутри него мгновенно превращалась в прах.
Джек Болен тоже представлял собой мешок, наполненный всеразрушающим габбишем. Внешняя оболочка обманчиво хорошо выглядела и приятно пахла. Он видел, как она склонилась над мисс Андертон, желанной, в высшей степени.
Неживая человекоподобная структура изливала свою влажную, липкую похоть на девушку и мертвящие, сумасшедшие слова срывались с губ.
— Я люблю Моцарта, — сказал мистер Котт. — Давайте послушаем эту запись. — Он повертел ручками усилителя. — Дирижирует Бруно Вальтер.
Огромная редкость времен золотого века грамзаписи.
Отвратительные вопли и визги, похожие на предсмертные вскрики, раздались из громкоговорителя. Мистер Котт выключил магнитофон.
— Извините, — пробормотал он.
Очнувшись от резких звуков, Джек Болен вдохнул запах женщины, сидящей рядом с ним, увидел блестящую испарину на ее верхней губе, из-за губной помады похожий на разрез рот. Ему захотелось до крови укусить ее губы.
Появилось мучительное желание схватить девушку за груди, и вдруг он почувствовал, что уже держит их в руках. Он стал ласкать их и ему стало весело.
— Какой отвратительный вой! Мог бы и пожалеть нас, Арни. Твое чувство юмора…
— Случайность, — ответил Арни. Он полез за другой записью.
Протянув руку, Джек Болен коснулся женского лона. Под юбкой не было белья. Он гладил ей бедра, а она, раздвинув ноги, уперлась в него коленями и прогнула спину. «Я не могу ждать, пока мы выберемся отсюда и останемся одни, — подумал Джек. — Господи, как я хочу почувствовать ее тело не через одежду!» Он судорожно схватил руками ее лодыжку и она застонала от боли, вымученно улыбнувшись.
— Послушай, Джек! — сказал Арни, оборачиваясь к ним. — Конечно, извини… — его фраза оборвалась на полуслове. Остального Джек не слышал.
Сидевшая рядом женщина что-то говорила ему. Она торопливо шептала: «Я не могу больше ждать.» Ее дыхание стало свистящим и частым, лицо приблизилось, огромные немигающие глаза как будто сверлили его. Никто из них не замечал Арни. В комнате стояла полная тишина.
Арни сказал что-то важное? Потянувшись, Джек взял стакан, но тот был пуст.
— У нас не осталось водки, — сказал он, стукнув стаканом по кафельному столику.
— Ради Бога, Джек, — сказал Арни, — я хочу услышать, как идут дела.
Можешь мне сообщить что-нибудь по этому поводу?…
Продолжая что-то говорить, он вышел из гостиной в кухню, и его голос стал неразборчивым. Женщина с податливым ртом по-прежнему пристально смотрела на Джека… Кажется, он крепко прижал ее у себе, так, что она едва дышала. "Нужно выбраться отсюда в какое-нибудь другое место, где мы будем одни, — думал Джек. А затем он обнаружил, что они остались одни в комнате. Арни вышел и не мог их увидеть. Арни беседовал в кухне со служителем-бликманом. Итак, они остались совершенно одни.
— Не здесь, — прошептала Дорин. Ее тело трепетало и не сопротивлялось, когда он крепко обнял ее за талию, она хотела того же. Ее охватила страсть. — Да, — прошептала она. — Только поторопись. — Ногти девушки впились в его плечи, вздрагивая и постанывая, она зажмурилась. Моя юбка расстегивается сбоку, — тихо сказала она.
Низко над ней склонившись, он увидел, что ее томная, увядающая красота исчезла. Желтые трещины прорезали ее испорченные зубы, проваливающиеся в десна, которые были зеленые и сухие. Она кашлянула и обдала его лицо большим количеством затхлой пыли. «Габлер-Разрушитель проник в нее», — подумал Джек, прежде чем овладеть ею. Итак, он позволил девушке умереть! Она легла на спину, ее переломанные кости издавали сухие щелкающие звуки.
Ее глаза стали прозрачными и темными, какое-то густо покрытое волосками насекомое, пытаясь выкарабкаться из глазницы, осторожно трогало усиками жесткие, похожие на мех ресницы. Крошечный, размером с булавочную головку глазок то появлялся, то исчезал, насекомое извивалось, глядело сквозь хрусталик мертвого глаза туда-сюда, на него, Джека. Было совершенно невозможно определить, кто оно или что оно, насекомое не могло до конца разрушить оболочку глаза и выбраться наружу.
