Рыжее братство. Трилогия (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна (книги онлайн бесплатно txt) 📗
– Кейр, шею свернешь! – поддел приятеля Лакс, привязывая поводья Белки к луке седла. – Чего ты на них так вылупился?
– Странный народ бабы, – задумчиво буркнул телохранитель. – Как они мужиков выбирают? Я мог бы поспорить, что ей больше ты глянешься, ну или я, а она на Герга глаз положила. Ни кожи, ни рожи, одни кости. Вот ты, магева, знаешь, почему так?
– Знаю, – усмехнулась я, и мужчины повернулись ко мне как подсолнухи к солнцу, ожидая ответа на вопрос изначально риторический, даже лошадей ближе подогнали, чтобы ни словечка не пропустить. – Все дело в том, что у женского пола любовь и жалость чувства часто смешиваемые. Согласитесь, нашего худосочного поэта так и тянет накормить, обогреть и приласкать, как бродячего пса. Вот поэтому Щегол бабам и нравится, причем чем старше, опытнее, увереннее в себе женщина, тем охотнее она западает на такие экземпляры. Вопервых, с ней никто не будет бороться за первенство в семье, вовторых, есть о ком позаботиться, кого пожалеть. Вот у животных все иначе, там выживает сильнейший, чтобы продолжить род здоровым потомством, от хилых производителей рождаются нежизнеспособные детеныши. Поэтому самка твердо знает, каким должен быть ее спутник. Физическая мощь – основной приоритет. У людей все иначе устроено, не всегда рационально, но ведь хилый человек не значит идиот, он может быть хитрым, изобретательным и куда более удачливым, чем тупой бугай, привыкший полагаться на силу. Вот и носится часть женщин с вызывающими жалость мужчинами, а польза от этого всем людям. Раньше были такие страны, где немощных детишек сразу после рождения со скалы кидали, а теперь об этих государствах только память осталась, и не последнюю роль тут хиляки сыграли, наизобретав арбалеты, катапульты и прочие средства убийства, уравнивающие шансы.
– Эк все сложно, – крякнул Кейр, переваривая информацию. Не знаю, сколько и чего он понял, но вопросов по маленькой лекции задавать не стал, глубоко задумавшись. Зато встрял вор:
– И что же, Оса, ты бы тоже на хиляка польстилась?
– Неа, – я ответила рыжему с самым серьезным видом, стараясь изо всех сил не расхохотаться, – у меня все зависело бы от обстоятельств.
– Это как? – озаботился Лакс, наматывая на руку повод.
– Вот, скажем, если бы я, ничего не зная о вас троих, искала, обуянная нежданным желанием свить семейное гнездо, мужа, то выбрала бы Кейра. Он на вид такой надежный, сильный, постоянный, а если бы развлечений хотелось, то ты бы вполне подошел, рыжий ворюга, как легкомысленный, но веселый тип. Герг же больше на кандидаты в приятели тянет, вместо подружки, с которой за жизнь потрепаться охота.
Лакс заморгал, не зная, обижаться ему на мою оценку или радоваться. Кейр отвернулся, скрывая ухмылку. А я начала приставать к вору с вопросами:
– Лакс, а почему Птица говорил, что нас быстро разыщет? Мне уже даже страшно, в какую глушь вы меня тащите! Неужто все, чего я хочу в Мидане, такая жуткая редкость?
– Нет, конечно, не жуткая, но редкость, да и довольно дороги такие трактиры, потому их немного. За удобства хорошо платить лишь знатные господа и купцы готовы, но первые у губернатора в доме или у других знакомых дворян останавливаются, торгаши же в гильдейских домах ночуют. А все прочие не столь придирчивы к тому, на чем будут спать. Поесть же и в ресторанчиках можно. – Вор наскоро объяснил структуру гостиничного бизнеса в Мидане, с которым был знаком не понаслышке. Сам изза наследственной эльфийской чистоплотности по возможности предпочитавший чистое белье, постели без насекомых и вдоволь воды для мытья, Лакс знал подходящие для нас трактиры.
– Хорошо быть богатой. – Я довольно улыбнулась, а Лакс стукнул по одной из седельных сумок так, чтобы она издала приятный глухой звон.
– При том, как вы деньгами бросаетесь. – Похоже, рачительного Кейра едва не хватил кондратий, когда мы от щедрот души Герга монетками оделили. – Не долго тебе, магева, богатой быть.
– Чем больше тратишь, тем больше имеешь, – наставительно, как философ ученику, заметила я телохранителю. – Вот ты такой нищий тип…
– Я не нищий, – хмуро возразил почти оскорбленный мужчина.
– Ладно, скажем мягче, не обремененный излишками наличных индивидуум, – поправилась я, согнала с плеча сильфа и принялась ожесточенно почесывать заласканную крылышками Фаля шею, – именно изза того, что привык за каждой монеткой следить, а деньги не любят лежать без толку. Расходуй, и они к тебе сами приходить будут, главное сильно не заморачиваться! Чем меньше о деньгах думаешь, тем легче они появляются.
– Если о деньгах вовсе не думать, то скоро ни о чем другом думать не сможешь, с голодухи подохнешь, – буркнул трезвомыслящий Кейр, не желая вникать в философию обогащения. – Может, твой способ и хорош, только сдается мне, он лишь на магев действует, которым люди всегда рады заплатить.
– Не скажу, что согласен полностью, но в чемто Оса права, – вставил Лакс.
– Выходит, еще и на воров, – внес уточнения в свою теорию телохранитель.
– Пусть так, – рассмеялась я, – но значит, коль ты с нами обоими путешествуешь, о деньгах можешь не беспокои…
Я не успела договорить, мирно трусивший рысцой Дэлькор неожиданно хищно всхрапнул, будто втянул в себя воздух, не то рыкнул, не то фыркнул, встал на дыбы и скакнул с дороги в ближайшие кусты.
– Опять, что ль, птицу учуял? – донесся до меня заинтересованный голос Лакса.
Да уж, вору легко было говорить, не он сейчас пытался удержаться в седле на ополоумевшем жеребце, несущемся неведомо куда и неведомо зачем. То ли в самом деле решил охотой заняться и завалить для разнообразия дичь покрупнее птахи, надеюсь, не медведя, то ли, не вынеся общества магевы, простонапросто рехнулся. Впрочем, для сумасшедшего конь несся очень целенаправленно. Я пригнулась к его шее сильнее, предпочитая, чтобы окрестные деревья долбили нижними ветками его шальную башку, а не мою, и еще даже не успела перебрать все причины внезапного приступа у животного, когда оно затормозило так же резко, как ринулось с места. По инерции я ткнулась носом в гриву коня.
Дэлькор вынес нас на полянку и почти уперся в большой дуб, миновавший золотую пору зрелости лет за сто до моего рождения, а сейчас неторопливо двигающийся к периоду окончательного одряхления. Толстенная, как щит, исполосованная морщинами кора местами отслаивалась, часть веток засохла, огромное дупло раззявилось, как распахнутый в крике рот, в нижней части ствол был трухлявым. А так дерево как дерево, хоть друидов с серпами на хоровод зови.
– И зачем мы тут? – сердито поинтересовалась я у жеребца. – Если ты намекаешь на наличие в дупле совы, змеи или еще какойнибудь съедобной твари, то я ее оттуда вытаскивать не собираюсь. Тебе это надо, ты и лезь, хоть копытами, хоть зубами, только поскорее. Меня уже ищут!
Я слышала, как хрустят ветки, Лакс с Кейром матерились и ломились следом за мной. Фаль потихоньку выпутался из буйной гривы коня и завис в воздухе, как колибри, трепеща крылышками, но не двигаясь с места.
Дэлькор повернул ко мне морду, совершенно почеловечески вздохнул, дескать, какая же ты, Ксюха, тупица, поднял копыто величиной с хорошее блюдце и ударил по дереву чуть ниже дупла. Не знаю, как у него это вышло, то ли место удачно выбрал, то ли силушка молодецкая взыграла, но часть ствола отвалилась. А может, внутри дуб был еще более трухлявым, чем снаружи? Как бы то ни было, звук, сопровождавший разрушения, производимые жеребцомохотником, показался мне весьма странным, скорее не деревянным, а металлическим. Конь ударил копытом еще раз и звучно фыркнул, выдувая из образовавшейся дыры столб пыльной трухи, покрывавшей внутренность дупла. Первым восторженно завизжал Фаль. Под слоем старых листьев, нескольких горстей прошлогодних орехов, забытых рачительной белкой, и чегото еще явно органического происхождения показался разбитый бок пузатого горшка, сочащегося потускневшими от времени монетами.
– Молодец, умница, хороший конь, беру все свои слова обратно, – извинилась я перед животным, проявляющим поистине магические таланты во всем, начиная от обучения меня верховой езде и теперь уж заканчивая поисками запрятанных в дуплах кладов. Интересно, а под землей он их чует? Какнибудь поэкспериментирую обязательно.
