Спасите меня, Кацураги-сан! Том 9 (СИ) - Аржанов Алексей (список книг txt, fb2) 📗
Я же, готовясь к приёму, не мог перестать думать об этом случае. Как же так вышло? Наверное, мою бдительность притупило заключение эндоскопистов.
«Булыжная мостовая», такое определение свойственно для болезни Крона. Ведь я действительно лично видел в кишечнике Инодзаки Томуры множество язв. И чем-то картина напоминала «мостовую», но на деле ею оказалось нечто иное.
Этот симптом формируют язвы, которые покрывают кишечник вдоль и поперёк, из-за чего слизистая и становится похожа на некое подобие брусчатки. И этот симптом является патогномоничным — то есть, он возникает исключительно при этой болезни и не при какой больше.
Вопрос только в том, как я умудрился спутать его с чем-то другим? Видимо, потерял бдительность, когда увидел результат эндоскопии. Убедился, что передо мной нетипичное течение болезни Крона.
Анемия, поражённый язвами кишечник. Чем ещё это может быть? Обычный язвенный колит? Вряд ли… Тогда бы воспалительный процесс не смог дойти до тонкого кишечника.
— Кацураги-сан, с вами всё хорошо? — уточнила Сакамото Рин. — Мы можем начинать приём?
— Да, Сакамото-сан, увлёкся мыслями об одном пациенте, — кивнул я. — Зовите первого больного!
Мы начали приём, а я всё равно никак не мог перестать думать о Инодзаки Томуре. Что-то ускользало из общей картины. Его колит и энтерит почти никак не проявлялись, а это большая редкость. Обычно человек сразу чувствует, что его желудочно-кишечный тракт выходит из строя.
Похоже, мы что-то упустили из анамнеза заболевания…
Ладно. С этим разберёмся после работы. Пока что надо заняться текущими пациентами.
Поток в этот день оказался плотным. У меня создалось впечатление, что все подчинённые Канамори Ринтаро решили заболеть одновременно.
Члены лаборатории приходили с самыми различными недугами — от ОРВИ до гастроэнтеритов. Однако никому из них больничный не требовался, поэтому я назначал поддерживающее лечение и тут же переходил к следующему.
Так в середине дня я наткнулся на одного из самых неприятных пациентов за всё своё время работы в клинике «Ямамото-Фарм».
— Хитсубиши Наруко, — представился худощавый мужчина, затем громко закашлялся и присел напротив меня. — Сил нет, Кацураги-сан. Умираю! Кашель, одышка, всё, что ни спросите — всё мучает!
— Не сваливайте всё в кучу, — попросил я. — Давайте по порядку. Кашель сколько дней беспокоит?
— Уже десять! — заявил он.
Десять — это слишком долго для неосложнённого острого заболевания. Либо я наблюдаю тяжёлое течение ОРВИ, либо передо мной хронический больной. Возможно, с ХОБЛ, как сокращённо называют хроническую обструктивную болезнь лёгких, или нетипичной формой бронхиальной астмы.
Я взглянул «анализом» на его лёгкие, но не отметил для себя ничего необычного. Затем перевёл взгляд на сердце, которое тоже может вызывать кашлевой синдром при развитии сердечной недостаточности. Застой в лёгких сердечного генеза запросто может стать причиной кашля.
Но нет. И там всё чисто. Любопытно…
— Температура была? — уточнил я.
— Кацураги-сан, вот кашляю десять дней, и все десять дней у меня температура, — заявил Хитсубиши Наруко. — Иногда тридцать семь, а иногда за сорок переваливает.
Ничего не понимаю… Бред какой-то! Возможно, в других органах возникла патология, вызывающая лихорадку. А кашель — просто случайное следствие другой болезни?
Нет. Чисто! Всё чисто. Почки, желудочно-кишечный тракт, лёгкие, сердце и даже головной мозг — всё в полном порядке.
Не могу даже примерно предположить, откуда у Хитсубиши взялась температура, да ещё и столь высокая.
— Кашель с мокротой? — решил уточнить я.
— Конечно! — заявил он. — Водой льётся! Полон рот этой гнойной пены. Каждое утро начинаю с того, что отхаркиваю эту дрянь.
— Гнойной, говорите? — нахмурился я. — Какого она цвета?
— Жёлто-зелёного, — ответил Хитсубиши. — Поверьте мне, Кацураги-сан, на вкус она жутко отвратительная. Я больше так жить не могу!
Но его лёгкие полностью чистые!
На всякий случай, чтобы не пропустить скрытую болезнь, я включил «клеточный анализ» и пробежался по его лёгким, рассматривая клетки бронхов и микрофлору.
И там не оказалось болезнетворных бактерий. Мне сразу же всё стало ясно. И от осознания истинного диагноза меня продрал гнев.
Этот диагноз называется очень страшным грозным названием. По международной классификации болезней: «Z.00».
Эта буква и два нуля означает, что пациент здоров. Так какого же, спрашивается, чёрта ему от меня надо?
Хотя… Нет. Я могу проверить ещё кое-что.
— Чего вы там возитесь со своим фонендоскопом⁈ — возмутился Хитсубиши Наруко. — Очевидно же, что я тяжело болен! Мне нужен больничный. Сначала на пятнадцать дней, а потом…
— Тихо, — решив не сдерживаться, рявкнул я. — Подождите. Я подозреваю нечто серьёзное…
К тому моменту я уже проверил его психику с помощью «психоанализа». Никаких отклонений нет. Маскированная депрессия отсутствует. А именно она может вызывать почти любые симптомы в нервной системе человека.
Чёртов симулянт отнял у меня почти десять минут! Я за этот срок мог бы принять трёх реально больных пациентов, и оказать им помощь.
Что ж, а вообще-то, раз уж он решил поиграться со мной, я тоже нарушу святые правила деонтологии и отвечу ему. Тем более, фактически, он моим пациентом не является. Болезней у него нет. Значит, можно и наказать обманщика.
— Вижу, вы сдавали анализы несколько недель назад, — вздохнул я. — Тяжёлая ситуация. Похоже, вам надо госпитализироваться.
— Как это… — испугался он. — Почему? Куда⁈
— Не могу сказать… Хитсубиши-сан, это очень тяжёлый случай. Может потребоваться операция. Но вы не переживайте, я смогу провести её самостоятельно.
Сакамото Рин удивлённо слушала меня, явно осознавая, что я шучу. Но Хитсубиши Наруко этого не понимал.
Мой телефон зазвонил.
— Простите, Хитсуюбиши-сан, одну минуту, — попросил я.
Звонила Сакамото Фумико — заведующая регистратурой.
— Доброе утро, Сакамото-сан, в чём дело? — спросил я.
— Кацураги-сан, мы заметили неладное. У нас около регистратуры целая толпа пациентов, которые к вам были записаны, но… Кто-то отменил их запись. В системе указано, будто это сделали вы.
— Чушь, — ответил я. — Думаю, вы и сами прекрасно это понимаете.
— Понимаю, Кацураги-сан, вы бы никогда так не сделали. Поэтому я и позвонила айтишникам. Они сейчас пытаются решить эту проблему. Дело в том, что с вашего аккаунта была удалена вся запись, а затем в ту же минуту записаны новые люди!
— Я с этим разберусь, — заключил я. — Дайте мне пару минут, — я положил трубку и сообщил Хитсубиши Наруко: — Мне надо отойти. Вскоре вернусь и продолжу ваш осмотр.
— Безобразие! — стукнул кулаком по столу он. — Это непростительно, Кацураги-сан! Мне так тяжело… Так плохо! А вы просите меня ждать⁈
— Если хотите больничный — подождёте, — ответил я и вышел из кабинета.
Я с самого утра почувствовал что-то странное. Все пациенты были подозрительно лёгкими больными. Я не стал тратить «анализ» на каждого, а стоило! Похоже, все они симулировали болезнь. Вся чёртова лаборатория!
Ублюдки… Да, позволю так себе подумать. Ублюдки! По-другому о них никак не скажешь. Тридцать чёртовых симулянтов, которые пришли просить больничный. А мои настоящие пациенты оказались отстранены от приёма. И как это понимать? Кто устроил этот цирк?
Кем бы он ни был, за произошедшее он точно поплатится. По моей личной статистике я госпитализирую по два-три человека в день, поскольку выявляю у них рак или острые заболевания. Это что же выходит? Тридцать человек, которые хотели меня посетить, делись чёрт знает куда! Вместо них пришли симулянты, в то время как несколько действительно тяжелобольных людей остались без медицинской помощи.
Я понимаю, что Сакамото Фумико перезапишет их к другим врачам. Но у меня есть «анализ»! При всём уважении к коллегам, я чисто благодаря магии могу выявлять то, чего не видит ни один аппарат. Ох и поплатится же кто-то за эту выходку. И, кажется, я уже догадываюсь, кто этот человек.
