Стеклянная западня (сборник) - Франке Герберт В. (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
— Как это могло случиться? — упавшим голосом спросил Гвидо. На мгновенье уверенность покинула его. — Джек с отрядом номер четыре должны были его охранять. Где Джек?
— Он не отвечает. Связь прервана.
— Надо установить, что произошло.
Человек, поддерживающий связь с отрядами, отдал приказ найти Джека.
Через некоторое время он сообщил:
— У меня на связи человек из отряда номер четыре. Джек проник в эмиссионный банк. Его люди погрузили ящики с дорожными чеками на транспортные тележки и увезли их к шлюзу.
— Проклятье! — крикнул Гвидо. — Он пойдет под военно-полевой суд. Но прежде всего нужно поймать Кардини. Каждому отряду немедленно выделить по пять человек в поисковые патрули. — С подавленным видом он опустился на стул.
— Но ведь Кардини с нами, — робко начал Мортимер и тут же пожалел о своих словах. Ответ он мог бы и сам предвидеть.
— Кардини никогда не был с нами, — медленно, с расстановкой произнес Гвидо, словно хотел показать, что терпение его безгранично. — Совсем наоборот. Он один из самых опасных людей в правительстве, Кардини человек совсем иного склада, чем этот шут Перье. Надо было прежде всего устранить Кардини. Он единственный, кто мог почуять неладное, что-то заподозрить. — И, поймав взгляд Мортимера, он ответил на его немой вопрос: — Торжества при открытии Гибралтарского проекта мы сняли на ампекс и одну сцену оттуда передали на экран. Она отлично вписывалась в наш план. Никлас долго тренировался, чтобы вставлять свои ответы точно во время пауз.
«Так вот как это было, — размышлял Мортимер. — И это тоже обман, тоже ложь». Но об этом лучше было не вспоминать. В эту революцию он поплатился больше, чем собственной жизнью, — он утратил веру, утратил вдохновение и уверенность в правильности избранного пути. Он считал, что пусть погибнет он один, зато мир был бы спасен. И это было единственным мерилом ценностей. Но действительно ли мир был бы спасен? — спрашивал он себя. Однако вместо ясной цели он обнаружил хаос идей, стремлений и заблуждений. Разве так спасают мир?
Мортимер был слишком слаб, чтобы противиться этому голосу в себе. Он даже не задавался вопросом, были ли это мысли другого, Бараваля. Сейчас ему это было безразлично. Он примирился со всеми. Даже с Баравалем.
— Эй, Гвидо, ракеты!
Словно малюсенькие клинышки, тянущие за собой комочки ваты, появились они на экране. Позади них висел сине-зеленый серп Земли.
— Дистанция? — спросил Гвидо.
— Шестьсот двадцать три километра.
— На шестистах я даю пуск, — шепнул Гвидо. Не отрывая взгляда от экрана, он нащупывал рукой красную кнопку.
Кто-то монотонным голосом передавал данные: «… двадцать, шестьсот пятнадцать, шестьсот десять…»
Кто-то повернул рукоятку радиолокационного индикатора, и ракеты стали крупнее, теперь это была внушительная эскадрилья серебристых кораблей, гордо несущихся в космическом пространстве.
— … пять, шестьсот!
Рука Гвидо дрогнула, как от удара электрическим током. Раздался негромкий щелчок.
— … пятьсот девяносто, пятьсот восемьдесят пять…
— Сейчас появятся наши космические торпеды.
— А если они пролетят мимо?
— Этого быть не может. Они сами наводятся на цель. Голос бубнил:
— … пятьсот пятьдесят, пятьсот сорок пять…
— Ну что там с торпедами?
— Ты получил обратный сигнал?
— Квитирующий сигнал не получен!
Гвидо еще раз нажал на кнопку, затем ударил по ней кулаком.
— Не действует!
— Что же делать?
— Через десять минут они будут здесь!
Гвидо сжал голову руками. Когда он ее поднял, на щеках алели пятна.
— Свяжись напрямую с центральной рубкой на корабле. Придется говорить с Никласом.
Один из мужчин подошел к краю пульта, откуда регулировалась настройка передатчика, переключил несколько тумблеров и опустил передвижную заслонку, наблюдая за контрольными лампами. Потом, покачав головой, попробовал другие переключатели.
— Система включения не реагирует. Непостижимо! Один ряд ламп вдруг замигал, загудел и тут же смолк зуммер…
— Кто-нибудь трогал здесь что-либо?
Вопрос был риторическим — никто не двигался с места.
— Поставь главный включатель! — крикнул Гвидо, но тут же сам подбежал к ящичку с запломбированными сменными выключателями и рванул их все сразу вниз. Ничего… Лишь ракеты на светящемся экране стали еще крупнее и отчетливее, уже видны были их сплющенные острия, люки и надписи на кормовых стабилизаторах.
Внезапно погас свет — все вокруг поглотила непроницаемая тьма, погас люминесцентный радиолокатор, отключились и контрольные лампы. Только центральный экран продолжал светиться. Из динамика загремел голос: «Говорит Кардини. Вы в моих руках. Любое сопротивление бессмысленно. О соединении с моими помещениями вы ведь ничего не знали, верно? Утешьтесь, об этом никто ничего не знал. Отныне ОМНИВАК принадлежит мне. Роботы разоружат вас. Я давно ждал этой минуты, и наконец вы предоставили мне эту возможность, я должен вас за это поблагодарить. Но я не сентиментален… Сдадитесь вы или не сдадитесь — мне все равно… Новое правительство обезличит вас. Новое правительство — это я!»
9
В динамике щелкнуло, лицо на экране стало бесцветным и исчезло.
Наступила полная темнота. Постепенно глаза свыклись с ней, зеленый свет, идущий от окон, казалось, стал ярче, он проникал в помещение, высвечивая контуры фигур стоящих и сидящих людей, превратившихся в заложников.
— Мы проиграли! — пробормотал кто-то.
— Да, мы проиграли, — подтвердил другой из темноты. — Но мы будем защищаться, пока сможем дышать!
В голосе третьего послышались истерические нотки:
— У нас есть шанс! Пройдет еще двадцать минут, до того, как корабли сядут. Главное сейчас — устранить Кардини!
— Чепуха, мы должны стать его союзниками! — раздался чей-то возбужденный голос. — В таком случае…
— Трус проклятый! Да это же самое последнее дело — связаться с Кардини!
— Мы пробьемся! — воскликнул молчавший до этого мужчина. — Через двадцать минут мы уже будем возле наших космических кораблей. Нужно только разделаться с несколькими роботами!
Снова раздался взволнованный голос:
— Кардини должен умереть. Кто идет со мной? Никто не отзывался. Кто-то из стоявших позади сказал:
— Роботы сильнее нас.
— Но они ничего не сделают человеку! — снова подал голос взывавший к мести, и в голосе этом был проблеск надежды.
— Попробуем!
Снова щелкнуло в динамике. Бесстрастный голос автоматического переговорного устройства произнес в темноте монотонно и четко:
— Внимание всем! Сдавайтесь. Часть здания с блоком управления окружена. Все пути отрезаны. Задействован новый тип полицейских роботов. У них нет никаких ограничителей, исключающих нападение на людей. Это наше последнее предупреждение. Сдавайтесь!
Один из мужчин вдруг бросился к пульту и схватил микрофон:
— Мы сдаемся! Вы слышите? Сдаемся…
Вперед выскочил еще один. Он поднял руку, и по комнате пробежала светящаяся змея. Микрофон упал на пол. Человек, державший его, закачался и рухнул как мешок. Но другой поднял микрофон и, перекрывая шум, пробасил:
— Мы никогда не сдадимся! Никто не лишит нас нашей чести. Да здравствует Никлас! Да здравствует свобода! Мы будем бороться!
Раздались восторженные крики, заглушившие робкие протесты. Мортимер ощутил легкий сквозняк. Он огляделся, и ему почудилось, будто дверь тихонько закрылась. Кто мог уйти? Мортимер подумал, что давно уже в хоре голосов он не слышит голоса Гвидо, но тут же подавил это недостойное подозрение. Он осторожно подался назад, тихо отворил дверь и проскользнул в щель. Впереди, в коридоре, слышались поспешные шаги.
Он почувствовал, что с него свалился тяжкий груз — может быть, этим грузом было постоянное напряжение, готовность совершить какой-то отчаянный поступок, а может, то была последняя связь с этими людьми, каждый из которых стремился к своей цели, а всех вместе объединяла лишь жажда разрушений.
