Массена (Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. Т. XXVI) - Никольсен Боргус (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
— Пирпонт Морган! — воскликнул Джек, и глаза его гневно сверкнули.
Гольт улыбнулся.
— Вот, вот! Ваш знаменитый приятель, которого вы так любите! Он вольет новые силы в эту ужасную бойню. Он даст золото, на которое будут убиты новые сотни и тысячи людей. Ибо ему, Моргану, это выгодно!..
— Негодяй! — пробормотал Джек.
Справедливость требует сказать, что, кроме сотен и тысяч влекомых на бойню людей, он сейчас весьма ясно представил Фата-Моргану, квартиру № 80 и элегантного господина, который отпирал дверь этой квартиры своим собственным ключом…
— Не правда ли, — промолвил Гольт, — прекрасный случай нам, пацифистам, вмешаться в это дело?
— Ну, еще бы…
— Значит, дело решенное! Вы будете информировать нас о совещаниях синдиката. Вооружайтесь вашей чудесной «Глорианой» и действуйте. У вас будут, конечно, прогулы на заводе, но это пустяки…
И, пожимая Джеку на прощание руку, Гольт многозначительно прибавил:
— Ну, а что будет дальше, увидим!
Джек летел домой, как сумасшедший. «Глориана» была опять с ним. Он опять мог совершать удивительные чудеса. Радость так переполняла его, что ему хотелось тут же, на улице, перевернуться колесом.
Он проходил мимо какой-то церкви. Около паперти собралась элегантная толпа и пыхтело несколько шикарных автомобилей. Это, очевидно, была свадьба.
По ступеням поднимался жених — высокий и тощий, как жердь. Он шел словно на ходулях. Джек зашел в церковь, чтобы поглядеть на него. Это был молодящийся старик с лошадиным лицом. Нижняя губа у него отвисала и болталась, как у старой клячи. Жених направился к невесте, с видимым усилием переставляя ноги.
Джек взглянул на невесту и невольно ахнул: перед ним сверкала чистая и ясная молодость. Ей было лет семнадцать — не больше. Она походила на прекрасное, легкое облачко в своей фате и белом платье.
— Кто это? — спросил он соседа.
— Сэр Джошуа Филлипс! — почтительным тоном ответил тот (почтительный тон относился, конечно, не к Джеку, а к сэру Джошуа Филлипсу).
— Кто он такой?
На Джека высокомерно взглянули со всех сторон. И чей-то голос произнес:
— Он сделал полтора миллиарда. У него полтора миллиарда долларов.
— А сколько долларов у невесты? — поинтересовался Джек.
Его не удостоили ответом.
Началась церковная служба. Пронеслось мощное дыхание органа. Пастор в белом галстуке произнес первые слова обряда. В толпе произошло легкое движение: все теснились вперед.
Джеку было все ясно: у невесты долларов не было! Молодость была принесена в жертву капиталу. И какая молодость! И какому капиталу! Одна губа у него чего стоила!
В голове Джека созрел мгновенно некий план.
Он нацепил «Глориану» и исчез. Никто из присутствующих не обратил, конечно, внимания на исчезновение какого-то дерзкого пролетария, затесавшегося в приличное общество. А Джеку только того и надо было!..
Он ловко вытащил у одной старой леди толстую булавку из ее шляпы. Шляпа слегка покачнулась и старая леди сильно заволновалась. Но Джеку не было до этого никакого дела.
Затем с булавкой в руке Джек пробрался вперед. Прямо перед ним стояли венчающиеся. И сзади каждого из них стояло по несколько шаферов и шафериц. Джек встал позади жениха, словно и он принимал участие в обряде.
— Во имя божие я совершаю священный обряд бракосочетания! — возгласил пастор. — Джошуа Филлипс! Желаете ли вы взять женою Эллен Грей?
— Да! — произнес сэр Джошуа.
— Эллен Грей! — продолжал пастор. — Желаете ли вы стать женою Джошуа Филлипса?
— Нет! — ответил за нее Джек.
Присутствующие переглянулись. Невеста скромно потупила глаза. Джошуа торчал, как верстовой столб, не шевелясь.
Пастор сделал вид, будто он ничего не слышал. И обряд продолжался.
— Джошуа Филлипс, обещаете ли вы хранить супружескую верность и любовь?
Джек просунул вперед булавку и ткнул жениха в то место, где спина теряет свое название.
— Обеща-ой!.. — екнул жених и дернулся вперед туловищем. Шафер, стоящий сзади него, поддержал его за локоть. Венчание продолжалось.
Джек вошел в азарт и кольнул его еще раз. Посильнее.
Сэр Джошуа Филлипс опять дернул, как строптивая лошадь, и вскинул голову кверху. Ему, очевидно, показалось, что у него разыгрывается ишиас, и страстно хотелось почесаться. Но светская выдержка взяла верх, и он снова замер в напряженно-деревянной позе.
Джек безжалостно уколол его еще, и еще, и еще раз.
Жених запрыгал, как паяц на веревочке. Шафера переглядывались. Невеста отвернулась. В публике разрастался сдержанный шепот. Кто-то сказал: «Сэр Джошуа болен». Джек продолжал колоть несчастного, разнообразя места поражения, но не отдаляясь от избранной им части тела.
Жених, наконец, не вытерпел…
Он затопал ногами и стал издавать какие-то лошадиные звуки. Потом лягнул ногой в сторону и попал в шафера, лягнул еще раз и оборвал вуаль у невесты. И вдруг схватился обеими руками за уязвляемую часть тела и, брыкаясь ногами во все стороны, застонал и заревел:
— О-ой! Иши-аас!.. о-ой!!!
Джек все колол…
Венчание пришлось прервать ввиду внезапного острого заболевания сэра Джошуа Филлипса. Началось смятение. Какой-то даме наступили на платье и порвали его. Кому-то отдавили ногу. Чуть не задушили в давке ребенка. Жених был в полной прострации: глаза у него закатились, губа почти совсем отвалилась от лица, ослепительно белый воротничок размок от пота, белый галстук развязался. Жених беспомощно висел на руках у шаферов, и они волокли его к выходу.
К паперти подкатил шикарный автомобиль. В него взвалили сэра Джошуа Филлипса и увезли домой…
Невеста сочла нужным упасть в обморок. Что же ей другое оставалось делать?
Кругом быстро собралась толпа. Говорили с ужасом о катастрофе, о внезапной кончине жениха. Какая-то старушка плакала. Какой-то тип в черных очках уверял, что жених пал жертвой отравы.
Джек снял «Глориану». Он испытывал глубочайшее удовлетворение.
На другой день, перед тем, как отправиться на заседание банковского синдиката, Джек встретился с Гольтом и не утерпел, чтобы не рассказать ему о вчерашней свадьбе.
— Да ведь это один из акционеров завода Массены! — расхохотался Гольт. — Что вы с ним сделали?
Но он спохватился и стал журить Джека за мальчишество.
— Я не для того исправил вам «Глориану», чтобы вы занимались такими выходками! У нас с вами великие задачи, и надо беречь «Глориану» для них.
— Но ведь я боролся с капиталом! — улыбнулся Джек.
— Надо бороться иначе!
Несколько повторных посещений синдиката в роскошном, принадлежащем Моргану дворце убедили Джека и «Аранджи», что слухи о предстоящем англо-французском займе вполне соответствуют истине. Заем предполагался в 500.000.000 долларов. Американские банки проявляли величайшую предупредительность. На заседаниях присутствовал английский посол и сын старика Моргана, Джон Пир-понт Морган, в качестве главы банковского синдиката. Джек сразу узнал его. Действительно, это был тот самый джентльмен, который на его глазах явился в квартиру № 80 к Фата-Моргане. Джек питал к нему острую ненависть не только как к эксплуататору-миллиардеру, но и как к эксплуататору миссис Шельдон.
Франк Гольт ничего не знал о последнем обстоятельстве, но умело разжигал ненависть Джека на социальной почве. Он говорил юноше:
— Вот это-то и есть самый настоящий паук-буржуа! Старик, по крайней мере, хоть гнул спину, старался, работал, добывая свои миллиарды. А этот молодец с раннего детства не ударил пальца о палец, а между тем, тысячи рабочих рук и весь пот и кровь людей к его услугам. Жнет, где не сеял, собирает, где не рассыпал…
И в заключение Франк неизбежно повторял:
— А теперь в руках таких людей судьба и жизнь миллионов безответных тружеников, которых гонят там, в Европе, на бойню!.. Да, чего доброго, погонят и у нас, в Америке!.. И вас, Джек, погонят!
