Пройдя долиной смертной тени (Не убоюсь зла) - Хайнлайн Роберт Энсон (читаем книги .TXT) 📗
— Я позвоню и поблагодарю его. Отключаю связь.
Судья переключил видеофон на третий канал обозрения, посмотрел на экран.
— Вроде не очень буянят. Все равно это здание надо снести и построить что-нибудь покрепче и подальше от Покинутых зон.
Он переключил на четвертый канал.
— Ого!
Комната наполнилась ревом толпы, на экране появилось море людских голов. Через их гущу медленно продвигались два полицейских танка типа «мерримак», их громкоговорители монотонно повторяли команду разойтись.
— Брат Шмидт, на вашем доме есть площадка для посадки вертолета?
— Нет, его конструкция не позволяет вертолету сесть на него. Когда он строился, это казалось более безопасным.
— Хорошо… я могу доставить вас куда угодно на своем вертолете. А если хотите, можете остаться здесь на ночь.
— Судья, — сказал Джейк, — у меня «роллс-шкода». С нами ничего не случится.
— Я не могу заставить вас остаться. Но давайте прокрутим новости и посмотрим, что было причиной всего этого бардака.
Мак-Кемпбелл включил таймер и затем воспроизведение:
«Главная новость дня! Афера с пересадкой мозга! Наши корреспонденты подтвердили: сенсационная пересадка мозга промышленного магната Иоганна Смита оказалась блефом. Осталось узнать, умер ли он естественной смертью или был убит. Последнее кажется более вероятным, принимая во внимание сегодняшнюю наглую попытку украсть его огромное состояние, заявив в открытом суде, что его бывшая секретарша, женщина сомнительной репутации, известная под именем Бланка…»
— Судья, — хмуро проговорил Саломон, — вы не против того, чтобы выключить эту чушь?
Мак-Кемпбелл выключил видеофон.
— Кажется, я заварил неплохую кашу. Но я вовсе не жалею об этом. Я не позволю превратить мой суд в балаган.
— Мне очень жаль, судья, — робко произнесла Джоанна Юнис.
— Да? Джоанна Юнис, вы ни в чем не виноваты. Вас заставили прийти в суд без какой-либо необходимости и против вашей воли; вы не сделали ничего незаконного. Что касается меня, то я придерживаюсь старомодного представления о том, что суду место там, где люди не забыли о Господе, который отправляет для всех справедливость и правосудие… а не хлеб и зрелища для толпы. И пока я в кресле судьи, я буду вести дела именно так, как я считаю нужным, и мне наплевать на продажных газетчиков и на сброд, который лишь хочет увидеть представление повеселее.
— Мне жаль, что пострадали ваши бейлифы.
— Мне тоже жаль. Но они на службе Они делают карьеру и знают, на что идут И они необходимы — если когда-либо пройдет законопроект об их разоружении, то я уйду с должности судьи… и брошу юридическую практику. Джейк!
— Да, Мак?
— Конечно, если хотите, вы можете рисковать своей шеей сколько угодно, но «роллс-ройс» не «мерримак». Толпа может опрокинуть его, разложить вокруг костер и запечь вас, как каштаны, и там есть такие типы, что сделают это просто ради удовольствия. Нет, никаких отговорок, я не позволю ей покинуть это здание на машине, даже если для этого мне придется заново созвать суд на три секунды и снова сделать ее подопечной суда Она полетит на вертолете. Встает вопрос: куда? Вы можете переночевать в моих апартаментах, Джоанна Юнис, здесь есть буфет, в туалетной комнате — ванна, а кушетку можно превратить в кровать, хотя, боюсь, не очень удобную.
(— Спросите судью, будет ли он приложением к кровати.
— Считайте, что я вас не слышал, и помолчите.)
— Я хотел сказать, — ответил Джейк, — что мой дом находится в спокойном месте. В нем довольно пусто, но там совершенно безопасно Вы могли бы попросить старшего бейлифа, чтобы тот велел моему водителю и охраннику подождать, пока все утихнет, а затем подобрать нас в безопасной зоне… хотя я готов поспорить, что мои парни могут проехать через любую толпу и не позволят опрокинуть машину, они крутые ребята.
— Не сомневаюсь. И все закончится тем, что они собьют несколько человек и скроются. Мы сделаем проще. Можете воспользоваться ванной комнатой, пока я буду звонить Эвелин и на крышу.
Через несколько минут Джейк и Джоанна были готовы к вылету. Вертолет судьи ждал их на крыше. О рыбалке Мак-Кемпбелл больше не пожелал говорить.
— Судья, — сказала Джоанна, — думаю, что вы понимаете, как я благодарна, но я хотела бы выразить свою благодарность не только на словах. Я говорю о вознаграждении тем вашим людям, которые пострадали.
— Нет.
— Почему? О, я знаю, что не виновата, но они ведь пострадали из-за меня. Вы знаете, что я могу себе это позволить.
— Потому что они служащие суда, и мне пришлось бы рассматривать это как замаскированную взятку. Объясните ей, Джейк.
— Он прав, Джоанна… хотя и слишком упрям.
— Не слишком упрям. Джоанна Юнис, есть такой дом для детей полицейских, бейлифов, пожарников, погибших при исполнении служебного долга. Джейк может вам о нем рассказать. И мне лучше не знать, что вы предпримете на этот счет.
— Понятно. — Джоанна, не обращая внимания на Джейка, который держал ее хитон, чтобы помочь ей одеться, подошла к Мак-Кемпбеллу и обняла его.
— Это тоже считается взяткой?
— Думаю, что да, — ответил Мак-Кемпбелл, обняв ее за талию. — Но я не стану привлекать вас за это к суду.
— Конечно же, это взятка! Отойдите от него, брат Шмидт! Яотвечаю за его неподкупность!
— Умолкните, вы, несносный Ирландец.
Джоанна повернулась к Алеку, когда ее губы были уже готовы поцеловать Мак-Кемпбелла.
— Брат Алек, вы у меня следующий в списке для подкупа. Так что становитесь в очередь!
Мак-Кемпбелл остановил ее речь, она мягко раскрыла губы, не торопя его.
(— Ох! Ах! Я так и думала.
— Юнис, держите меня, не то я потеряю сознание.)
Через несколько секунд она открыла глаза и посмотрела на Мак-Кемпбелла.
— О Боже мой! — смущенно проговорила она. Алек Трайн похлопал судью по плечу
— Объявляется перерыв, судья. Исчезните куда-нибудь.
Джоанна еще раз быстро прижалась к судье и, насилу оторвавшись от него, перешла в руки его бывшего соседа по комнате. Она старалась сделать этот поцелуй таким же долгим и теплым, как и первый.
(— Ох! Ну, что вы думаете, Юнис?
— Они оба чертовски сексуальны и целуются почти как Джейк. Если бы Джейка здесь не было, нас бы уже давно завалили на коврик… ну, хватит, дорогая; вы уже целуете его так же долго, как и судью, и Джейк, конечно, ревнует.
— Ничего. Не портите мне удовольствия.
— Боже упаси… но вы не знаете, как обращаться с мужчинами, чтобы не расстраивать их. Хватит!)
Через несколько секунд Джейк молча помог ей надеть хитон. Она поблагодарила его, застегнула магнитную застежку, поправила ткань на плече. Судья под руку отвел ее к лифту. Они попрощались, лифт ушел, и Алек Трайн обернулся к своему другу.
— Мак, целовать брата Шмидта более приятно, чем иную трахать.
— Аминь, брат мой.
— Интересно, каково быть ее мужем? И почему такие козочки ходят мимо моего огорода?
— Акушер повредил вам голову своими щипцами. Поэтому из вас пришлось сделать юриста.
— А как насчет вас?
— Естественно, это касается и меня. Но я никогда не блистал умом; мне пришлось добиваться креста судьи всеми правдами и неправдами. Боже, что за крошка!
— Услышав такое восклицание, спешу спросить: Мак, теперь, после поцелуя, вы действительно верите, что она может быть стариком Иоганном, промышленным магнатом с несносным нравом?
— Вроде все сходится — и она знает наше секретное рукопожатие.
— И пароль, я проверил. Но, Мак, любой из наших братьев, даже тот, чьи интересы не касаются девушек, мог бы продать наши секреты… да что я говорю, отдал бы ей за один поцелуй!
— Я согласен с вашей оценкой наших братьев. Но у Джоанны Юнис не было особой возможности завербовать кого-либо из них. По моему предложению Джейк держал ее практически под домашним арестом. А что касается самого Джейка — что ж, он говорил как Варвар, но вы можете проверить это по документам.
— Не думаю, что мне придется это делать. Но давайте предположим, что старик Иоганн был членом нашего товарищества — это легко проверить — и она все знала о фонде помощи и о том, что вам потребовалась ссуда на старшем курсе.
