Рождение гигантов - Басов Николай Владленович (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Они немного вернулись по течению, и тут Ростик отыскал, кажется, единственный чистый приток, очень хорошо промытый горьковатыми корнями каких-то больших деревьев, пахнущий только Ширами. Правда этот приток выглядел мелковатым, идти по нему приходилось даже не рядом, а гуськом, иначе его глубины не хватало. Но Росту он все-таки нравился больше, чем остальные подобные речки.
Ночь, после того как они выбрали именно этот приток большой реки, прошла спокойно. Михайлов, хотя и ныл в последнее время, внезапно развеселился, особенно после того, как сумел отловить трех здоровенных, до центнера, рыбин, которых они оба решили назвать сомами. И выспались они преотлично, обе касатки послушно шевелили плавниками, перебарывая довольно заметное течение, но в остальном были спокойными.
Ростик мирно проспал всю ночь, зато Михайлов раза два просыпался и успешно охотился, причем почти всю добычу благородно отдал Лео, чем касатка осталась довольна. Охотиться в этой воде без участия человека она определенно опасалась. Да и сознание Михайлова в этой воде стало для его морского гиганта необходимым, чем человек и воспользовался в охотничьих вылазках.
Проснувшись, почувствовав себя более отдохнувшим, чем обычно у него получалось за последние две недели, что они провели в море, и за те несколько дней, когда поднимались по реке, Рост понял, что у него родилась идея. Простая, но изрядно похожая на правду.
Она строилась на том, что гвинейские города были весьма сложно устроены. Они не занимали много места и не спешили слиться во что-то единое, цельное, образующее подобие государства.
Но сама множественность этих поселений и их разнообразие порождали сложную сеть противовесов и в местечковой политике, и в экономике. Атаковать даже близкого соседа было невыгодно, потому что это грозило наказанием от других, дружественных потерпевшему городов. А оно было бы неминуемым и фатальным. Конечно, можно было добиться поддержки других своих соседей, которые были населены родственными расами. Но что толку в том, что война кончится временной победой, если, может быть, вчерашние друзья тебя все равно уничтожат?
Выгоднее было взымать или платить, судя по обстоятельствам, какую-нибудь дань. Правда, тут уж в самом невыгодном положении оказывались города пурпурных, находящиеся на побережье. Им, кажется, было не по силам пробиться в глубину Гвинеи и сдержать давление густых и пышных лесов, что Ширы, кажется, делали без труда, потому что принадлежали к какому-то виду растительной жизни.
Но если бы тут появился Фоп, если бы удалось защититься от океанических викрамов, которые, вероятно, тоже получали от прибрежных пурпурных некую добычу, если бы торговля посредством больших кораблей, без которой прибрежные жители не могли существовать, стала развиваться, равновесие, общая сумма влияний, прежде всего с учетом пресловутого Фоп-фалла, сдвинули бы и равновесие всего этого мира. Потому что, подумал Ростик, с Фопом Ширы договориться сумели бы, и даже весьма просто. А вот пурпурные на это были не способны. И тогда… Да, тогда не исключено, что главенствующей расой на Гвинее стали бы Ширы, разумеется, с поддержкой тех Докай, которые обитали в их городах.
После этого «привала» касатки двинулись дальше, выше по речке, которая становилась временами настолько мелкой, что приходилось иногда ложиться на бок, чтобы не царапать брюхо об острые камни. Но однажды впереди показался караван корабликов…
Они были какими-то неприятными, не такими, как хотелось бы, хищными и очень уж вооруженными. Караван состоял из двух десятков лодок, и значительная часть гребцов, которые на них работали веслами, определенно пребывали не на свободе – уж очень погано они пахли, и слишком плохо их кормили, чтобы поверить, что матросы согласились на такое существование.
Кораблики не ожидали увидеть в этой речке таких здоровенных зверей, какими были обе касатки, и потому Ростик отдал приказ:
– Проходим их быстро. Под днищами, и что бы ни случилось, рви вперед, это важно.
– Почему? – не понял Михайлов. – Что может случиться?
Но Рост оказался прав. Когда они подошли почти не замеченные к этому каравану, а потом рванули вперед так, что только вода закипела под их плавниками, на корабликах произошло какое-то волнение. Тут и там из-за бортов стали появляться небрежно одетые, странные на вид существа, в руках у которых все чаще оказывались… гарпуны.
Рост, между ударами хвостом, который все-таки немного поднимал его над водой, смахивая заливающие глаза ил и пузырьки воздуха, мешающие смотреть, осознал, что эти команды состоят главным образом даже не из пурпурных, а из… Кажется, из кваликов или, в лучшем случае… из табиров, потому что некоторые из них выглядели чрезмерно зеленокожими.
А потом касаток принялись бить гарпунами, некоторые были даже привязаны леерами за древко, чтобы в случае удачи можно было вытащить добычу на палубу, но… Лишь потом Ростик понял, что квалики готовились к охоте только на речную рыбу, а потому не сумели с ними справиться. Слишком широки оказались лезвия, чтобы глубоко пробивать мускулистую плоть гигантов, и за большинством из них плохо ухаживали, вот они и были не слишком острыми. Да и метателями эти – то ли квалики, то ли табиры, а может, и третья разновидность коротышек – оказались не слишком умелыми, руки у них были коротки для сильного броска, в прямом смысле.
В общем, касатки прорвались, хотя Михайлов тут же высказался:
– В меня попали раз пять, что теперь?
– Гарпуны остались в теле? – спросил Ростик.
– Два, кажись, остались.
– Кажись… – Он не мог не злиться, хотя Михайлов был в происшедшем, в общем-то, не виноват. – Потрись тем местом, где они торчат, о камни, если не вылетят, придется искать спокойное место и вырезать их.
Но останавливаться не пришлось. Рост и сам потерся той частью, которая по его человеческой анатомии ассоциировалась с затылком о какой-то острый камень, поднимающийся со дна, словно растопыренная ладонь, и наконечник гарпуна вывалился. Так же получилось и у Артема, к взаимному облегчению. Впрочем, когда они двинулись вперед, Михайлов заметил:
– Хорошо, что у них металл плохой.
– Они были не из металла, а из кости или даже из кремня.
– А как мы на обратном пути?..
Ростика это тоже интересовало, но раздумывать об этом было рановато. Можно было рассчитывать, что караван, убедившись в том, что его силенок не хватает, чтобы охотиться на таких мощных морских зверей, пойдет себе дальше, в большую реку. Или вообще не станет связываться с касатками, ведь перевернуть пару этих лодок, даже груженных почти до планширя, было не так уж сложно, можно было бы и попробовать… Если дойдет до драки.
К вечеру об этом инциденте Ростик уже забыл, потому что обдумывал свою «сонную» идею и потому что не до того было. Он определенно был уверен, что они проскочили городок, который давал в этой воде привкус… цивилизации. Пришлось вернуться немного, километров на десять. И тут они увидели то, на что сразу, поднимаясь вверх, не обратили внимания. У кромки воды, на довольно глубоком месте, может быть, специально углубленном какими-нибудь черпаками, находилась сложенная из каменных блоков пристань. Иначе назвать это сооружение было нельзя.
Значит, решил Рост, городок стоит где-то неподалеку, но из реки не виден. Он покрутился на этом месте и решился.
– Артем, оставайся, как мы и условились, с моей касаткой, береги ее пуще глаза. Я выхожу на берег.
– Как это? – Михайлов, кажется, мало что понимал. Даже то, зачем они сюда заплыли.
– И будь готов, в случае необходимости, принять меня для экстренного отхода.
Вот это уже, кажется, больше зависело не от Михайлова, а от Левиафана.
Когда стемнело, Рост подошел к берегу как можно ближе и попросил Лео раскрыть полог, чтобы выбраться из гиганта и обрести человеческое тело. Касатка, вот ведь лукавое существо, поинтересовалась, а не выбросит ли он при этом свой нож, который так раздражал ее мантию, но Ростик оставил эти ее соображения без отзвука. Его занимала более насущная проблема – как на берегу его встретят неизвестные обитатели? То, что они определенно были не табирами, он знал, прикинув на глаз высоту и ширину пристани. Вот только задача, которую он должен был решить, легче от этого не стала.
