Сад Рамы - Кларк Артур Чарльз (мир книг TXT) 📗
— Вы проспали девятнадцать лет по корабельному времени, — ответила Тиассо 009.
— А это что еще за такое время? — спросила Николь.
Ричард улыбнулся.
— Просто так говорят, дорогая. Время само по себе ничего не значит, если нет точки отсчета. Внутри Рамы прошло девятнадцать лет, но эти годы лишь…
— Не надо, — остановила его Николь. — Я проспала столько не затем, чтобы после пробуждения выслушивать лекции по теории относительности. Ты объяснишь мне это после обеда. К тому же у нас есть более важная тема: в каком порядке будить детей.
— У меня другое предложение, — произнес Ричард после недолгого раздумья. — Я знаю, тебе хочется их видеть. Мне тоже. Но пусть поспят еще несколько часов, вреда от этого не будет. А нам столько нужно обсудить. Мы можем сразу начать готовиться к рандеву, прикинуть, что делать с их образованием, неплохо бы разок-другой возобновить знакомство…
Николь не терпелось поговорить с детьми, но логика подсказывала, что в предложении Ричарда были свои достоинства. Они успели перед сном составить лишь грубую схему своих поступков после пробуждения, во многом потому, что Орел утверждал — неопределенных факторов чересчур много. И планированием будет легче заняться до пробуждения детей…
— Хорошо, — наконец сказала Николь, — если ясно, что все в порядке… — она поглядела на первую Тиассо.
— Данные свидетельствуют о том, что все ваши дети перенесли сон без каких-либо негативных последствий, — ответил биот.
Николь повернулась и внимательно посмотрела на мужа. Он состарился, но в меньшей степени, чем можно было предположить.
— А где твоя борода? — вдруг выпалила она, осознав, что муж, как ни странно, чисто выбрит.
— Мы побрили мужчин вчера — во сне, — отозвалась Тиассо 009. — Всех подстригли и выкупали — в соответствии с плановой процедурой.
«Мужчин? — удивилась Николь. — Конечно же, поправила она себя. И Бенджи, и Патрик теперь мужчины!»
Она взяла Ричарда за руки, и оба они торопливо направились к ложу Патрика. За окном оказалось совсем незнакомое лицо: ее маленький Патрик больше не был ребенком. Лицо его чуть вытянулось, а детская округлость исчезла. Николь молча, минуту, наверное, глядела на сына.
— Теперь ему лет шестнадцать-семнадцать, — ответила на вопросительный взгляд Тиассо 017. — Мистер Бенджамин О'Тул на полтора года старше. Конечно, это приблизительный возраст. Как объяснял Орел перед вашим отправлением из Узла, мы сумели в какой-то мере задержать действие ключевых ферментов, определяющих старение, но не с одинаковой скоростью. Когда мы говорим, что мистеру Патрику О'Тулу шестнадцать или семнадцать, то имеем в виду лишь внутренние биологические часы. Этот возраст есть некое среднее, определяемое процессами роста, созревания и старения.
Ричард с Николь постояли возле каждого из детей, по нескольку минут разглядывая их через окна. Николь то и дело возбужденно трясла головой.
— Куда же подевались мои детки? — наконец вздохнула она, заметив, что за время путешествия даже Элли стала подростком.
— Мы же знали, что так и будет, — без особой печали прокомментировал Ричард, не собиравшийся сочувствовать материнской потере.
— Знать — это одно, — сказала Николь. — А вот увидеть все своими глазами, пережить — дело другое. Это же не обычная материнская беда, когда до мамаши с большим опозданием доходит, что ее дети выросли. Такого с людьми еще не бывало. Мы получим своих детей уже взрослыми. Их умственное и социальное развитие было прервано на десять-двенадцать лет. Как подготовить их за шесть месяцев к встрече с другими людьми?
Николь была взбудоражена. Какой-то частью рассудка она все-таки сомневалась в словах Орла, описывавшего ей то, что произойдет с семейством: Ну что ж, еще одно невероятное событие в немыслимой судьбе. «Итак, — размышляла Николь, — как мать я обязана сделать многое, а времени почти нет. Жаль, что я не запланировала всего этого еще перед отлетом из Узла».
Пока Николь старалась справиться с собственной эмоциональной реакцией на неожиданное взросление детей, Ричард болтал с обеими Тиассо. Они непринужденно отвечали на его вопросы. Ричард весьма удивлялся их возможностям, физическим и умственным.
— Неужели весь этот объем информации вы храните в своей памяти? — спросил он у роботов в середине разговора.
— Подробной информацией о вашем здоровье располагаем лишь мы, Тиассо, — отвечала 009-я. — Однако все гуманоидные биоты имеют доступ к широкому диапазону основных фактов. Впрочем, в момент первого контакта с людьми все типы биотов будут лишены части своей памяти. В ней не останется ни одного события, связанного с Орлом, Узлом, теми ситуациями, что имели место во время вашего сна. Из всего этого раннего периода мы будем располагать лишь информацией о вашем здоровье — все эти данные сохранятся в нас, Тиассо.
Николь как раз подумала об Узле.
— Вы до сих пор находитесь в контакте с Орлом? — вдруг спросила она.
— Нет, — на этот раз ответила 017-я Тиассо. — Безусловно, Орел или кто-либо, представляющий интеллект Узла, периодически контролирует ход нашей экспедиции, однако, после того как Рама оставил Ангар, никаких контактов не осуществлялось. Вы, мы и Рама предоставлены самим себе до выполнения поставленной задачи.
Кэти стояла перед высоким зеркалом и изучала свое нагое тело. Прошел месяц, но оно все еще оставалось для нее новым. Ей нравилось трогать себя. В особенности ей нравилось гладить свои груди и следить за поднимающимися сосками. Тогда она начинала оглаживать себя повсюду, пока наконец по телу не начинали волнами бегать мурашки, и хотелось плакать от удовольствия.
Мать объяснила ей, что это такое, но, когда Кэти захотела поговорить обо всем еще пару раз, сказала ей тихонько перед обедом.
— Мастурбация — это очень личная вещь, дорогая, и о ней говорят разве что с самыми близкими друзьями.
Ждать помощи от Элли не приходилось. Кэти не видела, чтобы сестра разглядывала себя, хотя бы разок. «Наверное, она никогда так не делает, — подумала Кэти. — И, безусловно, не хочет говорить об этом».
— Ты уже помылась? — услыхала Кэти голос сестры из соседней комнаты. У каждой из девочек была отдельная спальня, однако ванная комната была одна на двоих.
— Да, — откликнулась Кэти.
Скромная Элли явилась в ванную завернутая в полотенце и коротко глянула на сестру, нагой красовавшуюся перед зеркалом. Младшая хотела что-то сказать, но передумала, сбросила полотенце и, ежась, вступила под душ.
Кэти следила за Элли через прозрачную дверь. Поглядев на тело сестры, она переводила взгляд на отражение собственного тела в зеркале и сравнивала каждую анатомическую деталь. Кэти решила, что лицо и цвет кожи у нее получше — после отца она была в семье, пожалуй, самой светлокожей, но у Элли была превосходная фигура.
— Почему я так похожа на мальчишку? — спросила Кэти у Николь недели через две, закончив читать кубик, содержащий описание старинных мод.
— Почему именно, я тебе не могу объяснить, — Николь отвлеклась от собственного чтения. — Генетика — чрезвычайно сложная вещь… Грегор Мендель даже не подозревал насколько.
Усмехнувшись самой себе — ясно, что Кэти просто не могла понять ее, — Николь поправилась.
— Кэти, — продолжала она уже не столь наставительным тоном. — Каждый ребенок несет в себе уникальную комбинацию особенностей обоих своих родителей. Эти определяющие характеристики записываются на молекулах, именуемых генами. И наследственность одной пары может проявиться в миллиардах различных комбинаций. Вот почему дети одних родителей отличаются друг от друга.
Кэти нахмурилась — ее интересовало другое. Николь поняла и добавила утешительным тоном:
— К тому же твою фигуру мальчишеской не назовешь, ну разве что атлетической.
— В любом случае, — Кэти показала на сестру, углубившуюся в занятия в углу гостиной, — я на Элли мало похожа. Вот у нее тело действительно привлекательное, грудь даже больше и выше, чем у тебя.
