Инквизитор (СИ) - Бадевский Ян (е книги .txt, .fb2) 📗
Айминь внезапно появлялась то в одном месте, то в другом, описывала широкие дуги саксом, сносила хвосты, отрубала лапы и тут же бесследно исчезала, чтобы проявиться в новой локации. Асаби с запредельной скоростью летала среди монстров, с хрустом взламывая их хитиновые покровы. Олаф и вовсе исчез. Мета активировал свой Дар, услилил его кремом и превратился в человека-невидимку, которого невозможно заметить. Краем глаза я отмечал то отвалившуюся скорпионью голову, то подкосившиеся конечности, то располосованного чудовищным ударом футера.
Пора присоединиться к этому празднику жизни!
Одним прыжком добравшись до ближайшей группы скорпионов, я начал выкашивать их ударами своего меча, добавив побольше огненного урона. Твари разваливались на части, обугливались, осыпались на песок чёрным пеплом. Я выжигал внутренности монстров, с лёгкостью пробивал черепные коробки, загонял клинок в оскаленные пасти. Хвосты не могли причинить мне вреда — доспех отлично держал урон и не думал просаживаться.
Ураганом пролетев по передовым силам противника, я выбрался на невысокий песчаный холм, зачистил его от остатков вредоносных насекомых и осмотрелся.
Пустыня буквально кишела инсектами.
Скорпионы выползали из большой дыры, расположенной в сердце Разлома. С такими пещерами я борюсь посредством огня, но туда нужно добраться. И мне в этом поможет Дорога Ярости. Вязь, открывшаяся после окутывания четвёртой оболочкой.
Застыв на вершине холма, я воткнул меч в песок.
Широко развёл руки, свёл большие и безымянные пальцы, замыкая выходные каналы, и стал начитывать заклинания. Их было четыре, все на старохаррибском, и упаси боги сбить концентрацию.
Вокруг меня творилось безумие.
Проносились вихрями силуэты карателей, расплывающиеся от скорости. Сталкивались между собой скорпионы и футеры. Саксы круговыми росчерками отсекали головы, лапы и хвосты. Вжух, перестроившись, захлёстывал щупальцами тела скорпионов, поднимал их в воздух и со всей силы расшибал о землю, подтягивал к себе и разрывал мощными челюстями на куски.
Я же читал заклинания.
Одна цепочка ложилась на другую.
Древняя магия пронизывала меня, укрепляя тело и дух, перекраивала мышцы кости и сухожилия, расширяла выходные каналы…
А потом я выдохнул.
Наверное, если бы на меня обратил внимание Бронислав, то в ужасе отшатнулся бы. Глаза светятся жёлтым, контуры расплываются, веет какой-то неведомой жутью…
Выдёргиваю из песка меч.
Делаю шаг, второй.
Разогнавшись, врубаюсь в гущу шипящих, потрескивающих и щёлкающих монстров. Теперь я двигаюсь запредельно быстро. Каждый взмах меча наносит чудовищный урон противнику. Я подобен урагану, сметающему всё на своём пути. Или миксеру, перемалывающему в труху вражескую биомассу.
Дорога Ярости не просто усиливает физический урон. Вписанная в комбинацию стихия привязывается к мечу, становится его естественным продолжением.
Я выбрал огонь.
Каждый взмах — волна пламени, выжигающая целый выводок уродов. Я шёл сквозь ряды монстров подобно ледоколу, разил направо и налево, оставляя за собой почерневшую землю. Энергия вливалась в меня мощным потоком — эфирная и разломная. Каналы и узлы гудели от напряжения.
Твари дрогнули.
Начали разбегаться по сторонам, искать себе жертв «попроще». То есть, моих соратников. Я был уверен, что инквизиторы постоят за себя, поэтому сосредоточился на главном.
Добравшись до чёрной дыры, отменил вязь.
И начал создавать над головой шаровую молнию.
По правде говоря, эта техника лишь условно подпадала под определение «шаровая молния». Мои наставники именовали эту хрень «концентратом». Забрасываешь такую сферу в грот или катакомбы, снимаешь сдерживающее заклинание, и высвобождается адский поток энергии.
Стихийной энергии.
Для своих целей я выбрал электричество.
Переливающаяся всеми цветами радуги сфера размером с человеческую голову величественно проплыла над песком и ухнула в провал, распугав копошащихся тварей. Я подключил духовное зрение, чтобы завести «подарок» в широкий колодец, уходящий вертикально вниз. Выждав несколько минут, снял сдерживание.
Удар был настолько селён, что земля затряслась, а я упал на колени.
В глубинах подземной норы произошёл взрыв.
Электрические разряды зазмеились по скрытым тоннелям, не оставляя монстрам ни единого шанса… Остатки скорпионов в ужасе разбежались. Каратели настигали щёлкающих челюстями уродцев, разделывали их своими саксами и тут же перемещались к новым целям. Да, крем впечатляет. Аккумулятор с бесконечным зарядом…
Я поднялся на ноги.
Сердце отчаянно колотилось, но оболочки отлично работали, каналы не были повреждены. Значит, не зря потратил сутки на медитацию.
Вроде бы всех перебили.
Почти всех.
Но почему меня захлёстывает паническими воплями чутьё?
Пески начали двигаться. Барханы потекли. Почти незаметно, но моего главного противника, засевшего в глубине, выдал шорох. Словно ветер перебирает песчинки, но ветра-то в пустыне и нет…
Монстр из глубин пришёл в неистовство.
И начал подниматься, создавая вокруг себя песчаную воронку.
Глава 6
Пески молниеносно стали зыбучими.
Я почувствовал, что соскальзываю вниз по склону.
Шорох издавали жёлтые песочные ручейки, струящиеся в том же направлении, что и я. А в центре всего этого вспучился холм, с которого тоже начал стекать песок. Холм увеличивался, обретал ширь и высоту, множил детали, стряхивал с себя вековое оцепенение…
А потом начал раскрываться мясистыми лепестками.
Тварь была слепой, у неё даже не было глаз. Ну, а как иначе, если ты столетиями живёшь под землёй. Складки серой кожи, покрытой то ли камнями, то ли неведомыми наростами. Костяные шипы, выполняющие роль просеивателей и органов восприятия одновременно. Необъятная пасть, усеянная рядами острых зубов, смахивающих на китовый ус. Вздыбившиеся под песком уплотнения, которые на поверку окажутся щупальцами, протянувшимися на десятки метров…
Мы называем этих уродов Ловцами.
Толстокожая громадина, впадающая в спячку на несколько лет. Ловцы селятся в пустынях, где жара круглый год, можно добраться до источников воды в глубине и подчинить себе некоторых… не очень приятных существ. Скорпионов, например. Или футеров.
Ловцы обитают вблизи оазисов, кочевых стоянок и караванных путей. Там, где есть двуногий корм — люди. Тварь вступает в симбиоз с другими хищниками, направляет их, организует засады, а взамен требует долю от добычи. И эту добычу сбрасывают в вертикальные колодцы, ведущие к страшным лепесткам…
Наверное, Ловцы обладают ментальными способностями и высоким уровнем интеллекта — по меркам животного мира. Вот только давить людскую психику эти монстры не умеют. Что радует, иначе мы сами шагали бы строем под землю и бросались в колодец, добровольно принося в жертву свои тела.
Существо ест, запасается жиром, замедляет метаболизм и впадает в пограничное дремотное состояние. Нечто среднее между сном и бодрствованием. Лежит под землёй несколько месяцев, иногда — лет. До тех пор, пока в пределах зоны восприятия не объявится новый караван. Ловец нас не видит, но очень хорошо слышит. И прекрасно различает вибрации идущего человека, всадника, погонщика верблюдов или гружёной телеги. Даже количество людей в группе вычисляет безошибочно. Ну, и дистанцию с направлением, как же без этого.
И да, Ловцы предпочитают выбираться из Разломов и обживаться в реальных пустынях. Если же охота ведётся из кармана, добычу принесут верные миньоны. Уверен, существо ненавидит Пустошь. Здесь почти нет еды, и спать приходится десятилетиями.
Я знаю, как справиться с Ловцом.
Главное — успеть это сделать раньше, чем тварь сожрёт моих товарищей.
Быстро оценив обстановку, я обнаружил, что хуже всего дела обстоят у моего наставника. Бронислав непостижимым образом успел скатиться в яму раньше меня и был на целых пятьдесят метров ближе к разверстой пасти. Олаф, даже соскальзывая в пропасть, бился с двумя скорпионами.
