Веер (Сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Некоторое время мы сидели молча — два голых дурака в бочках с остывшей уже водой. Потом я сказал:
— Ясно. А скажи мне такую вещь, Котя… Я что, действительно становлюсь куратором?
— Не знаю. — Котя помолчал. — Но ты определенно приобрел какие-то способности — раз сумел расправиться с акушером. А я… я свои способности теряю.
И в голосе его мне послышалась легкая паника.
— Я тебе подарю саксофон, — сказал я. — Будешь лабать в ресторане. А по ночам писать скандальный роман «Учительница пения». У тебя как раз самый возраст — предаваться эротическим фантазиям.
— Я ему предамся, — негромко сказали от двери. — Я ему так предамся… Привет, Кирилл.
Повернувшись к двери, я потрясенно уставился на Иллан.
Да, конечно, я помнил, что они были вместе. И логично было предположить, что вместе и остались.
— Простите, что помешала. — Иллан ухмыльнулась и бросила на лавку у дверей стопку сероватых полотенец. — Но присоединиться мне как-то неудобно, а послушать вас любопытно.
— Мы сейчас придем, — сказал Котя с легким заискиванием. Кажется, его статус куратора, уже явно знакомый Иллан, в их отношениях мало что изменил.
— Давайте, ребята. У меня тоже есть вопросы. — Иллан посмотрела на меня — и в ее глазах мелькнула боль. — Кирилл… мои соболезнования.
Я неловко кивнул и ответил:
— И мои… тоже.
7
Есть одежда, будто нарочно придуманная с целью стать всеобщим мировым мерилом. К примеру — джинсы. Конечно, есть разница между пошитыми во Вьетнаме в четвертую, неофициальную смену «Wrangler» и украшенными стразами от Сваровски «Dolche&Gabbana» (пошитыми, впрочем, все в том же Вьетнаме или в соседнем Таиланде). Но если отбросить крайности, то джинсы носят мужчины и женщины, миллионеры и нищие, манекенщицы и обладатели пивных животов. Отец когда-то мрачно сказал мне, что Советский Союз развалили джинсы, точнее, их отсутствие. Не знаю, может, он и прав, не представляю, как без джинсов можно вообще жить! Я даже думаю, что джинсы — это та вещь, которой Америка на Страшном Суде будет оправдываться за «кока-колу» и гамбургеры.
Есть одежда национальная, сувенирная. Это и любимая украинцами фофудья, и шотландский килт. Шотландцы упорно носят на торжественных приемах юбки, молодые украинские краеведы возрождают в стране интерес к фофудье, но все это остается не более чем данью традиции.
А есть одежда, которая вроде бы и не слишком экзотична, но не приживается на чужой почве. Вот, к примеру, мужской халат. Непременный атрибут ленивой восточной неги. Лучший друг вернувшегося домой английского джентльмена. А вот в России, которая вечно болтается между Европой и Азией, он так и не прижился. Мы слишком суетливы, чтобы ходить в халате летом — да и коротко оно, русское лето, коротко и дождливо. Зимой в наших домах либо так натоплено, что никакой халат не нужен, либо слишком выстужено — и халат не спасает. Вот и стали заменой халату линялые спортивные костюмы… а если дома «все свои» — то и просто вислые семейные трусы.
В общем, носить халат я не умел и чувствовал себя в нем неловко. Ну, как человек, первый раз в жизни влезший в костюм, повязавший галстук и отправившийся на серьезный официальный прием. Все непонятно — как сесть, как встать, как реагировать на болтающуюся на шее удавку… Так и я в плотном мягком халате чувствовал себя остолопом — заложил ногу за ногу и понял, что представляю не самое лучшее зрелище, потянулся — и продемонстрировал безволосую и не слишком-то мускулистую грудь.
Хотя обстановка вполне соответствовала халату. Мы сидели в комнате, где стены до половины были покрыты панелями темного дерева, высокий потолок тоже был деревянный, кресла и диваны — кожаные, огромный камин с пылающими в нем дровами выложен потемневшей от времени и огня керамической плиткой с рисунком. Несколько шкафов с солидными толстыми книгами, сто лет назад изданными и тогда же читанными в последний раз, и массивная люстра над головой, где тускло светили извитые будто свечи лампочки, окончательно переносили нас из буддийского монастыря в старый английский клуб.
— Какие у тебя вкусы, оказывается, — пробормотал я, пытаясь устроиться в кресле поудобнее. — Классические… Ты в Оксфорде не обучался?
— Это от кого-то из прежних кураторов, — сказал Котя. — Я проверял книги, они все изданы не ранее одна тысяча восемьсот пятого года…
Он взял с журнального столика сигареты, жадно закурил. Сказал:
— Я полагаю, что именно тогда они и пришли к нам.
— Арканцы?
— Ну да. Я как-то слышал, что первый куратор был англичанин. Думаю, он здесь устроил что-то похожее на свое английское жилище… конечно, потом все немножко переделывалось. Электричество, если честно, я здесь проводил. — Он немного помолчал, потом с гордостью добавил: — Сам. Можно было притащить электрика-функционала. Но я решил, что сам справлюсь.
— Как бы ты его притащил? А поводок? — Я не стал уточнять, что служит генератором, хотя почему-то мелькнула в голове ехидная картинка: неустанно крутящиеся молитвенные барабаны, насаженные на шкив динамо-машины.
— Куратор — может, — сказала Иллан. Тоже взяла сигареты и закурила. — У него есть к тому способности. Акушеры и кураторы не связаны поводком.
— А некоторые почтальоны и таксисты привязаны к подвижной функции, — добавил Котя. — К машине или повозке…
Наверное, он думал, что я удивлюсь. Но я только покачал головой:
— Котя, поводок — он же вовсе не обязателен. Это ведь только знак. Как ошейник у рабов в Антике. Ошейник может быть золотой и с драгоценными камнями… но это ошейник… Иллан! — Я посмотрел на девушку. — Когда он тебе признался?
— В том, что он куратор? После того, как пытался тебя убить.
Котя нервно затянулся и сказал:
— Давай я тебе все расскажу. Подробно, по пунктам. Первое — чем занимается куратор.
— Очень интересно! — подзадорил я.
— Да ничем практически! — Котя развел руками. — Я высказывал свое мнение о том, как надо развиваться нашему миру. Не знаю уж, как меня слушали… но я очень старался. Пытался придумать для нас будущее получше… честное слово.
— Ты очень преуспел, — кисло сказал я. — Достаточно глянуть новости, чтобы убедиться.
Котя поморщился и продолжил:
— Еще — акушеры мне сообщали, кого и когда собираются сделать функционалом…
— И каким?
— Нет, этого они сами не знали. Как получится, так и получится. Так вот, мне поступали отчеты — как, кого, когда. Пять-шесть человек в день. Это по всей Земле, между прочим. Хотя, конечно, большинство функционалов в США, Европе, Китае, России, Японии. В развитых странах, в общем. А всякая Африка и Латинская Америка — там их раз в десять меньше… Еще мне сообщали, если кто-то погибал или разрывал связь с функцией. Это где-то один-два человека в неделю. Я посчитал для интереса — функционалов на Земле не меньше трети миллиона. Ну конечно, если всегда процесс шел с одинаковой скоростью, а начался и впрямь двести лет назад… Еще мне иногда приходили письма или телеграммы с Аркана. Раз-два в месяц… Обычно мне сообщали имя человека, которого надо сделать функционалом. Я передавал это имя кому-то из акушеров…
— Сколько всего акушеров?
— Шестеро. Если не появилось нового вместо Натальи, то сейчас пятеро. Но могли кого-то прислать из Аркана или из другого мира. А могло так случиться, что новый функционал стал акушером.
Я кивнул.
— Вот, собственно говоря, и все… — сказал Котя. Помялся и добавил: — Ну, иногда с Аркана просили «обратить внимание» на кого-то из функционалов. Я сбрасывал эту информацию полицейскому, контролировавшему данный район. Если же полицейских в районе не было — тем же акушерам, они-то без поводков… А раз в квартал я писал отчеты в Аркан. Фактически — просто суммировал полученные отчеты от акушеров. Кто, когда и каким функционалом стал. Если были проблемы с адаптацией, жалобы — тоже это указывал. Ну и размышления свои о том, как бы стоило человечеству дальше развиваться…
