Мир Печатей. Аристократ по обмену (СИ) - Батаев Владимир Петрович (читать книги онлайн регистрации .TXT, .FB2) 📗

— Дориан сказал, что мою невозможно удалить без твоей. Ну, то есть…

— Что удалять надо в том же порядке, в каком Печати ставили, — пробасил палач, не переставая вертеть мою руку.

— А-а-а, — я сделал вид, что все понял.

— Но я это говорил до того, как увидел Главную Печать, — спустя некоторое время снова подал голос палач.

Вообще я заметил особенность: Палачи этого мира были угрюмы, немногословны и как бы незаметны. Хоть и не рубили головы на плахе, а всего лишь стирали или замораживали картинки.

— А теперь? — не выдержала затянувшейся паузы Витория.

Палач поднял свободную руку, призывая киллершу к тишине, и снова принялся разглядывать узор. Мне показалось, что это длилось вечность и ещё столько же. Я смотрел по сторонам, чтобы не смущать палача своим пристальным взглядом. Всё, что я успел заметить — так это почерневшую сетку из моих капилляров, которая расползлась ещё шире. Но это было предсказуемо. Я же сам поставил действие высасывателя энергии на ускорение. И, несмотря на то, что с виду я вроде как был бодр, весел и чувствовал себя нормально, рука как бы намекала, что таймер тикает. И желательно стереть моё творчество как можно скорее.

— А теперь я говорю, что это невозможно.

Голос палача, тихий и размеренный, почему то показался мне громом. Над одинокой заброшенной башней. Две синие молнии убийственного взгляда Витории не заставили себя долго ждать. Вот и разразилась гроза.

— Что значит, невозможно? — несмотря на взгляд, полный ярости, голос киллерши был убийственно спокойным.

— То и значит. Энергия, вложенная в Печать, превосходит мои силы. Удаление рабских Печатей — дело очень и очень сложное. И дорогое. А тут не просто рабская Печать. Да пребудет в светлой памяти Фиоренус — её создатель — кто-то мастерски изменил её плетение. Здесь нужен Источник. У меня его нет. Единственный, который был в Вейсбурге, отозван в столицу.

— И что же нам делать, милейший? — вкрадчиво поинтересовалась Витория.

— Напишите завещание. Попрощайтесь с близкими. Эта Печать тянет соки из вас обоих. И тянет быстро.

Ну, тут меня Палач не удивил. Как, впрочем, и Виторию. Она сама именно этого и добивалась.

— Если я всё верно рассмотрел, вам осталась пара дней. Не больше. Проведите это время с пользой. Конечно, можете обратиться к первоисточнику. Наверняка где-то есть записки Фиоренуса, в которых он говорит, как рвать связи. Но я бы на это сильно не рассчитывал.

Палач похлопал меня по плечу и направился к двери.

— Провожать меня не надо. Денег за вызов тоже не возьму.

— Ещё бы взял! — фыркнула ему вслед Витория.

Едва закрылась дверь, прямо в полотно впился нож. Я перевёл на Виторию вопросительный взгляд.

— Ты знал! — киллерша ткнула меня пальцем в грудь.

— Ага, конечно знал. Поэтому с таким воодушевлением налепил Печать на себя. Вот такой извращённый способ самоубийства. Я, конечно, не против умереть с тобой в один день. Но только после «жили долго и счастливо».

Киллерша подошла к двери, выдернула из неё нож, засунула в сапог и уставилась на меня.

— И что теперь делать?

— Выдохни и успокойся! — махнул я в сторону кровати. К моему удивлению девушка беспрекословно выполнила всё, что я ей сказал. Я замер, не зная, что сказать.

— Что? Я решила успокоиться! Всё равно истерикой делу не поможешь.

Я медленно кивнул в ответ. Кажется, я начал понимать, для чего Витору нужна была именно такая Печать. Её носитель абсолютно не понимал, что им управляет кто-то.

— Разденься! — приказал я Витории.

Девушка склонила голову, внимательно рассматривая меня. Сначала с одной стороны, затем с другой. После медленно поднесла руки к кожаному корсету и принялась расшнуровывать ленты.

— Ч-что ты делаешь?

Язык как-то моментально прилип к небу. А в горле пересохло. И голос осип. Пока я наблюдал за тем, как Витория избавляется от корсета и начинает расстёгивать многочисленные пуговки на рубашке.

— Исполняю твоё желание. Ты же хотел меня? И если это не пожелание, чтобы я прирезала кого-нибудь из твоих недругов, то всё вполне определённо. Не так ли?

Витория расстегнула рубашку и двинулась прямо на меня. Я начал медленно отступать, пока не упёрся в кровать.

— Н-нет. То есть да. То есть ты всё не так поняла!

Я попытался остановить девушку, которая решила устроить стриптиз по моему приказу.

Витория замерла, моргнула и отошла в сторону.

И суетливо начала застёгивать пуговички.

— Не знаю, что на меня нашло. Прости. Это нервное, видимо. Наверное, я тебя не так поняла, всё-таки. Надо кого-то прирезать, да?

Я тихо застонал. И от безысходности, и от боли.

В первую очередь — от безысходности. И от своей честности, никому не нужной. Приказал бы потом забыть, зато всё свершилось бы!

Меня аж передёрнуло от таких мыслей. Может быть, Аарон на моем месте не растерялся бы. А я вот такая вот тряпка бесхребетная. Зато с чистой совестью.

Размышления отвлекали от ноющей боли в области Печати. Я посмотрел на картинку и увидел ещё сильнее разросшуюся чёрную сетку.

Я потёр виски и протянул руку Витории.

— Ну-ка, покажи, что там у тебя?

Девушка показала мне свой рисунок. Сеть под её Печатью была темнее и шире. Видимо, это у меня осталось два дня. А у неё?

Я вызвал перед глазами интерфейс, не отнимая руки от узора.

Изменить.

Переместить.

Удалить (недоступно).

Я пожалел, что удаление мне пока что недоступно. Для себя я решил, что как только научусь более-менее хорошо ставить Печати, тут же возьмусь за изучение искусства местного палачества. А что? Никто не говорил, что это запрещено правилами. А раз так, почему бы и не получить новый навык?

Я выбрал функцию изменения. Достал из Тайника кисть. Линии на руке Витории засияли, отзываясь на моё прикосновение. Я нашёл необходимый участок, отвечающий за перераспределение энергии, без особого труда. То, что сделал однажды — было уже знакомо и не требовало таких нагрузок. Поэтому я перераспределил потоки так, чтобы круг замкнулся. После проделал то же самое со своей Печатью. Тем самым, избавив нас от необходимости нестись сломя голову в столицу, в поисках какого-то там Источника. Но, тем не менее, не отменяя этой необходимости.

— Что ты сделал? — Витория с удивлением наблюдала за тем, как сначала светлеет, а затем и вовсе исчезает сеть капилляров под её Печатью.

— То, что ты и просила. Сделал всё, чтобы Витор и компаньон отправились к праотцам как можно скорее. Осталось только подменить плетение. Но, думаю, с этим не возникнет проблем. Организуешь мне встречу со своим братцем и с тем, к кому он ходит в гости по утрам. А остальное предоставь мне.

Витория поднялась и кивнула. Не знаю, восприняла это как приказ или как собственное решение. С этой Печатью я начал путаться, где исполнение моей воли, а где — её. Надо будет как можно скорее избавить нас обоих от этой ерунды.

Я вспомнил слова палача о создателе рабской Печати. Фиоренус.

Я знал лишь одного Фиоренуса, по имени Герхард. И он был ненастоящий. А настоящего давно закопали.

— Родовое поместье Фиоре!

Витория обернулась на мой крик.

— Что?

— Нам надо туда. Тем более герцог приглашал. Наверняка там найдётся что-нибудь интересное.

— Мне туда запрещён вход правилами Гильдии, — пожала плечами киллерша. — Один пойдёшь?

— Почему один? У меня есть команда зелёных! Надо только захватить их по дороге.

Витория кивнула и вышла из комнаты. Оставляя меня наедине с кучей планов, идей и несбывшихся надежд.

Я забрался в кровать и приказал себе закрыть глаза и заснуть. Сон, конечно, не шёл. Как бы я ни крутился и не считал орков, прыгающих через телегу с куропатками. После орков начали прыгать эльфы. Затем — киллеры. И, наконец, я. Вооружённый кистью и чернилами, то и дело размахивая родовым медальоном с серебряной монограммой. И при каждом прыжке на ветру развевался мой непревзойдённый жабец. А взгляд провожал уходящую вдаль Виторию в синем бальном платье.