Люди и ящеры - Барон Алексей Владимирович (читать книги без сокращений txt) 📗
Мартин был вынужден его разочаровать.
— Нет, нет, совсем не священный. Скорее даже наоборот.
— Наоборот? А, вот почему он прикован железной цепью. Но зачем тогда ему построили деревянный шатер?
— Чтобы не мерз. Хзюку это сразило.
— Нет, не пойму я вас.
— Поймешь еще, — успокоил Мартин. — Времени много.
— А кем я буду? Пленником?
— Да что ты! Ни в коем случае. Гостем. Только тебе придется соблюдать наши обычаи так, как я соблюдал ваши. Не обидишься?
— Нет. За что? Это же эссесвенно, как ты говоришь. Глупо устанавливать обычаи схаев среди мягкотелых. Ты меня удивляешь, Мартин. Мы ведь вас еще не завоевали!
Коляска въехала во двор городской комендатуры. Там их встретил молодой офицер с пышными бакенбардами. Новенькая портупея на нем поскрипывала при каждом движении.
— Егер-корнет Барленц! Скрип
— Добро пожаловать, господа.
Скрип, скрип, скрип — корнет взбежал на крыльцо и распахнул дверь. Судя по тому, что при виде Хзюки офицер не выказал никакого удивления, исправный служака Обермильх начальство уже оповестил. Вероятно, нарочным.
Хзюка сохранял свои обычную невозмутимость. Но Мартин хорошо его знал. Чувствовалось, что привыкший к вольным просторам ящер весьма напряжен в этом замкнутом с четырех сторон пространстве, очень напоминающем ловушку.
— Опасности нет, — сказал Мартин. — Выходи за мной.
Корнет провел их в вестибюль, который после всех странствий казался крайне милым. Но еще более привлекательно выглядела приемная с отделанной кафелем печью. Барленц придвинул два кресла к ее гладкому горячему боку и пригласил располагаться.
— Герр комендант уже в курсе. Прибудет с минуты на минуту, — сообщил он и откланялся.
— Грейся, — сказал Мартин.
— У вас очень много удобств, — заявил Хзюка.
По его тону было непонятно, осуждает ли он это или, наоборот, одобряет.
— Тебе не нравится?
Хзюка прислонился к печи спиной.
— Да нравится, нравится, — пробормотал он и зажмурился. — Только вот удобства делают воина слабым.
— Ну и хорошо. Тот, кто любит удобства, не очень любит воевать.
— Того, кто не любит воевать, легко победить.
— Не всегда. Если есть много удобств, есть много вещей. А среди них попадаются очень полезные для войны.
Хзюка согласился.
— Хог! Верно, ваши громобойные штуссеры очень полезны для войны. Ты научишь меня стрелять из штуссера?
— Обязательно научу. И не только этому. У мягкотелых много полезных вещей
— Еэ, — очень серьезно сказал Хзюка. — Умеете вы придумывать. Но вот что странно, голова-то у вас поменьше, чем у схаев. И как туда все помещается?
— Если хорошо складывать, то и в маленькую голову много помещается.
— Кусочек за кусочком?
— Вот-вот, именно.
Ящер задумчиво потрогал свою макушку.
— Хо! Много терпения потребуется.
Комендантом Эмванда оказался невысокий крепыш с коричневым от горного солнца лицом. Секунду он молча изучал необычных гостей. Потом сбросил денщику мокрый плащ, коротко поклонился.
— Ротмистр Викс. Прошу в кабинет, господа.
Кабинетом пышно именовалась небольшая комнатка с видом на серое от непогоды озеро Демпо и двумя столами, составленными в виде буквы «Т». Выждав, пока гости усядутся, ротмистр занял место не во главе стола, а напротив них.
— Я только что вернулся с телеграфной станции, — сообщил он. — Срочное сообщение о вас и вашем спутнике, герр гауптман, отправлено вчера, как только я получил донесение Обермильха. Сейчас оно уже достигло Шторцена.
— Оперативно, — сказал Мартин. Викс пожал плечами.
— Не особенно. Видите ли, туман над Теклой начал подниматься лишь около трех часов назад.
— Как скоро телеграмму получат в курфюрстенштабе?
— Ниже Шторцена в это время года погода стоит обычно хорошая, так что задержек быть не должно. Думаю, часов через восемь-девять.
— Следовательно, ответ придет не раньше завтрашнего утра?
— Если не помешает все та же погода.
— Мы не можем ждать столько времени. У меня слишком важная информация
— Одна формальность, герр гауптман. Лично я ни в чем не сомневаюсь, однако порядок есть порядок. До получения подтверждения из курфюрстенштаба официально вы находитесь на положении нарушителя границы...
— Эту формальность легко устранить. У вас должны быть инструкции на мой счет. Вы их читали?
— Не далее, чем сегодня утром.
— И что же?
— Видите ли, гауптман Неедлы должен назвать некое слово, пароль...
— Ах да, припоминаю. Фламинго, ротмистр, фламинго. Викс удовлетворенно кивнул и извинился за невольную
подозрительность. Мартин, в свою очередь, извинился за то, что сам не назвал пароль. Исправляя оплошность, поспешил представить Хзюку.
— Офсах-маш? — переспросил комендант. В его голосе послышалось любопытство.
— Совершенно верно.
— Насколько я помню, это соответствует званию гауптмана?
— Мой друг служил в кавалерии. Так что — скорее ротмистра.
— О! Вот как. Коллега... Скажите, ящеры действительно очень сильны в ближнем бою?
— В ближнем? Более чем. И они великолепные тактики. Викс встал, щелкнул каблуками и склонил голову.
— Что это значит? — поинтересовался Хзюка.
— Офсах-маш Викс приветствует тебя, — сказал Мартин. Хзюка тоже встал и шлепнул себя по животу.
— А теперь пожми ему руку, — посоветовал Мартин. — Этот жест означает у нас уважение и добрые намерения.
Комендант ошеломленно глянул на лапу Хзюки. Она более чем на четверть состояла из когтей. Впрочем, ящер постарался их втянуть настолько, насколько позволяла природа
— М-да, сила есть, — сказал Викс после рукопожатия. — Я приказал поджарить для вашего друга телятины. Это правильно?
— Вполне.
Комендант позвонил в колокольчик. Вошел денщик с еще одним егерем. Солдаты быстро расставили блюда на столе и удалились.
Хзюка запустил в ближайшую тарелку свои когти, но потом, взглянув на мягкотелых, принялся неуклюже орудовать вилкой.
— Полезная вещь, — пробурчал он с набитым ртом.
— Как я понимаю, у них есть свой этикет? — спросил Викс.
— Да. У нас со схаями значительно больше общего, чем это может показаться на первый взгляд, — сказал Мартин.
Хзюка в это время понюхал бокал шериса, одобрительно кивнул и залпом выпил вино.
— Начинаю верить, — улыбнулся комендант. И вдруг спросил: — Зо ши аш, Хзюка?
Хзюка отложил вилку и перестал жевать.
— Хог! Иш сив. Зо ши аш, Викс?
— Иш поммеранец.
— Померанес, — повторил Хзюка. И дважды хлопнул себя по коленке. Мартин был удивлен не меньше ящера.
— Вы говорите на схайссу, ротмистр?
— К сожалению, совсем немного. «Руки вверх» и тому подобное. Вы не могли бы спросить, считает ли офсах-маш Хзюка войну между нами необходимой?
Хзюка призадумался.
— Теперь уж и не знаю, — сказал он. — Мартин мне брат, у тебя, машиш, я принимал пищу. Да и не понимаю я, из-за чего нам воевать. Вы живете здесь, мы живем там, за горами. До сих пор друг другу не мешали.
— Однако Су Мафусафай на нас напал. Почему он это сделал? — Многие схаи считают, что вас нужно убивать просто потому, что вы другие.
— Разве это правильно?
— Нет. Но война будет, — беззаботно сообщил Хзюка.
— Это же неразумно.
— Хог! Конечно. Поэтому и будет. Войны всегда начинаются как раз из глупости.
Мартин с удовольствием перевел эту сентенцию.
— Послушайте, — изумился комендант, — да вашему другу впору писать философский трактат! Ему это по силам.
Мартин рассмеялся.
— Вполне. Как только научится писать.
Двадцать километров от Эмванда до Барленца они проехали быстро и не задерживаясь. В Барленце поменяли лошадей, на козлы сел новый егерь. Чтобы не пугать обывателей, перекусили прямо в закрытой карете.
После Дорнбайка река огибает гору Шторцен и круто поворачивает на север. В этом месте в Теклу впадает много ручьев. У одного из них медведь деловито ловил рыбу.
