Кланы Сибирской Империи (СИ) - Воронцов Михаил (читать бесплатно книги без сокращений txt, fb2) 📗
Затем я пошел к Виктору.
Не буду я ему ничего рассказывать, просто скажу, что несколько дней меня в городе не будет.
…Виктор лишних вопросов не задавал. Коротко кивнул и пожелал удачи.
Я решил потренироваться до самого вечера. Махал руками, ногами, прыгал по комнате… Потом решил, что это несерьезно, и отправился в лес. Мурманск — город не такой уж и большой, лес окружает его со всех сторон, так что с направлением не ошибешься.
Беговых дорожек в сосновом лесу не наблюдалось, но земля была достаточно ровная для того, чтобы бегать по ней без особого риска сломать ноги.
По итогу я остался собой доволен. И без магии чего-то стою. Всю энергию к вечеру еще не истратил, подумал, не проверить ли, на месте Марина или нет, но решил, что не сегодня.
Потом. Все будет потом, без спешки.
…В назначенное время ко мне подъехал тот же автомобиль с тем же водителем.
— Нет, — сказал я ему. — Я не готов вступить в вашу организацию, хотя я очень уважаю господина Измайлова. Может, как-нибудь потом. А пока что, признаться, просто боюсь.
Водитель внимательно выслушал меня, кивнул, и, не произнеся ни слова, сел в авто и уехал.
Так закончился мой сегодняшний день.
А утром меня ждал вокзал.
Я долго искал на настенной вокзальной карте село Нижнее, о котором говорил Наум, но так и не нашел его. Пришлось обратиться за помощью к дежурившему городовому. Он поначалу тоже не знал, но когда я тихонько сунул ему десятку, наступило некоторое прозрение. Он позвал кого-то из вокзальных рабочих, объяснил ему ситуацию, тот позвал еще кого-то… Цепочка была долгой, но результат на ее конце обнаружился.
Село Нижнее действительно обитало в ста верстах от Мурманска. Правда, Наум не упомянул одну несущественную деталь — сто верст было по железной дороге, а потом от станции еще верст двадцать по проселочной дороге, которую дорогой назвать сложно.
Глушь, короче, невероятная. Но это еще полбеды. Народ в том селе странный, нелюдимый, живет своей жизнью, из села почти не выезжает. Чужие там пропадают нередко, и ищут их только на бумагах. То ли нечисть какая в окрестностях, то ли разбойники, то ли сами местные жители чужих не любят, а вероятнее всего и первое, и второе, и третье одновременно.
Так что зачем вам туда, спросил меня городовой, голову потерять можно и где-нибудь поближе. Ценю ваш юмор, ответил я ему, пожал руку и отправился покупать билет.
Первым классом решил не ехать, слишком подозрительно для человека, высаживающегося в глухомани. Третий привлечет ко мне внимание — не ровен час, захочет какая-нибудь шайка проводить до леса и даже помочь поднести тяжелые вещи (хотя их у меня не было, одна небольшая сумка), а второй — самый раз.
…Доехал быстро и без приключений. В попутчики мне достался старый отставной полковник, который пытался развлечь меня рассказами о том, как он в составе пехотной дивизии Сибирской империи воевал с войсками проклятой Центральной республики, половина которых была оживленными зомби.
Из-за чего случилась война, какое были у нее результаты, я так и не понял. К счастью, общение было недолгим. Вояка остался в поезде, а я выскочил на станции.
Первая мысль, которая появилась, когда я вышел, звучала примерно так — «куда я попал?!». Станция представляла собой одно небольшое строение, от старости наполовину ушедшее в землю.
И очень-очень странное.
По всей видимости, это билетная касса — внутри был небольшой зал с десятком полуразвалившихся деревянных стульев, и зарешеченное окошко, в котором эти самые билеты и покупают. Окошко закрыто –заложено изнутри деревянным щитом.
Снаружи по периметру домика такие же маленькие и зарешеченные окошки, причем без стекол — осколки валяются на земле, и валяются уже годами. А если немного отойти, то увидишь, что вокруг стоят столбики высотой по пояс человеку, на них висят разноцветные тряпки, а на некоторых — зубастые черепа монстров.
Столбики явно имеют магическое значение. Вопрос, какое. Но они являются еще одним подтверждением того, что тут невесело.
Я вернулся в зал и начал стучаться в окошко. В нем долго никто не появлялся…, а потом кое-кто все-таки появился.
Седой дядя с ружьем. Да еще с каким, с пятиствольным! Такого я еще не видел. И каждый ствол толщиной огого! Хорошо хоть на меня его сразу не направил. Но потом мы разговорились, он успокоился, даже вышел наружу. Ружья с плеча, однако, не снял. Я спросил у него, можно ли купить билет обратно.
Как выяснилось, дядя — работник этой железнодорожной станции. Больше тут никого нет. И я его лучший клиент, потому что за пятнадцать лет работы только я захотел приобрести билет.
Зачем станция существует, дядя не знал. Положено, наверное! Вот он и сидит тут сутки через двое, а живет в селе под Мурманском, приезжает сюда на поезде. Зарплату платят, а чего еще человеку надо. Работы немного, то есть нет никакой вообще.
Единственная проблема в том, что места здесь дикие. Село близ станции вымерло еще во время Эпидемии, но вымерло не очень — многие местные превратились в зомби, разбрелись по лесам, а иногда и приходят к станции. Но и помимо них всякой нечисти здесь в избытке. Оборотни, болотные чудища, дикие звери…
— Смотри, — разгорячился дядя и достал патрон из одного из стволов своей пушки. — Видишь? Весь в рунах! Это от вампиров и оборотней! Вроде помогает! Серебряный пошел бы еще лучше, но дорого!
Дядя с гордостью погладил ружье.
— Сам сделал. Три ствола дополнительных припаял. Нижние гладкие, для дроби и картечи, а верхние пулевые, для дальних расстояний. Столбы видел вокруг станции? Посоветовали мне сделать, но толку от них никакого. Отпугивают разве что пассажиров, то-то их не видать. Ночью спать не приходятся, только и стреляешь. Когда ты внутри, то не особо опасно, хотя какая-то тварь, когда я задремал, двухаршинную лапу между решеток просунула и чуть меня за зебры не схватила. Но последнее время чудища пробуют через крышу залезть, а она не особо прочная. Приходится выходить на улицу и стрелять уже оттуда. Опасно!
Он вздохнул и развел руками.
— Но моя «Маруся» — я так назвал ружье — меня еще не подводила. Жена от меня съехала, когда я ей обзавелся. Сказала, что ружью больше внимания уделяю, чем ей. Ну что сказать — права она! Бабе до ружья далеко. Мужское сердце к огнестрелу льнет сильнее, чем к женскому организму. Удовольствия ружье дает больше. Один раз, правда, Маруся меня чуть не угробила, но я сам виноват. Впопыхах нажал все пять курков, и она бабахнула так, что зомби полетел в одну сторону, а я отдачей в другую! Думал, кости переломало прикладом, но вроде нет. С месяц заикался.
— А та деревня, которая тебе нужна, в двадцати милях отседа. Там совсем страшно. Старосту ихнего я однажды видел — ненормальный! А жена у него, говорят, совсем ненормальная. Не советую тебе туда. Не ровен час, принесут в жертву какому-нибудь лесному демону.
— А о «Пауке» не слышал? — спросил я дядю.
— Не. О таком не знаю, и знать не хочу.
Мы поговорили еще, и он посоветовал мне не пешком идти, а плыть на лодке по реке, что за селом — вода к нужному месту и выведет. Но река тоже штука опасная. Ухи надо держать на ней востро.
Я распрощался со словоохотливым дядей и пошел, обходя лужи, по дороге к селу.
Его как такового не было. Что не сгнило, то сгорело. Редкие домики выжили, но выжили, так, как люди, превращенные в зомби. Не жизнь, а ее подобие.
К счастью, никто из местных, если тут такие и были, на меня внимания не обратил, и я спустился к реке. На берегу торчали столбы с привязанными лодками.
Они оказались сделаны из более прочного дерева и некоторые из них были внутри почти сухими, разве что немного залитыми дождями. Весла лежали тут же. Я снял цепь, оттолкнул лодку и поплыл вниз по течению.
