«Рубин» прерывает молчание - Петецкий Богдан (книга бесплатный формат TXT) 📗
Я подождал еще несколько, может, несколько десятков секунд. Если в ближайшую из минут ситуация не изменится, мне останется только туннель. Небольшая возможность, но не единственная.
Позади я услышал шаги. Тяжелые, мощные не какое-нибудь там скольжение или подкрадывание на цыпочках. Я медленно повернул голову. В туннеле замаячила фигура мужчины в светлом комбинезоне. Она приближалась. Еще пять шагов.
Он вошел в пространство, залитое светом и задержался. Он был с непокрытой головой. Жмурил глаза, пораженные светом. Его исхудавшее лицо имело черты суровые, чужие. Не потому, что я его прежде никогда не встречал. Ошибка была исключена. Передо мной стоял настоящий человек. С Земли. Им мог быть только Вианден.
Я присмотрелся к нему. Из под расхристанной на груди рубахи просвечивала тренировочная футболка. Была изношена в лохмотья. Рукав блузы держался на одной, тонкой как нитка, полоске материала. Широкий вырез, начинающийся под поясом, показывал голую кожу на бедре. Меня охватил холод. Если это…
Он перехватил мой взгляд. На его лице промелькнула тень усмешки.
— Нет, — возразил он охрипшим голосом. — Это на Второй, во время взрыва… Потому я и здесь.
Прошло некоторое время, пока до меня дошло то, что он сказал. Значит, наконец-то я знаю, почему мы не застали его на базе. Он должен был лететь с теми. И это был его единственный шанс. Разорванный скафандр. Наверное, взрывная волна швырнула его на останки вездехода, или хотя бы на выстилающий то плоскогорье гравий.
У нас будет достаточно времени на объяснения. Нужно только выбраться из этого погреба или бункера.
Я повернулся на пятке и сделал несколько шагов в направлении ворот. Их нижний край висел неподвижно в полутора метрах от пола. Ступни в мягких ботинках были на месте.
— Вылазь, быстро! — бросил я. — Внимание, Мота! — продолжал я тем же самым тоном. Уже есть Вианден. Сейчас пойдем отсюда, но не один. Так, как мы и решили, попрошу, чтобы нас проводили. Если не заходят, ты должен будешь повторить…
Я не знал, что именно он должен будет повторить, но не сомневался, что предупредительность жителей города нашла какой-то стимул, благодарить за который я мог только наши излучатели.
Ворота не двинулись. Я услышал словно бы вздох, и тут же над ступенями показалась чья-то голова. Потом на бетон легли две растопыренные руки. Неловко, ползком, показался из ниши мужчина в серебристой чешуйчатой блузе. Точь в точь такой же, как то, что мы забрали у пассажиров лодки на колесах.
— Знаешь его? — спросил я, не оглядываясь в сторону, где стоял Вианден.
— Угу, — буркнул он. — Впрочем, неважно.
Наверняка. Достаточно того, что на нем мундир, который открывает все ворота.
— Позови еще несколько таких, как ты, — бросил я, отступая на шаг. — Скажем, еще двоих. Слышишь? Двоих в таких же блузах, что и твоя. И чтобы были не менее важными. Он немного подумал. Но не дольше, чем несколько секунд. Повернулся, стал на колени и воткнул голову в нишу. Он сказал что-то, что я не расслышал. Подождал немного, потом задом вылез из ворот и выпрямился. Не прошло и полминуты, как в просвете над порогом показались следующие головы. Похоже было на то, что в нише, что прилегала к залу, собрался весь штаб города.
Теперь у нас было четверо. Одного роста и в одинаковых блузах. У все были темные волосы и вытянутые слегка аскетичные лица. Их глаза оставались неподвижными.
— Садитесь, — бросил я, указывая на щитовидную машину. — Поедите с нами. Посмотрите, как мы улетаем. Можете нам помахать. Но это не обязательно. Так должен я сказать, что мы сделаем, если вы попробуете с нами шутить? Нет? Это хорошо.
Я подождал, пока они займут места в креслах, и кивнул Виандану. Тот заколебался.
— Еще те, двое… — сказал он. Он всматривался в меня, словно хотел догадаться, о чем я думаю. На его лице отразилось напряжение.
Ладно. Раз он так считает. Это я могу для него сделать.
— Слышали? — обратился я к тому, кто первым пролез под воротами. — У вас тут есть еще двое. Когда мы расстанемся, нам будет грустно. Возьмем тех, по крайней мере. А всем для утешения останется их корабль. Вы сможете переделать его под беседку. И мы слишком долго ждать не будем, — закончил я тоном угрозы, поскольку ни один из людей, сидящих неподвижно выпрямившись в креслах не шевельнулся.
Молчание. На этот раз дольше, чем тогда, когда я пожелал возвращения Виандена. И я подумал, что нам не стоит перетягивать струну. Если мы сейчас уйдем, цель полета и так будет достигнута. Но… в конце концов, если бы не команда того кораблика, Вианден лежал бы сейчас под точно такой же призмой из камней, как Мыкин и Пеллер. Я его понимал.
— Мота, — сказал я убедительно, — они, кажется, собираются сказать «нет». Ты должен будешь отговорить их от этого… я дам знать когда.
Тишина.
Я решил, что подожду минуту и начну считать. Они один раз уже убедились в том, к чему это приводит…
Один из четырех встал. Наконец-то я заметил в его глазах проблеск жизни. Это был первый момент с тех пор, как я сел в лодку, когда лицо жителя города что-то выразило. Глаза заблестели у него как стекло. Он сжал губы в тонкую линию. Неправда, что вы чужды все без исключения человеческого чувства.
Не сходя с машины, он выдавил из себя какой-то не артикулированный звук. Ответило эхо. Он стоял секунду, выпрямившись, с глазами, устремленными на устье туннеля. Внезапно отвернулся и сел.
Их шаги были бесшумными. В некоторых отношениях все жители Третьей были похожи друг на друга. Но только в некоторых.
На этих двух были мешкообразные комбинезоны в плачевном состоянии. На голове одного из них виднелась солидных размеров повязка, скорее кусок грязной ткани. Они выглядели так, словно все эти четыре года не видели ни кусочка концентрата. Однако, они жили. С неопределенной точки зрения это больше, чем они могли ожидать. Но они не были из тех, которые любят умирать. Даже под музыку.
Они вошли в круг света и уставились на Виандена. Тот сделал несколько шагов в их сторону, и, показывая на меня, движением руки, сказал:
— Это Мур. Мы забираем вас отсюда.
Они взглянули на меня. Ни один из них не считал, что должен улыбаться. Они не реагировали, как дети. Но мыслили достаточно быстро, чтобы понять ситуацию и не заставлять нас дожидаться. Когда они подходили к машине, на ее плите возникло движение. Люди в рыбьих блузах поспешно пересаживались на кресла, расположенные по возможности подальше от тех, на которых я указал вновь прибывшим. Я сделал вид, что не замечаю этого. По лицу Виандена промелькнула резкая гримаса, не гнева и не веселья. Но ему не до смеха.
— К пристани, — спросил я, располагаясь в кресле последним. Я выбрал тоже самое кресло, в котором прибыл в эту подземную западню. Ствол оружия, установленного перед ним, все еще целился в мою грудь. Не было, однако, сомнения, что оружие им не понадобится больше. Они охотно и с чувством облегчения избавятся от нас.
Впрочем трудно удивляться. Едва мы только покинули жерло туннеля, как увидели стоящие над городом два столба черного дыма. Между деревьев и строений бегали языки огня. Бункер оказался плохим радиоэкраном. Мота не проспал. Может, он слушал меня даже чересчур внимательно. Я, однако, был последним, кто бы его в этом упрекнул.
Ворота были распахнуты настежь. Не та, которыми меня покорно впустили вглубь строений. Но это не имело значения.
— Теперь раздобудьте лодку, — сказал я когда прямо перед нами, на расстоянии в сто метров заблестело зеркало реки, — хорошую лодку, — добавил я с нажимом, и не «подсолнечник» или какую-либо другой цветочек.
Такую, чтобы мы удобно разместились. Все…
Мы остановили машину и сошли на побережье. Почти тотчас же со стороны устья показалась обширная баржа, плоская и тяжело лежащая на воде, словно бы нагруженная песком. К ее бортам были прикреплены несколько десятков таких же торчащих конструкций, как те, что находятся перед креслами округлой машины на воздушной подушке.
