Волк за волком (ЛП) - Гродин Райан (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
Яэль закрыла дверь.
- Я прогуливалась вокруг дворца.
Брат Адель не отрывал взгляда с экрана. Они показывали табло из Кайтена. Кадр был сфокусирован на вычеркнутом имени Катсуо. Ведущий перешел в хвалебную речь. Он говорил об успехах гонщика, его семье, любви.
Ничего этого уже нет.
- Спасибо за то, что дал мне свой байк, - этого она сыграть не могла. Даже теперь. Феликс Вулф на фоне телевизора выглядел бледным. То, как он стоял, со сжатыми кулаками и твердым взглядом, а по лицу мелькали картинки из мира, каков он есть... это снова Аарон-Клаус.
Только в этот раз уходила Яэль, это она не могла попрощаться. Все это пустило корни в ее голос, это невозможно было вырвать.
- Спасибо тебе за всею
Он повернулся. И Яэль поняла, что сказала слишком много. Страх вернулся в лицо Феликса, такой же полный и густой, как в ту ночь, когда он нашел ее, разбитую на дороге. Именно такой взгляд, как она полагала, читался в его глазах, когда Мартин разбился на дороге, когда тот смотрел на смерть, разрушение, потерю.
- Это конец, не так ли? - спросил он так, что Яэль вдруг освежила в голове весь интерьер своей комнаты. Тяжелые шторы, идеальные для маневра, который она применила в Риме. Бронзовая лампа у кровати, достаточно массивная, если придется...
Она правда надеялась, что не придется.
Феликс скрестил руки, так что нарукавник со свастикой оказался у сердца.
- То, чего они от тебя хотят... полагаю, это случится сегодня? На балу? Ты ведь поэтому приняла приглашение Луки?
Телевизор заполнил тишину свежими кадрами с церемонии вручения наград. Она проходила прямо сейчас в каком-то из садов дворца. Яэль и других гонщиков не пригласили. (Зачем чествовать слабость?) Лука стоял на возвышении, руки за спиной. Гора Фудзи виднелась далеко за ним. Император Хирохито стоял справа от него. А рядом с ним...
По всей коже Яэль поползли мурашки, в то время как она смотрела на Фюрера: в прямом эфире, черно-белый. В руках он держал два Железных Креста. За ним стояли два эссесовца.
Адольф Гитлер был здесь. В саду. В зоне доступа. У Яэль зачесались руки.
Феликс заметил. Он переместился, закрывая телом экран.
- Если твоя миссия заключается в том, о чем я думаю... то, что ты собираешься сделать, - он выбирал слова, как солдат на минном поле. - Оттуда не возвращаются.
Яэль чуть не улыбнулась, услышав эти слова, потому что он был прав. Потому что она уже от многого не вернулась. Потому что все эти версии ее были разбросаны на ее руки, и только сейчас она начала их собирать в обратную картинку.
- Может, мировой строй неправильный... но ты не должна быть той, кто его спасет, - сказал Феликс.
- Кто-то должен, - отозвалась она эхом.
Но это был не Аарон-Клаус. Ни на капельку. Он не понимал.
- Может быть. Но не ты.
Ты все изменишь, прошептал собственный призрак. Ты, Яэль.
- Я готовилась к этому, Феликс, - попыталась она объяснить. - Я могу все исправить. Я могу изменить мир. Могу сохранить нашу семью.
- Я отел доверять тебе, хотел помочь. Но теперь, когда этот день действительно настал... ты можешь погибнуть, Эд. Из-за тебя может погибнуть вся наша семья, - теперь в голосе Феликса чувствовался страх. Он шагнул вперед. Это заставило ноги Яэль напрячься. В голове вновь всплыли детали комнаты.
Все боятся, выл четвертый волк, даже он.
Она не должна была открывать дверь. Он не должна была впускать его.
- Феликс, - ее голос был тихим и полны предупреждения.
- Некоторые вещи слишком сломаны, чтобы их починить, - он сделал еще один шаг, говоря это. Потому что думал, что эту аварию смоет предотвратить. Потому что он готов на все, чтобы она - нет, его сестра - была в безопасности.
Когда он накинулся на нее, Яэль не удивилась. Она лишь разочаровалась.
Девушка положилась на скорость. В кимоно было не так просто, но она смогла отразить его сильный захват. Свернуть до того, как он ее достиг. Они поменялись местами, теперь он стоял спиной к двери, а она к занавескам.
- Пожалуйста, Эд. Даже если ты преуспеешь, что, по-твоему, Гестапо сделают с мамой и папой? Ты их уничтожишь...
Она могла бы сказать ему, что рядом с их резиденцией во Франкфурте ожидают оперативники из сопротивления, готовые забрать Вулфов далеко в безопасное место, как только миссия будет исполнена. Объяснить, что их настоящая дочь также в безопасности и не является киллером мирового уровня.
Но времени на это не было. Феликс вновь нападал. Из-за того что он лишь хотел сдержать сестру, его движения были неуверенными, медленными, легкими для отражения. Яэль позволила ему дойти до окна и свисающих с него штор.
Она отбежала назад, впилась ногтями в тяжелый бархат и потянула. Занавески упали, и комната вновь залилась светом. Феликс споткнулся под тканью: ослепленный и ошарашенный. Яэль сработала быстро, придавливая его к полу и крепко обматывая. Когда она закончила, она отодвинула немного ткань, чтобы Феликс смог дышать.
Яэль знала, что должна была сделать. Она воспользовалась правой рукой, чтобы закрепить ткань. (Он уже дергался, как будто бабочка, пытающаяся вырваться из кокона.) Второй рукой она достала из пояса пистолет.
Феликс перестал двигаться и замер под ней. Глаза прикованы на левой руке. Но смотрел он не на П38. Когда Яэль проследила за его взглядом, он увидела волков. Все пять: без бинта, бегущие, бегущие, бегущие, в то время как шелк кимоно собрался у ее локтя.
Чертов свободный рукав!
Брат Адель даже не смотрел на оружие. Он был слишком зачарован татуировкой. Черными зверями, охватившими руку его сестры.
- Что это?
Не что. Кто.
Кто, кто, кто, кто, кто.
- Ты должен был поехать домой, - Яэль хотелось заплакать, когда она произносила эти слова. Она повернула пистолет в руке, рукояткой вперед.
Феликс проследил за ее движением. Его глаза были так похожи на Адель, полные того же льда и медленно появляющегося понимания, что что-то не так.
- Я не понимаю, - наконец, сказал он.
- Поймешь, - сказала ему Яэль - И когда это случиться, знай, что мне жаль. Ты хороший брат.
Она не смогла ударить так же сильно, как в прошлый раз. Когда с делом было покончено, она не смогла смотреть на Феликса слишком долго. Она освободила его от бархата, порвала простыни и приспособила их под веревки. Три вокруг ног, два вокруг запястий, одну вместо кляпа. Даже если Феликс проснется до окончания бала, у него займет несколько часов, чтобы освободиться.
Когда с брат Адель было покончено, и он был надежно спрятан под кроватью, Яэль попыталась повесить шторы обратно, поправить прическу и макияж. Вернуть все, как было раньше.
Некоторые вещи слишком сломаны, чтобы их починить.
Может, Феликс прав? Насчет семьи? Насчет мира? Насчет... нее? Насколько сломанной должна быть вещь, чтобы ее уже не починить?
Отблеск серебра поймал взгляд Яэль. Карманные часы Мартина лежали на полу под телевизором. Он, должно быть, выпал из кармана Феликса, когда тот первый раз напал. Яэль наклонилась и взяла часы в руки. Почувствовала тепло их металла, нацарапанное имя мертвого брата, пульс часов все еще тикал по ее коже. Яэль закрыла глаза и вспомнила все те маленькие частицы, разбросанные по столу. Брат Адель разбирался в том, что казалось невозможным беспорядком. Он взял все частички и вновь их объединил.
Часы в ее руках не были красивыми или идеальными, но они были целыми. Сквозь разбитое стекло можно было увидеть время: четверть шестого. Скоро, очень скоро, ее покажут по телевизору.
Она должна подготовиться. Сделать себя... целой.
Яэль сделала звук телевизора тише, так что теперь была только тишина, села на кровать и в последний раз закатила рукав. Волки. Столько времени прошло с тех пор, как она в последний раз смотрела на них, прослеживала их пальцами, называла по именам. Так давно, что волк Влада был уже не раной. Так давно, потому что она забывала помнить. Она слишком увлеклась жизнью.
