Лучший друг Бога - Дик Филип Киндред (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗

Ник подошел к нему. Человечки из палочек, огромное кольцо на небе, изображавшее солнце.

– А этим людям нравится солнце? – спросил он у Эймоса Айлда.

– Оно делает их теплыми, – ответил Айлд.

– Поэтому они выходят под его лучи?

– Да. – Теперь Эймос Айлд рисовал на другом клочке – тот ему уже надоел. Получилось что-то похожее на животное.

– Лошадь? – попытался угадать Ник. – Собака? У него четыре ноги – это медведь? Кошка?

– Это я, – ответил Эймос Айлд.

Сердце Ника Эпплтона сжалось от боли.

– У меня есть нора, – сообщил Айлд, рисуя в самом низу коричневым карандашом неровный, сплющенный круг. – Она там. – Он ткнул своим длинным пальцем в сплющенный коричневый круг. – Я забираюсь туда, когда идет дождь. И сохраняю тепло.

– Мы сделаем тебе нору, – пообещал Ник. – Точно как эта.

Улыбаясь, Эймос Айлд скомкал рисунок.

– А кем ты собираешься стать, – спросил Ник, – когда вырастешь?

– Я взрослый, – ответил Айлд.

– Тогда чем же ты занимаешься?

Айлд заколебался. Затем он сказал:

– Я строю всякое. Вот смотрите. – Он встал с пола, голова его угрожающе раскачивалась... «Господи, – ужаснулся Ник, – она же сломает ему позвоночник». Айлд с гордостью показал Нику сооруженную им из линеек и пресс-папье конструкцию.

– Замечательно, – похвалил Ник.

– Если убрать один груз, – сказал Айлд, – все рухнет. – Озорное выражение появилось на его лице. – Я думаю убрать какую-нибудь деталь.

– Но ведь ты не хочешь, чтобы все рухнуло.

Возвышаясь над Ником со своей громадной головой и ее замысловатой поддержкой, Эймос Айлд спросил:

– А вы чем занимаетесь?

– Я нарезчик протектора, – ответил Ник. – На шинах.

– А шина – это такое в скибе, которое все крутится и крутится?

– Верно, – подтвердил Ник. – Скиб на это приземляется. На них, точнее.

– А я смог бы так когда-нибудь? Смог бы я стать... – Айлд замялся.

– Нарезчиком протектора, – терпеливо подсказал Ник. Он чувствовал себя спокойно. – Это очень плохое занятие. Не думаю, что оно понравилось бы тебе.

– Почему?

– Потому что, видишь ли, на шинах есть такие канавки... и ты все углубляешь их – и кажется, что там больше резины, чем на самом деле, – но ведь у того, кто купит такую шину, она может лопнуть. Тогда он попадет в аварию и тоже поранится.

– Вы поранились, – сказал Айлд.

– У меня сломана рука.

– Тогда вам должно быть больно.

– Не так уж. Она парализована. Я еще немного в шоке.

Дверь отворилась, и один из черных полицейских заглянул в комнату – его узкие глаза оценивали ситуацию.

– Ты не принес бы мне таблетку морфина из амбулатории? – попросил его Ник. – Моя рука... – Он указал на нее.

– Ладно, кореш, – отозвался полицейский и прикрыл дверь.

– Должно быть, она действительно очень болит, – сказал Эймос Айлд.

– Не так уж сильно. Пусть тебя это не беспокоит.

– А как вас зовут?

– Мистер Эпплтон. Ник Эпплтон. Зови меня Ник, а я буду звать тебя Эймос.

– Нет, – сказал Эймос Айлд. – Мы пока не настолько хорошо знаем друг друга. Я буду звать вас мистер Эпплтон, а вы зовите меня мистер Айлд. Знаете, мне тридцать четыре года. А в следующем месяце исполнится тридцать пять.

– И вы получите множество подарков, – подхватил Ник.

– Я хочу только одного, – сказал Айлд. – Я хочу... – Он вдруг замолчал. – У меня в голове есть какое-то пустое место. Я хочу, чтобы его там не было. Обычно там не было пустого места.

– Большое Ухо, – спросил Ник. – Вы помните о нем? Как вы его строили?

– О да, – ответил Айлд. – Я это делал. Оно будет слушать каждого, а затем... – он замялся, – мы сможем отправлять людей в лагеря. В лагеря для перемещенных.

– А хорошо ли так делать? – спросил Ник.

– Я... не знаю. – Айлд сжал ладонями виски и зажмурил глаза. – Что такое другие люди? Может быть, и нет никаких других; может, это просто фантазия. Вот вы... может, я вас выдумал. Может быть, я могу заставлять вас делать все, что мне захочется.

– А что вам хочется, чтобы я сделал? – спросил Ник.

– Подхватите меня, – попросил Айлд. – Мне хочется, чтобы меня подхватили... и есть такая игра – вы кружитесь, держа меня за руки. И центробежная сила... – Он запнулся и попробовал по-другому: – Вы делаете так, что я улетаю за горизонт... – Он опять запнулся. – Могли бы вы подхватить меня? – жалобно попросил он, глядя на Ника сверху вниз.

– Я не могу, мистер Айлд, – ответил Ник. – Из-за сломанной руки.

– Все равно благодарю вас, – сказал Эймос Айлд. Задумавшись, он прошаркал к окну комнаты и стал вглядываться в ночное небо. – Звезды, – проговорил он. – Туда летают люди. Мистер Провони отправился туда.

– Да, – подтвердил Ник. – Он безусловно это сделал.

– А мистер Провони хороший человек?

– Он – человек, сделавший то, что необходимо было сделать, – ответил Ник. – Нет, вряд ли он хороший человек – он скверный человек. Но он хотел помочь.

– А это хорошо – помогать?

– Так считает большинство людей, – сказал Ник.

– Мистер Эпплтон, – спросил Эймос Айлд, – а у вас есть мать?

– Нет, она умерла.

– И у меня нет. А у вас есть жена?

– Пожалуй, нет. Уже нет.

– Мистер Эпплтон, а у вас есть подружка?

– Нет, – резко ответил Ник.

– Она умерла?

– Да.

– Совсем недавно?

– Да, – проскрежетал он.

– Вам надо найти себе новую, – сказал Эймос Айлд.

– Правда? – спросил Ник. – Мне так не кажется – по-моему, мне больше никогда не захочется иметь подружку.

– Вам нужна та, которая будет о вас заботиться.

– Та как раз заботилась обо мне. Это убило ее.

– Как прекрасно, – сказал Эймос Айлд.

– Почему? – уставился на него Ник.

– Подумайте только, как сильно она любила вас. Представьте, что кто-нибудь вас так сильно любит. Мне хочется, чтобы кто-нибудь так сильно любил меня.

– Так это важно? – спросил Ник. – Значит, все дело в этом, а не во вторжениях инопланетян, разрушении десяти миллионов превосходнейших мозгов, переходе политической власти – всей власти – от какой-то элитной группы...

– Этого я не понимаю, – сказал Эймос Айлд. – Я знаю только, как это прекрасно, когда кто-то вас так сильно любит. А если кто-то вас так сильно любил, то вы несомненно достойны любви, а значит – очень скоро и другие полюбят вас так же, и вы точно так же будете их любить. Понимаете?

– Кажется, да, – ответил Ник.

– Нет ничего выше этого – когда человек отдает свою жизнь за друга, – сказал Айлд. – Хотел бы я это сделать. – Присев на вращающийся стул, он задумался. – Мистер Эпплтон, – спросил он, – а есть еще такие взрослые, как я?

– В каком смысле как вы? – уклоняясь от ответа, переспросил Ник.

– Которые не могут думать. У кого пустое место вот здесь. – Он приложил ладонь к своему лбу.

– Да, – ответил Ник.

– Полюбил бы меня кто-нибудь из них?

– Да, – кивнул Ник.

Дверь отворилась; за ней стоял черный охранник с таблеткой морфина и бумажным стаканчиком с водой.

– Еще пять минут, кореш, – сказал охранник, – а потом ты отправляешься в лазарет.

– Спасибо, – поблагодарил Ник, тут же принимая таблетку.

– Земляк, тебе и впрямь очень больно, – заметил охранник. – И вид у тебя такой, будто ты вот-вот свалишься. Получится не очень хорошо для этого малыша... – Он сделал паузу и исправился: – Для мистера Айлда, что он это увидит: он разволнуется, а Грэм не хочет, чтобы его будоражили.

– Для них будут устроены лагеря, – сказал Ник. – Где они смогут общаться на своем уровне. А не будут стараться подражать нам.

Охранник что-то проворчал и закрыл за собой дверь.

– А черный – это цвет смерти? – спросил Айлд.

– Да, верно, – кивнул Ник.

– Значит, они – это смерть?

– Да, – сказал Ник. – Но вам они не повредят.

– Я и не боялся, что они повредят мне; я только подумал, что у вас уже сломана рука и что это, возможно, сделали они.