Четырнадцатая дочь - Федорова Екатерина (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
— Все-таки люди стали добрее, — высказалась стоявшая за его плечом женщина с морщинистым лицом и стройным телом. Белую блузу охватывал простой серый корсаж элиморской крестьянки, в седых волосах поблескивали прозрачные капли, похожие на слезы. Словно она только что вышла из-под дождя, который не коснулся ее одежды.
Знак на лбу отсутствовал, но и без него было ясно, что рядом с Коэни стояла Велата Сострадающая. Слеза в сердце.
— Да-да, сестра, — поспешно согласился Коэни. — Под твоей рукой этот мир изменился к лучшему. Что скажете, собратья с той стороны?
— Пусть остается, — отрывисто сказала Трира. — Пристало ли нам беспокоиться о песчинках под ногами? Давайте лучше начнем выбор. Слушайте меня, смертные. В конце каждой эпохи мы решаем, кому быть богами в новое время, которое наступает. Избранник одного из нас…
Она небрежно кивнула за плечо, указывая на мужчин и женщин, стоявших за ее спиной.
— Выходит против избранника одного из них, — еще один кивок, на этот раз в сторону Коэни и его спутников. — Они и мы чередуемся по кругу, указанному в молитве. Молитву знают все, и нет надобности ее повторять.
— От честности к скромности, от скромности к воздержанию, от воздержания к состраданию, — провозгласил Кайрес, молитвенно складывая на животе руки.
— Нет! — Молодой серендионец блеснул глазами, оскалился. Выпалил скороговоркой: — От тайн сбереженья — к достойной хвале, от достойной хвалы — к великим желаньям, от великих желаний — к покою в душе…
Народ Серендиона склонен к пышным словесам, подумал Рут. Ложь у них называют сбережением тайн, а Лейн Лгущую зовут Лейн Сбереженная Тайна. Вирхара именуют уже не Хвастливым, а Вирхар Достойная Хвала, Рьяга Ненасытного — Рьяг Великое Желание. Уэн Равнодушный — Уэн Хладнокровный Покой.
Выходит, молитва Серендиона — от лжи к хвастовству, от хвастовства к ненасытности, от ненасытности к равнодушию. Просто выражено это другими словами, поцветистее…
Это будет новая молитва Анадеи, когда настанет эпоха Триры? Или лучше сказать — если настанет. Он ощутил, как концы бровей приподнимаются, а глаза прищуриваются.
— Не прерывайте, смертные, — строго сказала женщина в багрово-алом платье. — Выбор начался. Таркиф, сын кагана Вакрифа, ты — мой избранник. Теперь очередь собрата с той стороны назвать имя.
Она повернулась в сторону Коэни, который тут же принял торжественный вид. Только лукаво, незаметно для Триры, дернул уголком рта.
— Действительно. Кого же мне назвать?
Группа демонов зашевелилась. Высокий мужчина в черном одеянии, с подвешенным к поясу молотом, шагнул было к богам, но остановился, когда Мстительная вскинула руку в останавливающем жесте.
Лицо замершего исказила гримаса дикой ярости. Файру Ненавидящий, подумал Рут. И метнул почти такой же яростный взгляд, какой был у демона в черном, в сторону серендионца. Значит, от его руки суждено пасть роду эрни? До кудрявого красавчика всего восемь шагов. Три прыжка, а потом можно вбить далт в сияющий черный глаз…
Его мысли прервал громкий голос Триры, от которого между башнями замка осталось холодное эхо:
— Что за игры, собрат? Мы все знаем про твою девицу…
— Которую кое-кто испортил своей Силой, — живо отозвался Коэни. — Хороший план, Трира — даже капля Силы мести способна испортить свет милосердия целого мира. Если бы не маги Эрроны, решившие, что она сможет избавить их от бед, я бы так и не узнал ничего. Но ты просчиталась. Маги выкрали девицу, в ней проснулась твоя Сила… и теперь я знаю. Мне придется сделать своим избранником простого посредника. И вот совпадение — в нем поместится даже больше Силы, чем в моей бывшей избраннице.
Он довольно, по-детски улыбнулся. Трира резко вскинула подбородок. Ястреб переступил с ноги на ногу, вминая когти в плечо демона, и чуть развел крылья, словно готовился атаковать. Трира вздохнула, и шелест ее вздоха опять отдался эхом между башнями.
— Ты все подстроил. Подсунул мне эту девчонку, а сам готовил между тем истинного избранника, называя его посредником. И все ради того, чтобы хоть капля моей Силы, но ушла впустую.
Коэни вытащил из-под туманного плаща ладони, мягко развел их.
— Не только. Я еще и защитил от тебя своего будущего избранника. Но в чем дело, Трира? Демон возмущается хитростью, потому что она была направлена против него? Знала бы ты, как забавно было подсказывать катрен тому старичку, Алидориусу! И ведь стишкам поверили не только люди, но и сама Мстительная, сами демоны, что делает мне честь как стихотворцу.
— Отомщу, — коротко сказала Трира, но башни ответили гулом в вершинах. Легкий рассеянный полусвет, заливавший двор и идущий от демонов и богов, на мгновение стал ярче.
Коэни кивнул, словно именно этого и ждал.
— Разумеется. Ты чуть-чуть, но ослабела, а мой избранник безупречно чист. А теперь, когда ты высказалась, настала моя очередь.
Он перевел взгляд с Триры на людей, стоявших у входа. Провозгласил звенящим голосом:
— Лемень из Аретца, назвавшийся Кайресом, ты станешь моим избранником. Вещь, которую я дал, отныне твоя. Возьми ее в руки.
Радость и изумление на лице Кайреса Рута не удивили. А вот радость на лице княжны Татьяны была непонятной. Чему она радуется? Если пророчество ложь, значит, нет больше ее предопределения и великой судьбы. А родственники Тарлани, признавшие четырнадцатую деву, могут и не захотеть взять назад девчонку. Происхождение ее слишком темно, по крайней мере, с материнской стороны. Правда, остается еще Сила Триры. Но кто дал, тот может и взять.
Рут перевел взгляд на двух избранников, стоявших в трех шагах друг от друга.
Серендионец глядел на главу Лиги с тем вдумчивым интересом, с каким лучник смотрит на цель поверх наложенной на тетиву стрелы. Княжна Татьяна, оправившись от радостного изумления, сделала еще один шажок в сторону Рута. Крошечный шажок. Однако половину расстояния до него княжна уже прошла.
Кайрес тем временем поспешно разомкнул какую-то трубку, подвешенную к цепи, вытащенной из-за ворота. Высвободил каплю света, прикрепленную нитью к одной половине. Потом уронил ненужный конец трубы на камни двора — тот звякнул и исчез в расщелине. Кайрес сжал каплю света в ладони…
И его облило с ног до головы теплым, желтоватым сиянием. Свет шел от лица и рук, пробивался сквозь одежду. Быстро померк, став сетью мелких желтоватых бликов на коже.
Остро пахло грозой и влагой. Что-то звенело над башнями замка, тонко, на грани восприятия. И не звук, и не звон, но что-то…
Серендионец рядом с Кайресом засиял синими жилами на коже. Даже у княжны Татьяны, как мельком заметил Рут, поголубели пальцы, лоб, нос и глаза. Дама, окутанная синим пламенем, говорили крестьяне. Это все, что осталось? Может, Трира уже начала забирать свою Силу?
Он глянул на Кайреса и серендионца, ощутил волну ненависти. Одному нужно отомстить за Гарта и Алвина. Другому — за будущую гибель рода. Вот бы сделать это, пусть даже из могилы, как король Кенлок, его дальний предок и владелец этого замка. Он бы все отдал за такую возможность.
Что-то звенело над замком. Не спуская глаз с главы Лиги и серендионца, Рут двинул нижней челюстью. От неслышимого звона закладывало уши…
— Время выбора настало, — объявил Коэни. — Стойте там, где стоите, люди.
Он развернулся и шагнул в сторону группы напротив. Навстречу ему двинулась Трира. Ястреб на ее плече свистнул и сложил полурасправленные крылья.
Бог и демон сошлись на середине двора. Застыли на расстоянии шага, смерили друг друга взглядами. Протянули руки, которые встретились точно посередине того шага, что их разделял.
Несколько долгих мгновений кончики пальцев бога и демона соприкасались, потом Трира и Коэни отдернули руки. И вернулись на свои места, пятясь.
В том месте, где только что соединялись их пальцы, воздух загустел, блеснул льдистыми гранями. Вылепился в прозрачный столб. Локтя два в высоту и не меньше локтя в обхвате, прикинул Рут. Столб парил в воздухе, не касаясь камней двора.
