Завтра Была Война - Зеликов Иван Николаевич (первая книга TXT) 📗

— А ты следишь за модой, Гарри?! Вот уж не подумал бы… Пожалуй, я действительно отстал от жизни и надо будет напрячься, чтобы её догнать.

— Да слежу! Иначе бы я здесь не сидел. Ведь мода для меня — это не потребность каждый месяц из-за её неуловимых течений целиком менять гардероб, автопарк, причёску (заодно с цветом волос), может быть даже пол. Мода — это, прежде всего, отличный индикатор конъюнктуры рынка, которым грех не воспользоваться.

— Вот-вот, Гарри, именно чтобы иметь этот индикатор поближе к телу ты и являешься ко мне в шерстяном пиджаке с широкими карманами, узких брюках, золотой булавкой на галстуке в косую полоску и зализанными назад волосами. — Смерив шефа, до сих пор облачённого в хламиду и оливковый венок (наряд, несомненно, практичный для богатого патриция, но явно неподходящий обстановке современного офиса), сочувственным взглядом, Гарри спокойно продолжил:

— Я одеваюсь так, как требуют того партнёры по бизнесу, подчинённые, светское общество, в конце концов, — всё это помогает удачно вести дела, и ты об этом прекрасно знаешь. К тому же, пользуясь правом игнорировать твои шуточки, я продолжаю, ибо бедственное положение компании не позволяет мне долго обсуждать самого себя.

— Уже бедственное? Пол часа назад оно было серьёзным, не думал я, что события имеют тенденцию развиваться стремительно именно по воскресеньям.

— Да бедственное, а каким оно станет ещё через пол часа, я боюсь даже загадывать! Так вот, проект века, предлагавшийся нашей компанией, был закрыт, и вовремя, надо сказать, теперь из-за дурацкой моды он вообще не смог бы функционировать. Видели рекламы автомобилей последних лет? Так вот, фразы типа «No Electronics», «No Computers» там заглавные, а ведь это была ещё одна из основных статей доходов корпорации. Чёрт, они бы ещё к древнему тезису «Ролс— Ройса» вернулись. «Этот автомобиль самый дорогой и самый неэкономичный автомобиль в мире», каково, и это при современном топливном кризисе.

— По-моему, топливный кризис был решён практически полностью ещё три года назад, после установки в Тихом океане гигантской нефтяной платформы.

— Да, особенно если учесть, что это было последнее нетронутое нефтяное месторождение, а все остальные уже практически истощились. Все страны вместе с ООН стали смотреть на нас косо, после заявлений президента о том, что это месторождение будет разрабатываться исключительно США. В то время, когда у других не хватает нефти даже в качестве сырья, наши умудряются использовать её, как топливо. Ещё два века назад один русский учёный заявлял, что топить нефтью — всё равно, что топить ассигнациями, а теперь и сто долларовыми купюрами топить дешевле, но американцам на это вроде бы плевать. И что мы имеем в результате? А то, что ООН встаёт на дыбы и вводит свои экономические санкции против США. И как ты думаешь, кто попадает под них, те, кто добывает и сжигает последнюю нефть на планете, или те, кто стоит у власти и допускает расхищение природных ресурсов? Так нет же, основная тяжесть их грехов падает на нас, и теперь на экспорт мы можем поставлять только тот товар, что не превышает по качеству зарубежный, притом обязаны платить за это такие пошлины, что покупают его за рубежом лишь дураки или проамерикански настроенные диссиденты. И я не могу смотреть на то, как наши предприятия специально переоборудуются, чтобы выпускать товар низкого качества на экспорт, потому что выпускать его на сверхсовременных станках невыгодно! Ну почему же мы должны страдать из-за горстки ожиревших идиотов из Белого дома!!!

— Гарри, похоже, ты завёлся! Возьми сигару, покури, успокойся и продолжай нормально и без эмоций, как ты это делаешь всегда, — Ричард вынул из одного из невидимых ящиков стола коробку с коллекционными сигарами пододвинул её собеседнику. Проследил, чтобы тот взял одну, сам же протянул руку к кальяну, минуту побулькал водой и, снисходительно улыбаясь, наблюдая за тем, как Гарри в несколько затяжек сжигает одну дорогую сигару за другой, проговорил. — Всё нормально, экспорт действительно от нас уходит, но наша компания настолько обширна, имеет столько внутренних связей, что экономические санкции ООН лишь незначительно уменьшают наши прибыли. Ну хорошо, продолжай, вроде бы ты успокоился.

— Да, я снова спокоен. Итак, нам обрезали экспорт, но внутри страны остались такие заказчики, как армия, постоянно нуждающаяся в высокотехнологичной электронике, и авиа космическая промышленность. Так что? Один за другим следуют несколько запусков автоматических шаттлов, предназначенных для строительства первого межзвёздного корабля на орбите. И в результате все они уходят в бездну космоса, и с ними теряется связь. В НАСА говорят, что все они встали на сильно вытянутые эллиптические орбиты, сходные с орбитами комет, и первый из них сможет вернуться на Землю лишь через два века. Ни о каком спасении экипажей с Земли не может идти речи, а люди останутся живы, только если воспользуются находящимися у них на борту аппаратами погружения в анабиоз, предназначенными для межзвёздного транспорта. Что это, диверсия или халатность никто так и не выяснил, но все в один голос обвинили нашу компанию в поставках некачественной аппаратуры, хотя к программированию траектории полётов мы не имели ни малейшего отношения. В результате, после больших денежных вливаний инцидент удалось замять, но одного заказчика мы потеряли.

— Да, с шаттлами был прокол, хотя проведённое лично мною внутреннее расследование показало, что вся техника до её отправления заказчику была многократно перепроверена, и дефектов обнаружено не было. Ну ладно, продолжай, может быть, мы найдём ещё кое-что, о чём я даже и не знаю.

— Хорошо, продолжим, — Гарри выпустил несколько колец табачного дыма, откинулся в кресле поудобнее, хотя в этом не было нужды, и заговорил.

— Итак, армия. Армия — наш извечный клиент, которого мы ещё ни разу не подводили. Системы слежения, навигации, лазерного наведения — всё поставлялось нашей компанией и прекрасно себя зарекомендовало. Мы также имели касательство к разработке топливных элементов нового поколения, которые сейчас используются для питания небольших средств передвижения, на которые нельзя было установить ядерный реактор. Плюс к этому некоторые узлы нового лазерного и плазменного оружия также создавались в наших лабораториях. И, наконец, внедрение системы тотального контроля над каждой боевой единицей, возможность мгновенно связывать вместе или разделять любые воинские формирования для осуществления маневрирования — целиком наша заслуга. Всё было прекрасно, пока не начался этот чёртов проект «Волт», который контролировался напрямую министерством обороны и президентом. Теперь инвестиции потекли туда рекой, разработчикам проекта предоставлялись всевозможные льготы, давалась полная свобода действий на рынке, они в частности были освобождены от всех налогов. И этими разработчиками оказались не мы.

— Да, как только появились слухи о новом проекте, я обратился в министерство с предложением использовать нашу фирму в качестве подрядчика. Кстати, ведь именно ты вёл переговоры и помнишь, что тебе ответили?

— Помню, мне заявили, что подрядчик уже есть — никому не известная фирма «Волт— Тек», скорее всего она была создана специально для этого проекта, судя по названию. Когда же я предложил провести свободный конкурс, как того требовал закон, меня просто послали подальше, под предлогом того, что «Волт-Тек» — единственная фирма, способная справится с заданием, потому ни о каком конкурсе не может быть и речи. А аргументировалось это тем, что убежища-волты призваны укрыть народ на случай ядерной войны, потому всё электронное оборудование должно быть таким, чтобы выдержать сильные возмущения электромагнитного поля, которые неизбежно наступят при взрывах. Предлагалось использовать ламповую электронику, считалось, что все остальные фирмы просто не смогут в кратчайшие сроки переоборудоваться с производства полупроводниковой аппаратуры на ламповую технологию, тогда как «Волт-Тек» изначально была ориентирована на такое производство. Мои заявления о том, что мы вполне располагаем средствами защитить наше оборудование от мощных электромагнитных импульсов, или на основе новых материалов разработать не менее устойчивую аппаратуру, чем ламповая, но намного более дешёвую и компактную, просто проигнорировали. Тут же припомнили историю с шаттлами и указали на дверь. Это произошло почти три года тому назад, как раз тогда, когда была сооружена и нефтяная платформа. Кстати, в её строительстве также участвовала никому не известная фирма «Посейдон Оил», которая теперь стала монополистом в энергетической промышленности. И точно так же, как и в нашем случае, всех возможных подрядчиков, попросту послали, обозвав нефть стратегическим ресурсом, к которому нельзя допускать частные компании. Теперь понятно, что у нас просто не было шансов пробиться, так как вокруг этих проектов вращались огромные деньги, и никто наверху не хотел, чтобы они ушли на сторону.